Автор: Паровозный гудок по ночам,
хотя нет никаких паровозов,
и по камушкам, по кирпичам
ковыляют страданья артрозов.
До полýночи ночь не страшна,
сразу зáполночь – губы в прикусе,
словно слушает снова страна
колыбельную чёрной маруси.
Что мне было? Всего ничего.
Что я знал, ни бельмеса не зная?
Ус крутило в ночи божество,
занималась пурга кровяная.
Как запомнилось то, что не знал?
Как явилось сквозь сказки кошмаром?
Полутёмный холодный вокзал
дышит стоном, тоской, перегаром.
Как по досточкам — между узлов,
как по лесенке — в месиво ада,
как по косточкам – средь куполов,
как надежда — в гниеньи распада.
Может быть, где-то здесь и мой дед.
Но, глаза проглядев до глазницы,
понимаю, что деда съел дракон на обед
и что всё это мне только снится.
© 20.1.2020
Виктор Каган
Паровозный гудок по ночам,
хотя нет никаких паровозов,
и по камушкам, по кирпичам
ковыляют страданья артрозов.
До полýночи ночь не страшна,
сразу зáполночь – губы в прикусе,
словно слушает снова страна
колыбельную чёрной маруси.
Что мне было? Всего ничего.
Что я знал, ни бельмеса не зная?
Ус крутило в ночи божество,
занималась пурга кровяная.
Как запомнилось то, что не знал?
Как явилось сквозь сказки кошмаром?
Полутёмный холодный вокзал
дышит стоном, тоской, перегаром.
Как по досточкам — между узлов,
как по лесенке — в месиво ада,
как по косточкам – средь куполов,
как надежда — в гниеньи распада.
Может быть, где-то здесь и мой дед.
Но, глаза проглядев до глазницы,
понимаю, что деда съел дракон на обед
и что всё это мне только снится.
© 20.1.2020