Крепчает градус. Тончают нервы.
В открытой банке грустят консервы,
под лампой грея свои хвосты
в янтарном масле. Горбушка хлеба
пропахла спиртом. Обрывок неба
цветет полынью ночной звезды.
Ее предвестье толкает к мести.
В моем предместьи, глотая двести
горчащих граммов, размыв черты,
я вижу птицу над мертвым телом.
Мальчишка в черном, мальчишка в белом
лежат в обнимку, оскалив рты.
В ночном тумане плывут пираньи.
Я на стакане считаю грани,
почти желая ступить за грань.
И с мирозданием связь утратив,
я провожаю сестер и братьев
и в их улыбки кладу юань.
Я заблудился, шагая к безднам.
Отстав на малость, не став небесным,
стеклом похмельным о стол звеня,
я возвращаюсь в мое земное,
где жизнь, бессмысленная со мною,
еще бессмысленней без меня.
Михаил Юдовский
Крепчает градус. Тончают нервы.
В открытой банке грустят консервы,
под лампой грея свои хвосты
в янтарном масле. Горбушка хлеба
пропахла спиртом. Обрывок неба
цветет полынью ночной звезды.
Ее предвестье толкает к мести.
В моем предместьи, глотая двести
горчащих граммов, размыв черты,
я вижу птицу над мертвым телом.
Мальчишка в черном, мальчишка в белом
лежат в обнимку, оскалив рты.
Читать дальше в блоге.