Автор: Давид Голощекин, которому исполнилось 80 лет, рассказывает, как начиналась петербургская Филармония джазовой музыки
Мой музыкальный вкус я могу отнести к середине, к классике. Джаз — искусство свободное. Но это не значит , что ты можешь делать все что угодно. Свобода тоже имеет свои границы. Всюду есть свои законы, и я против того, чтобы их нарушать.
Само слово «филармония» выделяется, когда мы имеем в виду джаз. Когда мы открылись в 1989 году название было иное — Центр джазовой музыки. Прошел год, мы начали работать, приходили люди, стали создаваться коллективы. Я еще жил с представлениями из 60-х годов, когда играли джаз полуподпольно, а вокруг нас уже были люди которые с удовольствием приходили, чтобы послушать джазовый концерт.
Однако выяснилось, что слушатели элементарно не знакомы с этикой поведения на джазовом концерте! Не знают даже, что после того как джазовый исполнитель сыграл соло, принято аплодировать. А ведь филармония — это организация, занимающаяся пропагандой музыкального искусства. Так я и стал выстраивать работу «по-филармонически».
«По-филармонически» — это абонементы, концерты для школьников и дошкольников, концерты определенной тематики, которая обозначена в наших афишах. Я счастливый человек, потому что занимаюсь любимым делом. У меня есть возможность представить людям жанр, которому я посвятил всю свою жизнь. Мне хотелось бы, чтобы как можно больше людей знали эту музыку и полюбили ее.
Источники: газета «Петербургский дневник» № 14-15 (3197-3198), Давид Голощекин, Анна Домрачева, Михаил Гаврилов.