Леопольд Эпштейн. Ворон (в соавторстве с Таней Лоскутовой и Эдгаром По)

Изнурён общеньем рьяным я уснул перед экраном,
Информационно-пьяным ликом рухнул на Фейсбук.
И увидел сон печальный, где нахальный тип Навальный
В Кремль въезжает, триумфальный, взяв охрану на испуг.
Что за ужас виртуальный! Бред немыслимый, реальный…
Где же Путин наш сакральный? Где же всехний лучший друг? –
И проснулся в страхе вдруг.

Тихо, словно на погосте. Но явились в гости гости:
Это ворон в чёрном фраке приземлился на паркет …
Он явился нам из мрака, у него под фалдой фрака
Выделяется, однако, баннер, сканер и стилет.
«Либеральная собака, это вам не кот наплакал!»
По холмам и буеракам эхо носит до сих пор,
Как он каркнул : «Putinvor!».

«Всё ты врёшь, поганый Ворон! Всем известно, что не вор он:
До всего умом допёр он, осторожный, как сапёр;
Он чекист, слуга народа, такова его природа,
Он в любое время года неусыпен с давних пор.
Как сапёр он, как монтёр он, и, чтоб не было разброда,
Олигархов – на запор он, чтобы кто чего не спёр».
Ворон каркнул: «Putinvor!».

«Но ведь он не коронован! Как галерный раб прикован,
Он гребёт и днём, и ночью сам себе наперекор.
Ты не прав, товарищ Ворон, твой вердикт не обоснован.
Он заклёван, он заплёван с Крымских и Кавказских гор.
В нём – живая кровь и лимфа. Я считаю, что без нимба
Рисовать его обидно, это – явный недобор!».
Ворон каркнул: «Putinvor!».

«Ах, какая ж ты зануда! – я вскричал. – А Вова: чудо,
Он не то, что Трамп-иуда, жалкий клоун и позёр!
Он скромнее, он умнее, личным фаллосом длиннее,
Он явился к нам, как Будда, он бессмертен, как простор.
Он – добра и правды полюс, у него есть чёрный пояс,
Ледяной водою моясь, стал он крепким, как кагор».
Ворон каркнул: «Putinvor!».

«Для страны он – босс в законе. У него – собака Кони.
Он блестит как на иконе во броне святой Егор.
У родной земли на лоне взрос он, вовсе не на зоне,
В шуйце у него – топор, а в деснице – триколор.
Ты пред силою былинной преклонись главой повинной,
И по правде по старинной искупи мольбой позор!».
Ворон каркнул: «Putinvor!».

«За твоё за злое слово он тебя со дна морского,
Словно амфору достанет, за тобой пошлёт линкор!
Как монах он, разведённый, в ранг святого возведённый,
Он гарант добра людского, скреп исконных и подпор.
Он слегка моргнёт, где надо, и тебя не спрячет НАТО,
У него есть меч калёный, не спасёт тебя Линор…».
Ворон каркнул: «Putinvor!».

«Как захочешь каркнуть снова, вспомни некого Немцова,
Ты подумай о бедняге – тоже нёс какой-то вздор.
Сладко было бедолаге верить, что из передряги
Он при шляпе и при шпаге выйдет целым… Ишь, хитёр!
После длительной бодяги, рассмотревши все бумаги,
Что ж придумал суд в Гааге, в чем, скажи мне, приговор?»
Ворон спрятал шею в крылья и, чернея от усилья,
Слабо пискнул: «Putinvor!».

Я, взволнованный моментом, за последним аргументом
Тут послал его подальше – прямиком на RTV:
«Ты увидишь, сказка будет и Медведевым и людям,
Поднесёт ее на блюде сам божественный В.В.,
И себя, и нас восславит, и скульптурами заставит
Все московские заставы до Кремлёвских до ворот.
От бюджета не убудет, но зато нигде не будет
Церетеллевых пустот – мест без бронзовых красот».

Стало тихо. Ночь спускалась. По экрану тень металась.
Там народу сообщалось, как посланцы всей Земли
С криком: «Путин über alles!» Вове гамбургер несли.

Всё терпевший до сих пор,
Ворон замахал крылами, завершая разговор,
Крикнул: «Разбирайтесь сами!»
И добавил: «Nevermore!».

Один комментарий к “Леопольд Эпштейн. Ворон (в соавторстве с Таней Лоскутовой и Эдгаром По)

  1. Леопольд Эпштейн. Ворон (в соавторстве с Таней Лоскутовой и Эдгаром По)

    Изнурён общеньем рьяным я уснул перед экраном,
    Информационно-пьяным ликом рухнул на Фейсбук.
    И увидел сон печальный, где нахальный тип Навальный
    В Кремль въезжает, триумфальный, взяв охрану на испуг.
    Что за ужас виртуальный! Бред немыслимый, реальный…
    Где же Путин наш сакральный? Где же всехний лучший друг? –
    И проснулся в страхе вдруг.

    Тихо, словно на погосте. Но явились в гости гости:
    Это ворон в чёрном фраке приземлился на паркет …
    Он явился нам из мрака, у него под фалдой фрака
    Выделяется, однако, баннер, сканер и стилет.
    «Либеральная собака, это вам не кот наплакал!»
    По холмам и буеракам эхо носит до сих пор,
    Как он каркнул : «Putinvor!».

    «Всё ты врёшь, поганый Ворон! Всем известно, что не вор он:
    До всего умом допёр он, осторожный, как сапёр;
    Он чекист, слуга народа, такова его природа,
    Он в любое время года неусыпен с давних пор.
    Как сапёр он, как монтёр он, и, чтоб не было разброда,
    Олигархов – на запор он, чтобы кто чего не спёр».
    Ворон каркнул: «Putinvor!».

    «Но ведь он не коронован! Как галерный раб прикован,
    Он гребёт и днём, и ночью сам себе наперекор.
    Ты не прав, товарищ Ворон, твой вердикт не обоснован.
    Он заклёван, он заплёван с Крымских и Кавказских гор.
    В нём – живая кровь и лимфа. Я считаю, что без нимба
    Рисовать его обидно, это – явный недобор!».
    Ворон каркнул: «Putinvor!».

    «Ах, какая ж ты зануда! – я вскричал. – А Вова: чудо,
    Он не то, что Трамп-иуда, жалкий клоун и позёр!
    Он скромнее, он умнее, личным фаллосом длиннее,
    Он явился к нам, как Будда, он бессмертен, как простор.
    Он – добра и правды полюс, у него есть чёрный пояс,
    Ледяной водою моясь, стал он крепким, как кагор».
    Ворон каркнул: «Putinvor!».

    «Для страны он – босс в законе. У него – собака Кони.
    Он блестит как на иконе во броне святой Егор.
    У родной земли на лоне взрос он, вовсе не на зоне,
    В шуйце у него – топор, а в деснице – триколор.
    Ты пред силою былинной преклонись главой повинной,
    И по правде по старинной искупи мольбой позор!».
    Ворон каркнул: «Putinvor!».

    «За твоё за злое слово он тебя со дна морского,
    Словно амфору достанет, за тобой пошлёт линкор!
    Как монах он, разведённый, в ранг святого возведённый,
    Он гарант добра людского, скреп исконных и подпор.
    Он слегка моргнёт, где надо, и тебя не спрячет НАТО,
    У него есть меч калёный, не спасёт тебя Линор…».
    Ворон каркнул: «Putinvor!».

    «Как захочешь каркнуть снова, вспомни некого Немцова,
    Ты подумай о бедняге – тоже нёс какой-то вздор.
    Сладко было бедолаге верить, что из передряги
    Он при шляпе и при шпаге выйдет целым… Ишь, хитёр!
    После длительной бодяги, рассмотревши все бумаги,
    Что ж придумал суд в Гааге, в чем, скажи мне, приговор?»
    Ворон спрятал шею в крылья и, чернея от усилья,
    Слабо пискнул: «Putinvor!».

    Я, взволнованный моментом, за последним аргументом
    Тут послал его подальше – прямиком на RTV:
    «Ты увидишь, сказка будет и Медведевым и людям,
    Поднесёт ее на блюде сам божественный В.В.,
    И себя, и нас восславит, и скульптурами заставит
    Все московские заставы до Кремлёвских до ворот.
    От бюджета не убудет, но зато нигде не будет
    Церетеллевых пустот – мест без бронзовых красот».

    Стало тихо. Ночь спускалась. По экрану тень металась.
    Там народу сообщалось, как посланцы всей Земли
    С криком: «Путин über alles!» Вове гамбургер несли.

    Всё терпевший до сих пор,
    Ворон замахал крылами, завершая разговор,
    Крикнул: «Разбирайтесь сами!»
    И добавил: «Nevermore!».  

Добавить комментарий