Автор: _______________________________________________________________________ Сестре
Здравствуйте, друзья!
„Единственный, удавшийся интернационал – интернационал антисемитов!“ – Наблюдая за происходящим в мире, снова возвращаюсь к однажды записанному в дневнике. Древняя болезнь, напоминая о себе очередной вспышкой рецидива, расползается по миру. Как мόщен зов дикости! Самый же известный и короткий путь к „двери“ за которой начинается пещерная архаика – антисемитизм. Поладить с дикостью, загнанной в „подполье“– дать ей выход –это возможность (говоря словами Нагибина) „опуститься на четвереньки, освободить усталый, неприспособленный к вертикальному положению позвоночник.“… А древнее „средство“ всегда „под рукой“!
Где искать истоки этого Зла?
Глава Толдот, которая читалась недавно, может стать подмогой. Каждый год, возвращаясь к ней, я делаю новые „открытия“.
С некоторыми из них хотел бы поделиться…
____________________________________________________
„Порождения“ (Толдот) – так называется шестая глава книги Бытие (Берешит).
Разнообразны „порождения“, описанные в этой главе. У Исаака и Ривки рождаются близнецы Яаков и Эсав – две, во всем противоположные, сущности… Текст сообщает нам и о духовных „порождениях“. Мы находим в нем зависть, ставшую причиной ненависти, недоверие, превратившееся в страх… Находим мы в тексте и зачатки антисемитизма…
„И сеял Ицхак в земле той, и получил в тот год во сто крат: и благословил его Г-сподь. И стал великим человек сей, и возвеличивался больше и больше, до того, что стал весьма великим. И были у него стада мелкого и стада крупного скота, и много прислуги; и завидовали ему филистимляне.“
„Не сравнивай: живущий несравним.“ Завидуя кому-то, что знаем мы о секрете его успеха? Еще реже – чем платит за него человек… Непостижимы были для филистимлян путь и служение патриархов. В словах: „человек сей“, сказанных об Исааке, слышится отчуждение; в словах: „стал весьма великим“ (могущественным) можно распознать источник страха…
„… И все колодцы, которые выкопали рабы отца его, во дни Авраама, отца его, завалили филистимляне и наполнили их землею.“
Вода в пустыне… Мидраш соединяет родством слово „браха“ („благословение“) и „бреха“ („естественный водоем, наполняемый водами источника“). Почему же заполнялись землей колодцы, вода из которых могла понадобиться самим филистимлянам? Раши полагает, что сделано это было из осторожности: дабы вторгнувшиеся враги не могли воспользоваться водой. Возможно. Но почему наше внимание обращают на то, что были засыпаны именно колодцы Авраама? Обращают сразу после упоминания о зависти?
Ответ напрашивается: присутствие праотцов в той земле становилось нежелательным. Но и найдя ответ трудно не поразиться иррациональности происходящего!
„ И сказал Авимэлэх Ицхаку: уйди от нас, ибо ты гораздо сильнее нас. “
Страх и ненависть… Как часто они соседствуют друг с другом!
И зависть, которую мудрец сравнил однажды с язвой, также способна питать ненависть… Разве не о том рассказывает нам история Каина и Авеля?!
Что ж, лех леха! – Рассчитывая, что его оставят в покое Исаак направляется к дальним колодцам – к тем, которые когда-то выкопал его отец. Но чернь (уже почувствующая „тренд“!), оспаривая права на новые выкопанные Исааком источники, вынуждает патриарха уходить все дальше и дальше… Если кому-то захочется ознакомиться с самой ранней „моделью“ антисемитизма, пусть прочитает он главу, названную „Порождения“!
Размышляющие над иррациональностью Зла не могут обойти вниманием встречу изгнанного Исаака с… Авимэлэхом, приехавшим к нему вместе со свитой. То была их последняя встреча. „И сказал им Ицхак: почему вы пришли ко мне, когда вы возненавидели меня и выслали меня от себя? Они сказали: видеть мы видели, что Г-сподь был с тобою, и мы сказали: да будет взаимная для нас клятва, между нами и тобою, и заключим с тобою союз, чтобы ты нам не делал зла, как и мы не дотрагивались до тебя, и как мы делали тебе только добро и отпустили тебя с миром.“
„Самый страшный противник – это противник придуманный“. Еврея Исаака нет в царстве Авимэлэха, но он „живет“ в голове царя, живет как потенциальное, способное к агрессии зло. Страхом Исаака будет клясться Яаков Лавану – страхом своего отца перед Богом, как залогом невозможности совершения чего-нибудь непозволительного. Но о том, что беззаконие и произвол невозможны для Исаака Авимэлэх не подозревает и приписывает еврею то, что существует в его собственной голове!
Разве не то же самое делают до сегодняшнего дня антисемиты? Разве „портрет“ еврея, „пишущийся“ ими, не принимает на себя зло, живущее в их душах, так же как принимал портрет Дориана Грея зло души его владельца? И истоки заведомой, изначальной вины еврея, испокон веку несущего угрозу (в чем убежден антисемит) – среди „порождений“ шестой главы.
… Исаак дал клятву. Он не вспомнил о „добре“, которое учинили ему филистимляне. Бессмысленно спорить с теми, кто с легкостью „превращает“ зло в добро, кто безвинен в глазах своих. В этом мире у Праведника свой особый путь.
_____________________________________________________
Древняя история продолжается. Подобно патриарху, сознававшему бессмысленность дальнейшего разговора с Авимэлэхом, мы сознаем бессмысленность диалога с антисемитом. Тем более, что, в отличие от Авимэлэха, нынешнему антисемиту не нужно знать еврея, чтобы ненавидеть его! Еврей живет в его сознании как синоним и воплощение Зла!
Мир безумен и антисемитизм – грань этого безумия. „Ненавижу вас… Вы стали причиной моей болезни.“ Еврей! – Вот „причина“ страданий антисемита, болеющего параноидальной ненавистью – „причина“ страданий существа, неспособного избавиться от своей „пещерности“. Да и как простить еврею все зло, которое было причинено ему!? Разве такое возможно? И огонь ненависти полыхает дальше!
Что ж остается нам – крошечному островку в океане „дружелюбия“? Как не заразиться его безумием? Возможно, размышляя над судьбой Исаака, царь Соломон написал: „Бойся Господа и удаляйся от зла.“ Пусть эти слова будут нам в помощь! И пусть, если и не оправданием, то поддержкой нам будут слова из пьесы Генрика Ибсена: „Да! Да! Вы можете перекричать меня, но вам не опровергнуть моих слов. На стороне большинства сила, к сожалению, но не право. Правы я и немногие другие единицы. Меньшинство всегда право.“