Автор: Где-то в конце второй или в начале третьей половины жизни ты начинаешь понимать… Нет, не понимать, но думать, что понимаешь, как нужно было прожить собственную жизнь. Перед сном или часа в четыре утра, когда сна ни в одном глазу, начинаешь чертить план той жизни, которую нужно было прожить вместо той, которую ты уже… прожил. На плане все, как на карте военных действий, нарисовано в самом крупном масштабе – ловушки, ошибки маленькие, ошибки большие, ошибки поправимые и непоправимые, тупиковые дороги, на которые лучше не сворачивать, загсы, ипотеки, дети, жены, институты… Везде все надписано и снабжено примечаниями и советами вроде того, что во второй брак лучше не вступать, а лучше сразу в третий и будет тебе… и будет. Вот этот холмик – защита диплома, вот этот побольше – защита кандидатской, гора вроде тех, что на Урале или в Карпатах – докторская, отвесная скала, вершина которой теряется в облаках – Нобелевская премия или концерт в Карнеги-холле. На плане все очень красиво – большие красные стрелки от первой жены к третьей в обход второй, синие поменьше — от начальника к тебе, и совсем маленькие, почти бесцветные, к одной женщине из планово-экономического отдела или с кафедры романо-германской филологии… или от нее к тебе… Короче говоря, все ясно как простая гамма.
С этим планом ты идешь к детям и говоришь – вот прекрасный план. Живите по нему и будет вам… и будет. Здесь все обозначено, все узкие места, все болота, все непроходимые леса, все солнечные поляны и все острова, на которых зарыты сундуки с сокровищами, а дети… тебя и слушать не хотят. У них уже есть свои планы, которые они набросали на скорую руку и… живут, совершают ошибки – маленькие, большие и даже непоправимые, сворачивают не на те дороги, обходят холмики диссертаций и маленькие, почти бесцветные, стрелки на их планах превращаются в такие огромные красные… Короче говоря, они советуют тебе взять свой прекрасный план и идти вместе с ним… Ты их начинаешь уговаривать, показывать на плане, где самая короткая и самая удобная дорога, по которой проще всего прийти к… Вот и иди, говорят они тебе. Еще не поздно самому пройтись. Заодно подышишь свежим воздухом. Внуков не забудь с собой взять. Не вздумай покупать им сладкое – они и так сегодня съели по два внеплановых куска торта. Игрушек тоже не покупай – их уже некуда складывать.
И ты идешь пройтись с внуками, а по дороге в кондитерскую за двумя третьими кусками торта, который им так понравился, подробно излагаешь им свой план, потом, уже в кондитерской, рисуешь на салфетках красные и синие стрелки, штрихуешь черным ямы, загсы, ипотеки, обводишь в кружки холмы диссертаций и концерт в Карнеги-холле, а они… тебя внимательно слушают, стучат ложками по блюдцам и катают по столу красные пожарные машины, купленные в сувенирном киоске у входа в метро. Потом ты идете домой и у входа в подъезд отдаешь им план. Они начинают драться из-за того, кому он достанется, и разрывают его пополам.
Эссе, как укол витамина В12 — полезно, но немножко больно.
Михаил Бару о жизненных планах
Где-то в конце второй или в начале третьей половины жизни ты начинаешь понимать… Нет, не понимать, но думать, что понимаешь, как нужно было прожить собственную жизнь. Перед сном или часа в четыре утра, когда сна ни в одном глазу, начинаешь чертить план той жизни, которую нужно было прожить вместо той, которую ты уже… прожил. На плане все, как на карте военных действий, нарисовано в самом крупном масштабе – ловушки, ошибки маленькие, ошибки большие, ошибки поправимые и непоправимые, тупиковые дороги, на которые лучше не сворачивать, загсы, ипотеки, дети, жены, институты… Везде все надписано и снабжено примечаниями и советами вроде того, что во второй брак лучше не вступать, а лучше сразу в третий и будет тебе… и будет. Вот этот холмик – защита диплома, вот этот побольше – защита кандидатской, гора вроде тех, что на Урале или в Карпатах – докторская, отвесная скала, вершина которой теряется в облаках – Нобелевская премия или концерт в Карнеги-холле…
Читать дальше в блоге.