Автор: Пропала наша — в сто десятый раз
опять найдя исход из лабиринта:
то ль уплыла куда-то стилем брасс,
то ль убежала в резвом темпе спринта.
Бывало, пропадала в Сомали;
бывало, исчезала на атолле.
И, как теперь чинарик ни смоли,
искать её — как будто ветра в поле.
Невидимо блуждает меж людьми —
свободная и больше не под стражей.
Её буквально хлебом не корми,
а дай резон считать себя пропажей.
Когда-нибудь, сыграв в своем кино,
и даже не пытаясь скрыть усмешки,
она сама вернется всё равно,
чтоб через год опять уйти от слежки.
Опять сбежит на ист (или на вест);
и вновь пожмём плечами мы устало…
Всё меньше остается в мире мест,
где наша всё еще не пропадала.
2010
Александр Габриэль
Пропала наша — в сто десятый раз
опять найдя исход из лабиринта:
то ль уплыла куда-то стилем брасс,
то ль убежала в резвом темпе спринта.
Бывало, пропадала в Сомали;
бывало, исчезала на атолле.
И, как теперь чинарик ни смоли,
искать её — как будто ветра в поле.
Невидимо блуждает меж людьми —
свободная и больше не под стражей.
Её буквально хлебом не корми,
а дай резон считать себя пропажей.
Когда-нибудь, сыграв в своем кино,
и даже не пытаясь скрыть усмешки,
она сама вернется всё равно,
чтоб через год опять уйти от слежки.
Опять сбежит на ист (или на вест);
и вновь пожмём плечами мы устало…
Всё меньше остается в мире мест,
где наша всё еще не пропадала.
2010