Михаил Юдовский. На Рейне осень

На Рейне осень. Зеркало реки
становится морщинистым от ряби,
написанной как будто от руки.
Ползут неторопливо и по-крабьи,
расталкивая воду, катера.
Ветрами опрокинут и развеян,
смолкает звон стекла и серебра
открытых ресторанов и кофеен.
На Рейне осень. Тая на глазах,
в дрожащей зыби очертанья меркнут,
и в бледновато-серых небесах
кружится рыжеватой точкой беркут.
Напоминая одинокий лист,
отвергнувший земное притяженье,
он сверху полуклекот-полусвист
роняет отчужденно в отраженье,
туда, где извивается река,
как будто состоящая из плоти.
И, кажется, смертельная тоска
сквозит в его задумчивом полете.
Воздушной отгороженный межой,
привычный к своему непостоянству,
он каждой рыжей клеточкой чужой
и времени, и здешнему пространству.
Размахом крыльев в небесах распят,
он ждет едва ли милость и отсрочку.
И сумерек чернила поглотят
его почти невидимую точку.
Пускай летит. Дорога далека.
Шуршит листва, стелясь благоговейно.
Желтеющие тускло берега
сжимают тело узенького Рейна.
Распоротый дождями небосвод
клочками туч сереет на просторе.
И осень, опрокинувшись, плывет
по водам Рейна в Северное море.

Один комментарий к “Михаил Юдовский. На Рейне осень

  1. Михаил Юдовский

    На Рейне осень. Зеркало реки
    становится морщинистым от ряби,
    написанной как будто от руки.
    Ползут неторопливо и по-крабьи,
    расталкивая воду, катера.
    Ветрами опрокинут и развеян,
    смолкает звон стекла и серебра
    открытых ресторанов и кофеен.
    На Рейне осень. Тая на глазах,
    в дрожащей зыби очертанья меркнут,
    и в бледновато-серых небесах
    кружится рыжеватой точкой беркут.
    Напоминая одинокий лист,
    отвергнувший земное притяженье,
    он сверху полуклекот-полусвист
    роняет отчужденно в отраженье,
    туда, где извивается река,
    как будто состоящая из плоти.
    И, кажется, смертельная тоска
    сквозит в его задумчивом полете.
    Воздушной отгороженный межой,
    привычный к своему непостоянству,
    он каждой рыжей клеточкой чужой
    и времени, и здешнему пространству.
    Размахом крыльев в небесах распят,
    он ждет едва ли милость и отсрочку.
    И сумерек чернила поглотят
    его почти невидимую точку.
    Пускай летит. Дорога далека.
    Шуршит листва, стелясь благоговейно.
    Желтеющие тускло берега
    сжимают тело узенького Рейна.
    Распоротый дождями небосвод
    клочками туч сереет на просторе.
    И осень, опрокинувшись, плывет
    по водам Рейна в Северное море.

Добавить комментарий