Коряга-карга бездыханна и скорчена.
Скорбит по коряге зажившийся пень.
А жизнь продолжается, жизнь не окончена
и в плаче поминок мелькает трень-брень.
Отечества дым то сиропом, то серою,
то лобное место, то скреп кандалы,
и держится жизнь то надеждой, то верою,
и бродит любовь от хвалы до хулы.
Осенние шорохи, шелесты, шёпоты,
июльского солнца весёлая прыть,
весенняя блажь и январские хлопоты …
На старой коряге в раздумьи курить,
на пне разложить свою пищу нехитрую –
поллитра, огурчик, черняшка и соль —
и с этой простой всесезонной палитрою
встречать умереть не дающую боль.
© 30.1.2020
Превосходно, но горестно.
Виктор Каган
Коряга-карга бездыханна и скорчена.
Скорбит по коряге зажившийся пень.
А жизнь продолжается, жизнь не окончена
и в плаче поминок мелькает трень-брень.
Отечества дым то сиропом, то серою,
то лобное место, то скреп кандалы,
и держится жизнь то надеждой, то верою,
и бродит любовь от хвалы до хулы.
Осенние шорохи, шелесты, шёпоты,
июльского солнца весёлая прыть,
весенняя блажь и январские хлопоты …
На старой коряге в раздумьи курить,
на пне разложить свою пищу нехитрую –
поллитра, огурчик, черняшка и соль —
и с этой простой всесезонной палитрою
встречать умереть не дающую боль.
© 30.1.2020