Автор: Время у поэтов. Часть 2. Время есть!
Наши предположения о времени, высказанные в первой части — чисто теоретические. Они теоретические для нас, но самое важное то, что они были теоретическими и для самих поэтов. В реальной жизни эти поэты были материалистами, или, по крайней мере, строго следили за временем, хотя бы по своим часам.
Пока недремлющий брегет
Не прозвонит ему обед.
Этот ход времени они ощущали не только физически, но и наглядно показывали в своих стихотворениях. Вспомним об этом при рассмотрении, например, стихотворения Пушкина «К***». Все его, конечно, помнят; оно посвящено Анне Керн.
Начало стихотворения описывает эпизод первой встречи молодого поэта с молодой светской красавицей (1819 год). Красавица оставила в памяти поэта заметный след. Ее знакомство с поэтом, однако, не имело тогда продолжения, хотя
Звучал мне долго голос нежный
И снились милые черты.
Но жизнь – хороший лекарь в том смысле, что все постепенно забывается.
И я забыл твой голос нежный,
Твои небесные черты.
Поэт Пушкин уезжает в свою первую ссылку, южную, затем во вторую — село Михайловское.
В глуши, во мраке заточенья
Тянулись тихо дни мои
Без божества, без вдохновенья,
Без слез, без жизни, без любви.
Здесь, в Михайловском, по прошествии нескольких лет, поэт вновь встречает свое «мимолетное виденье», «гения чистой красоты». Воспоминания юности нахлынули на него, юношеская страсть возродилась в новом, уже зрелом виде. Теперь и повзрослевшая женщина смогла по настоящему оценить и талант большого поэта, и искреннее поклонение мужчины.
Душе настало пробужденье:
И вот опять явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.
Условно говоря, все стихотворение можно разделить на три временных периода:
— первый период – время первой встречи и первого впечатления;
— второй период – время забывания, «запамятования» этой встречи;
— третий период – время второй встречи, воспоминаний о первой, чувства восторга, поклонения, любви.
Таким образом средняя часть стихотворения от «в глуши, во мраке заточенья» до «душе настало пробужденье» играет роль временной связки между первой и третьей частями, своего рода «темпорального мостика».
В этом стихотворении вместе с развитием сюжета мы видим, во первых, ясное течение времени, и, во вторых, четкую организационную структуру, отслеживающую это течение.
Другие поэты идут по иному пути, деля временную структуру стихотворения с помощью нумерации или, например, отделяя отдельные его части точками. Посмотрим, как они справляются с проблемой времени. Рассмотрим стихотворение Лорины Дымовой «Где-то… Когда-то…». Лирическая героиня стихотворения едет в российском, предположительно советском, поезде в общем вагоне. В поезде собралась совершенно «разношерстная» публика:
А на верхней полке
Синенькое платьице.
А на полке нижней
Дед в фуфайке грязной.
Ну а рядом – рыжий
Мужичок развязный.
Вот в такой компании
Еду, еду, еду.
Пассажиры в вагоне ведут неторопливую беседу о своем житье-бытье, которое, очевидно, не блестяще, но, в общем, привычно для нас:
Слушаю с вниманием
Разговоры деда:
Дескать, жизнь не ладится,
Сын – чужой, хоть рядом…
За окном поезда холодно, зима, и также холодно на душе у нашей лирической героини:
Пусто и ненастно,
Тускло и тоскливо.
Ни тебе несчастных,
Ни тебе счастливых.
Старые газеты.
Ничего не хочется.
И дорога эта
Никогда не кончится.
На этом заканчивается первая часть стихотворения, которую поэтесса обозначила цифрой «1». Вторая часть стихотворения обозначена цифрой «2»; эта часть совсем короткая:
2.
Ночное купе… полумрак… неуют…
Скрежещут колеса устало…
Сменила попутчиков,
Сменила маршрут,
И все же счастливей не стала.
Между первой и второй частью очевиден временной разрыв, хотя, на мой взгляд, не вполне явно. Цифра «2», по мысли автора, должна обозначить этот разрыв. И это действительно так. Переход от первой части ко второй происходит здесь без временной связки, названной нами «темпоральным мостиком». И оправданием поэтессе здесь могут служить известные слова того же Пушкина о том, что «от него [автора, Е.Л.] зависело означить … точками или цифром».
Автор последнего разобранного стихотворения Лорина Дымова пояснила когда-то: «Относительно временного разрыва в моем стихотворении: думаю, что он понятен не только из-за того, что текст разбит цифрами, но и потому что «сменила попутчиков, сменила маршрут» — куда же яснее? Вдобавок стихотворение сломано сменой ритма, и спотыканием внутри уже этого ритма, и совершенно иным настроением — все ясно, и разжевывание лишь сделает стихотворение плоским и одномерным».
Вот так подтвердилась простая мысль о том, что настоящему поэту никакие объяснения не нужны, они нужны только критикам.