Владимир Гандельсман. ЗАБОЛОЦКИЙ В «ОВОЩНОМ»

Людей явленье в чистом воздухе
я вижу, стоя в «Овощном»,
в открытом ящиковом роздыхе
моркови розовые гвоздики,
петрушки связанные хвостики
лопочут о труде ручном.

И мексиканцев труд приземистый
шуршит в рядах туда-сюда,
ярко-зелёный лай заливистый
салата, мелкий штрих прерывистый
укропа, рядом полукриво стой
и выбирай плоды труда.

И любознательные крутятся
людей зеркальные зрачки,
а в них то шарики, то прутьица,
то кабачок цилиндром сбудется,
и в сетках лаковые грудятся
и репчатые кулаки.

Людей явленье среди осени!
Их притяжение к плодам
могло б изящней быть, но особи
живут не думая о способе
изящества, и роет россыпи
с остервенением мадам.

То огурец откинет, брезгуя,
то смерит взглядом помидор.
Изображенье жизни резкое
и грубоватое, но веская
кисть винограда помнит детское:
ладони сборщика узор.

Чтоб с лёгкостью уйти, старения
или страдания страда
задуманы, и тень творения
столь внятна: зло и озверение…
Но испытанье счастьем зрения?
Безнравственная красота.

2 комментария для “Владимир Гандельсман. ЗАБОЛОЦКИЙ В «ОВОЩНОМ»

  1. Владимир Гандельсман. ЗАБОЛОЦКИЙ В «ОВОЩНОМ»

    Людей явленье в чистом воздухе
    я вижу, стоя в «Овощном»,
    в открытом ящиковом роздыхе
    моркови розовые гвоздики,
    петрушки связанные хвостики
    лопочут о труде ручном.

    И мексиканцев труд приземистый
    шуршит в рядах туда-сюда,
    ярко-зелёный лай заливистый
    салата, мелкий штрих прерывистый
    укропа, рядом полукриво стой
    и выбирай плоды труда.

    И любознательные крутятся
    людей зеркальные зрачки,
    а в них то шарики, то прутьица,
    то кабачок цилиндром сбудется,
    и в сетках лаковые грудятся
    и репчатые кулаки.

    Людей явленье среди осени!
    Их притяжение к плодам
    могло б изящней быть, но особи
    живут не думая о способе
    изящества, и роет россыпи
    с остервенением мадам.

    То огурец откинет, брезгуя,
    то смерит взглядом помидор.
    Изображенье жизни резкое
    и грубоватое, но веская
    кисть винограда помнит детское:
    ладони сборщика узор.

    Чтоб с лёгкостью уйти, старения
    или страдания страда
    задуманы, и тень творения
    столь внятна: зло и озверение…
    Но испытанье счастьем зрения?
    Безнравственная красота.

    1. Вспоминая Бориса Рыжего — Журнальный зал
      magazines.gorky.media/ural/2011/5/vspominaya-borisa-ryzhego.html
      Боря много рассказывал мне о Заболоцком и Мандельштаме. Точнее говоря, об их тюремных мытарствах. … кроме стихов, его эссе «О книге Иова»), Владимир Гандельсман (кроме стихов, его …

Добавить комментарий