Автор: Свечение тьмы над заброшенным лесом,
грибницы гниения – свечи гробниц.
Мерцают неслышно в тумане белесом
священные тени былых небылиц.
От века до века, от боли до боли,
от счастья до счастья, от А и до Я.
Кристаллами соли в слепом недосоле
крупицы растерянного бытия.
Цветение дури в разгаре отстрела,
раздолье подвыпившему ангелку.
И, как грампластинку, кукушку заело –
талдычит всё то же пустое ку-ку.
Уже насулила, как Мафусаилу.
Мне столько не надо. И хватит ей врать.
Но крутит пластинку бессильная сила –
ни в сказке сказать, ни пером описать.
Так делай, что дóлжно, пусть будет, как будет.
В бессонницу пусть не оставит сова.
А сколько осталось – пусть время рассудит
и пусть на губах не остынут слова
разлуки и встречи, любви и печали,
начала – пускай до конца лишь за миг.
Кемарит Харон в холодке на причале,
и ходики вертит в руках часовщик.
© 15.3.2020
Виктор Каган
Свечение тьмы над заброшенным лесом,
грибницы гниения – свечи гробниц.
Мерцают неслышно в тумане белесом
священные тени былых небылиц.
От века до века, от боли до боли,
от счастья до счастья, от А и до Я.
Кристаллами соли в слепом недосоле
крупицы растерянного бытия.
Цветение дури в разгаре отстрела,
раздолье подвыпившему ангелку.
И, как грампластинку, кукушку заело –
талдычит всё то же пустое ку-ку.
Уже насулила, как Мафусаилу.
Мне столько не надо. И хватит ей врать.
Но крутит пластинку бессильная сила –
ни в сказке сказать, ни пером описать.
Так делай, что дóлжно, пусть будет, как будет.
В бессонницу пусть не оставит сова.
А сколько осталось – пусть время рассудит
и пусть на губах не остынут слова
разлуки и встречи, любви и печали,
начала – пускай до конца лишь за миг.
Кемарит Харон в холодке на причале,
и ходики вертит в руках часовщик.
© 15.3.2020