Анатолий Головков. «ЧАРДАШ» МОНТИ

Дом правительства («Дом на набережной») заселили людьми, которых потом и уничтожили. Как мусор после стройки.
Их семьи оказались разорены, судьбы разрушены.
Я еще раз пропустил это через сердце, когда писал о Косареве, входил в его квартиру, пивал чаи, ехал на дачу, сидел с ним на Лубянке, потом в Лефортово, и видел в подвале черную дыру в стволе…
Но в детстве мы еще ничего об этом не знали. И любили это место, которое старые москвичи называли настоящим именем: Болотный остров.
Туда мы, пацаны сопливые, и пилили пёхом от Калужской заставы по Якиманке.
А всё из-за «Ударника»!
Там давали картины смешные и трагические, типа «Стрекозы».
Работал буфет, да не про наши карманы: мороженое в вафельных кульках, — ох! — шоколадки от «Рот Фронта», вишневое ситро!
Перед сеансами играл оркестр.
Выходила певица с копной на голове, в темном платье с декольте, где сверкали стразы. Она пела, протянув руки в сторону стульев, «Не уезжай, ты мой голубчик».
После слова «голубчик» немалый бюст ее вздымался, как сугроб.
Женщины в крепдешине и босоножках, утирая слезы, искали ладони своих мужчин. Понятно: «голубчики» к ним едва вернулись с фронта, и запросто могли уехать.
Мужчины строго курили, держа «Казбек» ли, «Беломор» в углу рта.
Когда певица важно уносила свой бюст за кулису, на сцену поднимался седой трубач с красным лицом.
Следом еврей со скрипкой, худощавый, похожий на знак вопроса.
Они по очереди играли «Чардаш» Монти.
То, что еврей выделывал на скрипке, казалось невероятным повторить на трубе. Но седой повторял. А в паузах важно утирал мундштук белейшим платком.
Как Луи Армстронг.
Звенел звонок к сеансу.
Билетёрша строго говорила: такой-то ряд, места такие-то. Только смотрите, не балуйте, не шуршите обертками от шоколада.
Да не было у нас на шоколад!
Ах, если бы кино «Ударник» был машиной времени!
Мы могли войти в 55-м, а выйти перед войною.
И увидеть, что все живы.
И как на площади перед серейшим домом в стиле позднего конструктивизма ходят трамваи.
И как заправляют авто. Литр бензина стоил 5 копеек.
Говорят, здесь заправлялся Маяковский.
Он купил «Рено» на свои кровные, катать Лилю Брик.
Маяковский вставлял наконечник шланга в горловину бака и наблюдал искоса, узнают его или нет.
Узнавали.