Автор: (Размер шрифта можно увеличить, нажав на Ctrl + знак «плюс»)
Об этом приходится думать в связи с ширящимся применением пыток в России. Здесь как раз оба вопроса — «почему?» и «зачем?» — сливаются в это самое «чтобы что?».
Начну, пожалуй, с того, что ключевое решение о применении пыток принимает судья. Речь идет не о правомерности применения пыток: они запрещены законом, как, например, и смертная казнь. Но ведь пыткой является для человека само пребывание не только в изоляции, но и в условиях постоянной угрозы применения насилия или просто применения насилия. Вот почему каждый судья, хотя бы чуть-чуть переходящий границу допустимого и отправляющий на пытку человека, вина которого не доказана, знает и понимает свое правоотступничество до мельчайших деталей.
Например, решение об отправке в тюрьму ректора Шанинки Сергея Зуева — сразу после операции на сердце и вопреки предостережениям врачей — принял судья Алексей Криворучко, тот самый судья, который двенадцать лет назад отправил в тюрьму юриста Сергея Магнитского.
Правозащитница Зоя Светова написала об этом так: «12 лет назад в «Матросской тишине» при очень странных обстоятельствах погиб юрист Сергей Магнитский… Магнитского переводили из камеры в камеру, намеренно ухудшая его условия содержания, чтобы он дал нужные следствию показания, а именно на Билла Браудера. Так же, как несколько лет назад проделывали нечто похожее с Алексеем Малобродским, требуя от него показаний на Кирилла Серебренникова.
Так же, как сейчас пытаются получить нужные следствию показания от ректора Шанинки Сергея Зуева. Магнитский рассказал об условиях содержания московского СИЗО 2009 года больше, чем все правозащитники вместе взятые. Благодаря свидетельствам Магнитского, в Бутырке были улучшены условия содержания и даже правительство вынесло постановление об освобождении из-под стражи тяжело больных обвиняемых. Оно получилось несовершенным, но все-таки кого-то благодаря этому постановлению удавалось спасти из тюрьмы.
Читать дальше здесь:
https://www.rfi.fr/ru/россия/20211205-чтобы-что-странный-вопрос-текущего-момента
Гасан Гусейнов. ЧТОБЫ ЧТО? СТРАННЫЙ ВОПРОС ТЕКУЩЕГО МОМЕНТА…
Пытка — испытание пытливости. Для некоторых пыткой оказываются какие-то выражения нового времени, которые возникли против всех правил или просто раздражают. Например, в последние несколько лет в русском речевом обиходе появилось вопросительное выражение, которому пора уже обучать иностранцев, изучающих русский язык. Выражение это короткое и, так сказать, не соответствует норме. Оно звучит так: «Чтобы что?» На письме, наверное, даже так: «Чтобы — что?».
Вдумываясь в значение этого вопроса, в то, почему и зачем этот вопрос появился в нашем обиходе, понимаю, что оно для иностранца или, скажем, для инопланетянина может оказаться спасительным: ведь многие люди путают вопросы «зачем?» (с какой целью?) и «почему?» (по какой причине?). Возможно, и местные жители с помощью этого «чтобы что?» сами от себя скрывают нарушение в голове причинно-следственных связей.
Об этом приходится думать в связи с ширящимся применением пыток в России. Здесь как раз оба вопроса — «почему?» и «зачем?» — сливаются в это самое «чтобы что?».
Начну, пожалуй, с того, что ключевое решение о применении пыток принимает судья. Речь идет не о правомерности применения пыток: они запрещены законом, как, например, и смертная казнь. Но ведь пыткой является для человека само пребывание не только в изоляции, но и в условиях постоянной угрозы применения насилия или просто применения насилия. Вот почему каждый судья, хотя бы чуть-чуть переходящий границу допустимого и отправляющий на пытку человека, вина которого не доказана, знает и понимает свое правоотступничество до мельчайших деталей.
Например, решение об отправке в тюрьму ректора Шанинки Сергея Зуева — сразу после операции на сердце и вопреки предостережениям врачей — принял судья Алексей Криворучко, тот самый судья, который двенадцать лет назад отправил в тюрьму юриста Сергея Магнитского.
Правозащитница Зоя Светова написала об этом так: «12 лет назад в «Матросской тишине» при очень странных обстоятельствах погиб юрист Сергей Магнитский… Магнитского переводили из камеры в камеру, намеренно ухудшая его условия содержания, чтобы он дал нужные следствию показания, а именно на Билла Браудера. Так же, как несколько лет назад проделывали нечто похожее с Алексеем Малобродским, требуя от него показаний на Кирилла Серебренникова.
Так же, как сейчас пытаются получить нужные следствию показания от ректора Шанинки Сергея Зуева. Магнитский рассказал об условиях содержания московского СИЗО 2009 года больше, чем все правозащитники вместе взятые. Благодаря свидетельствам Магнитского, в Бутырке были улучшены условия содержания и даже правительство вынесло постановление об освобождении из-под стражи тяжело больных обвиняемых. Оно получилось несовершенным, но все-таки кого-то благодаря этому постановлению удавалось спасти из тюрьмы.
Читать дальше по ссылке в блоге.