Еще раз о стихотворении Иона Лазаревича Дегена «Мой товарищ…»

Споры об этом стихотворении Иона Дегена, насчитывающем всего восемь строк, не утихают. Вот и в последнем номере «Семи искусств» напечатано «Открытое письмо доктору филологических наук, профессору И.Н. Сухих» редактора сайта Евгения Берковича.
Высказывания о стихотворении самые противоречивые, а критиков можно разделить четко на два непримиримых лагеря: сторонников и противников. Если сторонники называют это стихотворение Дегена «гениальным», самым сильным стихотворением о войне, то противники заявляют, что это «вздор» (Ю.Колкер). «Стихотворение Дегена о мародере … принадлежит искусству ровно в той мере, в какой мы готовы упиваться жестокостью (и низостью) как художественным приемом. Ни на йоту больше»(там же).
Известный публицист А. Тарн пишет, что стихотворение «Валенки» он считает «постыдным этически и ничтожным эстетически».
А сколько праведного гнева обрушивает Ю.Колкер на героя стихотворения: «Не сочувствовать смертельной агонии — тут надо зверем быть. И лирический герой этого стихотворения — именно зверь, молодой ликующий зверь, ликующий от мысли, что сегодня не он, а другой достался Молоху, ему же валенки перепадут, он может поживиться на смерти ближнего».
На этом фоне в защиту героя Дегена, обвиняемого в мародерстве, как-то робко звучат возражения о прописанных армейским уставом правилах: «Был строгий порядок захоронения убитых и умерших от ран (сколь это было возможно в конкретных условиях). Требовалось снять с убитого оружие, снаряжение, все документы, включая личные, награды и годную ОБУВЬ» (Владимир Сенненский).
Но давайте посмотрим на это стихотворение под другим углом. Очень странно, что авторы этих гневных филиппик понимают текст прямолинейно, буквально.
Было время, когда мы принимали и с воодушевлением распевали песню братьев Покрасс про танкистов:
Броня крепка, и танки наши бы́стры,
И наши люди мужества полны́:
В строю стоя́т советские танкисты —
Своей великой Родины сыны.

(Припев)
Гремя огнём, сверкая блеском стали
Пойдут машины в яростный поход,
Когда нас в бой пошлёт товарищ Сталин
И Первый маршал в бой нас поведёт!

От того времени нас отделяет целая эпоха. Откуда же тогда такой подход — принимать все на веру? Ведь по существу стихотворение Дегена проникнуто юродствующей интонацией. Юродство как литературный прием (если можно так выразиться) задает стихотворению весь тон. Но что такое юродство?
По ВИКИ, «Юро́дство — намеренное старание казаться глупым, безумным.
Целями мнимого безумия (юродства Христа ради) объявляются обличение внешних мирских ценностей, сокрытие собственных добродетелей и навлечение на себя поношений и оскорблений.
Поведение юродивого по форме часто нарочитое, иной раз провокационное, неадекватное».
(Вот, пишет Ю.Колкер, «Лирический герой радуется смерти товарища, пляшет над умирающим, собирается — задумайтесь! — греть руки над его кровью, снимать с живого валенки — и всё это говорит умирающему в глаза». Колкер, не ведая того сам, дает прекрасную иллюстрацию к этим словам из Википедии).
«Но такая нарочитость у него(юродивого) – маска, под которой – целостная личность в максимальной собранности ума, воли и чувств, с очень четкой логикой, в полном духовном сознании. Юродивый всегда знает, что юродствует»(ВИКИ).
Ну разве это не про автора стихотворения?
Разве можно всерьез воспринимать, как герой стихотворения греет руки над «дымящейся кровью» умирающего товарища. Чувствуется, что это говорится нарочито, напоказ. Да и про валенки, «деловито снимаемые лирическим героем с умирающего товарища»(А.Тарн), написано в той же манере.
И, если стихотворение рассматривать с этих позиций, то фигура автора неизмеримо возвышается над всеми его критиками и недоброжелателями.

Добавить комментарий