Дмитрий Коломенский. БАЛЛАДА О ПЛЕМЯННИКЕ

«Когда же, – думает Евгений, –
Мой дядя канет в те края,
Где зоны женщин эрогенней
И слаще шёпот забытья,
Где в межпланетном раскардаше
Всяк по себе найдет венец?
Когда же, Господи, когда же
Он двинет кони наконец?
Ему сиделка я и няня,
Наперсник, отиратель щёк,
Партнёр в картишки, цирк с конями
И что-то, кажется, ещё.
Мне скучно, бес! Мне грустно, Боже!
Мне тошно, доктор всех наук!
Мой дядюшка в меня, похоже,
Вцепился крепче, чем паук.
Зачем он дышит через силу,
Но бьётся, как в садке карась,
Когда отверстая могила
Его конкретно заждалась?
Зачем ему всё время нужно?
Зачем при нём я на цепи?»
Какой-то ветер выл натужно,
Как будто говорил «терпи»,
Какой-то дождь стучал в окошко,
Как будто говорил «забей»,
Какая-то не наша кошка
Гоняла наших голубей,
Концы попутав и начала,
Какой-то век глядел в окно,
И жизнь какая-то бренчала
На вдрызг расстроенном фоно.

Прошло сто лет, потом три года,
Потом четырнадцать часов –
И то, чего ждала природа,
Произошло в конце концов.
Сказали речи, гроб закрыли,
Всплакнул публично тамада –
И дядюшка исчез в могиле,
Всем думалось, что навсегда.
Всем думалось: «Ты жил так долго,
Что за истекшие года
Пять раз меняла русло Волга
И хорошели города,
Ж*ды Сахару оросили,
Повержен СПИД, излечен рак
И даже президент России
Успел смениться кое-как.
Любой бы этот мир оставил
И влился в вечности поток,
Но против всех известных правил
Ты подозрительно не дох.
Конечно, нам присуща жалость –
Не должно людям жить во зле,
Но всё твоё подзадержалось
На этой суетной земле.
Мы от добра добра не ищем.
Но знай: как только ты ушёл,
Мир гармоничней стал и чище,
И всем нам стало хорошо».

Потом ещё прошло полвека,
Отмеренных благим творцом.
Я встретил как-то человека
С весьма загадочным лицом.
Следы великих офигений
Блуждали по его челу.
И я воскликнул: «Ба, Евгений!
Зачем стоишь ты на углу,
Как человек, лишённый цели,
Не знающий, куда идти?
Ведь каждый миг весом и ценен
На нашем жизненном пути.
Зачем же ты так странно замер
В пространстве улицы пустом?»
Евгений лишь повёл глазами
И в небо указал перстом.
И я, на палец этот глядя,
Поднял глаза… Вот это да!
Там, в небесах, ныряет дядя –
Всё тот же дядя, как всегда.
Я поражаюсь: «Этот номер
Покруче, чем благая весть.
Но как же так? Твой дядя помер!» –
«Ну да, он помер. Но не весь.
Расставшись с участью земною,
Со мною не расстался он.
Он всюду следует за мною –
Будь это явь, будь это сон,
Шатаюсь ли один без дела,
Кружусь ли в ворохе хлопот.
А если я возлягу с девой,
Он тут – советы подаëт.
И каждый день одно и то же –
Неразмыкаем этот круг.
Я выпотрошен, уничтожен,
Лишён друзей, лишён подруг.
И вряд ли кто меня помянет,
Когда мне сгинуть надлежит.
Кто я? Пожизненный племянник!
Пустое место! Вечный Ж*д!»
Евгений плачет, в небо глядя.
Блестит слеза – нет, даже две.
И дядя, утешая, гладит
Его по лысой голове.