Автор: В этот день слушаю песни Высоцкого насквозь. И думаю, что бы сказал он о наших временах, что бы спел?
Тошнило бы его от этих времен. Как тошнит и других, еще живых, оставшихся, старомодных, но вполне адекватных людей. Его друзей.
Но, наверное, нынче не так и важно.
Живой Высоцкий вряд ли понравился бы со своими текстами. Мертвый — другое дело. Мертвый стихотворец безопаснее. Они это дело любят. И сразу в бронзе отливают. И говорят: протестовал против «прогнившего коммунистического режима». Как будто век наш подлый и ошалелый удался и являет собой добросовестный пример, как надо жить.
Тот июль 1980-го перед глазами, Олимпиада, на которую полмира не приехало из-за вторжения в Афган. Мишки, фанта, пепси, пэлмэл.
И вот в этой как бы вычищенной, но почти расплавленной Москве — новость как мороз по коже!
Да ничего, ничего… Высоцкий уже далече от всех. И от тех, кто проклинал. И от нас, кто любил. Кто сходу запоминал строчки, как присловья, поговорки, заклинания.
Владимиру Семеновичу все равно, что его, наконец, признали русским поэтом. Большим поэтом.
А ведь как не хотели!
Правда, кто не хотели, тоже умерли.
Как актер бывал недосягаемо высок, незаменим. А ведь гнобили, указывали место!
Бухал и ширялся? Это его личное дело. Право Мастера.
Но когда гонят по телеку попсовый хлам, самое время вспомнить: петь можно не только во имя бабла.
Смотреть в глаза людям — не ради собачьего подхалимажа.
Любить — не ради выгоды.
Даже в нашем, перевернутом мире, люди московские поедут нынче к могиле с букетами. На встречу, извиняюсь, со своей юностью.
А чтобы их как-то организовать, устраивается «Экскурсия по Ваганьковскому кладбищу». Без этой экскурсии, наверное, никак не добраться ни к Есенину, ни к Окуджаве, ни к фронтовым отцам моих друзей, ни к Высоцкому.
И не надо спрашивать, почему этот снимок, за несколько минут до выхода на сцену, а не какой-то другой. Типа — не навытяжку и в обнимку там, с гитарой.
Живой он здесь.
Анатолий Головков. 25 ИЮЛЯ. БЕЗ ВЫСОЦКОГО
В этот день слушаю песни Высоцкого насквозь. И думаю, что бы сказал он о наших временах, что бы спел?
Тошнило бы его от этих времен. Как тошнит и других, еще живых, оставшихся, старомодных, но вполне адекватных людей. Его друзей.
Но, наверное, нынче не так и важно.
Живой Высоцкий вряд ли понравился бы со своими текстами. Мертвый — другое дело. Мертвый стихотворец безопаснее. Они это дело любят. И сразу в бронзе отливают. И говорят: протестовал против «прогнившего коммунистического режима». Как будто век наш подлый и ошалелый удался и являет собой добросовестный пример, как надо жить.
Читать дальше в блоге.