Памфлет о лошадях и двойных стандартах

Келейников Иосиф

Кони шли на дно и ржали, ржали,
Все на дно покуда не ушли.
Вот и всё. А всё-таки мне жаль их,
Рыжих, не увидевших земли.
Б. Слуцкий, «Лошади в океане»

Уважающие себя интеллигенты любят украшать своё эпистолярное творчество древними греко-римскими афоризмами. На повседневных тусовках они могут блеснуть знаниями древневосточной мудрости. К их чести, в эпистолярном творчестве они почти не пользуются матом. Но на тусовках? – «Мы же уважаемые люди»!
Приоритеты обсуждаемых идей шиты белыми нитками. Как и общая культура. Но мы и в культуре пользуемся лоскутными одеялами: отовсюду помаленьку, зато ярко и тепло. Тяга к уютной жизни обеспечивается незыблемостью вечных лоскутков – приевшихся истин. Не зря есть что-то общее между идеалами и одеялами.
Сила большинства проявляется в наглости, слабость элиты – в лицемерии. У тех – стратегия нападения, у этих – тактика безнадежной, но благородной защиты. У тех и других – одни и те же принципы: свобода, равенство, братство.
У всех, и у каждого, имеются лоскутки чужой, но приевшейся мудрости. Экономно: не выдумывать же что-то своё, а тем более, оригинальное. И ещё: легче удержаться на зыбкой поверхности быта, когда из глубин бытия появляются древние, но проверенные опытом поплавки-подсказки. Да, всё уже когда-то было сказано. Беда только в том, что мы не только возвращаемся к давно сказанному, но и обесцениваем жемчужины давних мудрецов. Ньютон, как он говорил, поднимался на плечи великих предшественников. Эйнштейн со своими коллегами передали эстафету новому поколению астрофизиков-теоретиков, в том числе, Хокингу. Современные учёные работают над созданием искусственного интеллекта и планируют создание киборга. Темп развития цивилизации невероятно убыстряется. Опирающиеся на прошлый опыт, вынуждены поспевать. Что делать остальным? Ждать следующего поезда? Но следующий поезд повезёт другую цивилизацию. А мы когда-то, где-то, что-то прозевали, пытаемся вернуться к истокам, но своя лужа ближе. Куда бы ни сунулись – везде грабли.
Повторение – не мать учения. Она сиделка у безнадежного лентяя. У лентяя, питающегося позавчерашним обедом: разогревать не хочется, да и времени уже не осталось. Решаем вечные вопросы: что делать, кто виноват, где мои очки? Можно сыграть в подкидного дурака. Можно прожить салонным дураком. Можно плевать с Эйфелевой башни на копошащихся внизу. Можно плевать вверх, или против ветра. Можно плевать в колодец.
Выплеснув помои на собратьев по разуму, я ни в коем случае не ношу белоснежных манишек. Помои я выплёскиваю против ветра. А собратья по разуму довольны: ветер-то дует с их стороны. Им там хорошо. Они друг друга уважают. Они – компания, толпа, стадо, косяк, рой. Одним словом – большинство.
Антисемитизм – религия большинства. Известный психиатр, психолог и социолог Якоб Леви Морено (фамилия на иврите «морейну» обозначает «наш учитель»). Его теория социометрии родилась у него в лагере для перемещённых лиц под Веной. Он не зациклился на национальном аспекте. Его идеи смещают групповые взаимоотношения из области моральной в область социальную. Согласно его теории каждая группа, от малой до самой большой стремится к распределению ролей («лидер», «ведомые» и «отвергаемые»). В процессе функционирования возникает эмоциональная напряжённость, особенно в экстремальных условиях. Напряжённость может быть конструктивной или деструктивной. При этом роли могут перераспределяться (не без конфликтов). Интересно то, что, как бы ни менялись роли, группа или распадается, или продолжает существовать с обязательным «штатным» расписанием (лидер-ведомые-отвергаемые). Ведомый и, даже отвергаемый, может стать лидером и наоборот. Меняется «групповая атмосфера». Но, «свято место пусто не бывает»: роль отвергаемого кто-то должен исполнять. В данном контексте не так важно определять – кто, почему и как. Важна закономерность. Такова наша большая-пребольшая группа – цивилизация. Это началось задолго до отверженного иудеями и распятого римлянами Иисуса. Ещё тогда, когда Моисей сомневался в своём Боге. Такова судьба нашего маломальского иудейского народа. Дело не в примитивной зависти. Количество и качество умов – фактор второстепенный. Именно отверженность является ярмом избранности, выживаемости и успешности. Именно самоуверенность большой толпы создаёт атмосферу благодушия и дрейфа в просторах культуры.
Приведу пример другого, назакомплексованного гуманиста, известного физиолога Ганса Селье (Янош Шейе).В книге «Стресс и дистресс» он не только обосновал фундаментальную теорию эмоциональной напряжённости, но и связал её с гуманитарным аспектом. Не отрицая завет «возлюби ближнего своего», он рискнул «освежить» этот завет: «заслужи любовь ближнего своего». Действительно, с каой стати я должен любить всех без разбора? И покушающихся на мою жизнь? Да, иудейская традиция побуждает к осмыслению библейских писаний. Ритуалы и слепая вера культивируются человеческим фактором. Возможно, слепая вера и ритуалы являются причиной ксенофобии ведомых и их лидеров. Оно и понятно: религия на всех одна, а начётничество у каждой конфессии своя, неприкосновенная.
Поговорим о «духовных» стандартах и о культурных приоритетах. Поговорим о суете и вечности, будь они неладны.
Мне не хочется быть имяреком, хочется быть особью. Вот и прёт из меня сопротивление. И по большому, очень большому счёту. Сопротивление тусовочной культуре, жизни на халяву, заимствованиям из чужих источников, всевозможному плагиату, передёргиванию фактов и превращению родниковой воды в пиво.
Нет, здесь я не имею в виду «улучшение» чужого «Бабьего Яра» Евгением Евтушенко, или отсутствие кавычек в тексте Михаила Лермонтова «Пророк». В виду не имею, но на слуху – нечто знакомое, хоть и на странном допотопном языке. «… стоят серафимы (перед Богом); шесть крыльев… И подлетел ко мне один из серафимов, и в руке уголь горящий… И коснулся он уст моих …И сказал Он: пойди и скажи этому народу… народу, отучневшему сердцем…» Нет, это не плагиат, но желательна ссылка на пророка Йешайя (Пророки, изд. «Хемед», Йерушалаим. 1978, стр.247). Всё-таки, в культурном течении источники находятся выше, там, где зарождалась мораль. Ниже течения – красивые слова, то бишь, искусство.
«Сказка о золотой рубке» Александра Пушкина тоже о морали. Судя по биографии великого поэта, он был знаком с «Кама Сутрой». Вероятно, и с философией ведического периода, но она была для взрослых. В шатапатха-брахмана (Антология мировой философии, изд. «Харвест», Минск Москва, 2001, стр.294-295) рассказывалось о Ману, которому попалась чудо-рыбка. Она пообещала, что если тот вырастит её и отпустит в море, она спасёт его от потопа. Так и было. По совету рыбы он причалил к Северной Горе. «В потопе погибло всё живое, а Ману остался один в живых… Он жил молясь и постясь, желая иметь потомство… Для этого… бросил он в воду топлёное масло, кислое молоко, сметану и творог. Через год из этого возникла плотная женщина, и с неё постоянно капало молоко»… (Дальневосточная философия не объясняет, откуда после гибели скота, у Ману взялись молочные продукты, но откуда появилось потомство, стало всем понятно).
Автора брахман можно извинить: он «слышал звон, да не знал, где он». Но, – человеческий фактор… Рыба ищет, где глубже, а человек – где лучше. Эхо, оно «красивше» истории семьи Ноя с тремя сыновьями (Яфет, Хам и Шем), от которых расплодилось три основных этноса нашей цивилизации.
Можно извинить еврейского Иисуса и мусульманского Мохаммеда: они действовали по-Черномырдину: «хотели как лучше». И пошло-поехало: Моше оказался Моисеем, Мусой, Мозесом; Авраам – Ибрагимом. Зато Адам остался для всех Адамом, хотя смысл этого имени никого не заинтриговал. И вообще, события иудейских летописей, как оказалось, в Новом Завете и Коране, можно разукрашивать произвольно. Разукрашивать и приспосабливать к своим этническим, национальным и геополитическим интересам.
Сравним канонические тексты «В Начале» (изданы в Израиле) и «Ветхого Завета» (изданы в Финляндии). Прежде всего, у евреев нет «ветхого» завета. А «новый» создан по принципу: «всё новое побеждает, дорогу новому!». Уже в самом начале они разнятся, как будто, незначительно (гл. 1, 2). В первом: «Дух Божий парил над водою», во втором: «Дух Божий носился над водою». Буквально, и между строк, в ивритском тексте Дух (он и «духовное начало» и «ветер»), парил над поверхностью (она и «лицо» и «внутреннее содержание») воды. Кроме того, – вода отражает, как зеркало. Для созерцания? Что «видел» Дух? Себя? Своё творение? Христианская версия оказывается слишком поверхностной. Оттого и Дух носился, а не парил, то есть, бессмысленно метался.
Из чего Дух создал Адама? Ответ в его имени, содержащем такие понятия, как «земля», «кровь», «образ Бога».
Библейские имена имеют смысловое, символическое содержание, на которое христиане внимания не обращают. Зато они обращают внимание на библейских пророков и библейские события, замешанных на всевозможных грехах. Оттого в иудаизме нет святых с пупками или без оных, нет «живого бога», да ещё и в трёх лицах. Только Пророки. Иудейские источники принадлежали иудеям. Их назидания основывались на беспощадной самокритике. И адресовались самим себе и всему человечеству. Как пример плохих мыслей и плохого поведения.
«Доброжелательность» христианских апостолов (все – дисидентствующие евреи) обращалось в свою противоположность. Так, «Святой Апостол Павел» (Саул) обращался к императору Титу, разрушившему Второй еврейский Храм, как к «истинному сыну по общей вере»: «…есть много и непокорных, пустословов и обманщиков, особенно из обрезанных, каковым должно заграждать уста»; «Они говорят, что знают Бога, а делами отрекаются, будучи гнусны и непокорны и не способны ни к какому доброму делу» (К Титу, гл. 1, 1-16).
Масса христианской, миссионерской литературы легко находит путь к сердцам обывателей и антисемитов. Некто Э. Модерзон из Восточной Германии издал в 1990 году книжку «Иаков и Иосиф». Два иудейских патриарха, отец и сын, а ещё – третий лишний – Иисус. Автор изображает Якова эгоистом и хитрым манипулятором, а Иосифа – мудрым и великодушным, «дивным прообразом Господа Иисуса» (стр.198). Сравнивая Якова и Иосифа с Иисусом, он явно отдаёт предпочтение Иосифу, хотя они оба (отец и сын) являются ипостасями Христа. «В Иисусе – Израиль, без Него – Иаков!» (стр.74).
Автор спрашивает читателя: «Неужели ты думаешь, что Иисус постыдится пред Иосифом? Никогда! Если Иосиф не сказал ни слова упрёка своим братьям, а только слова прощения и любви, то так же поступит и Иисус» (стр. 230).
А с именами опять осечка. Яков – от слова «пятка». При рождении, якобы, держался за пятку единоутробного брата Эйсава. Пятка по смыслу – «обойдёт», «обгонит». Так и вышло: пришлось откупать первородство чечевичной похлёбкой. Йосеф – «Бог прибавит, увеличит». В иудейских именах закодированы судьбы их носителей. Без учёта этих символов невозможно понять их роль и влияния на этической арене. Помните? – Весь мир – театр…
Самые «молодые» из всех основных религий, мусульмане пошли дальше, не жалуя неверных, в том числе и христиан и своих же собратьев. » Утверждают иудеи и христиане: «Сыны мы Бога и любимцы Его» …»Так отчего же наказывает Он вас за грехи ваши?» И, как вопрос, разумеющийся сам по себе: «Кто хоть в чём-нибудь может помешать Аллаху, если пожелает Он погубить Мессию, сына Марйям, вместе с его матерью, и всех, кто на земле?» (Коран, сура 5, 17-19).
В результате: «покарали Мы каждого за грех его: одних из них покарали Мы ураганом свирепым, постиг некоторых глас трубный, иных поглотила земля, а других потопили Мы. Вовсе не был жесток Господь к ним, это сами они были жестоки к себе» (Коран, сура 29, 40).
Человеческий фактор, он и для всех камень преткновения. Если двое тебе говорят, что ты пьян, иди, проспись. В течение веков «культурные нации» пытаются отрезвить евреев. Религиозные евреи обособляются или огрызаются, «окультуренные» поют хоровые песни в очень большом вытрезвителе.
Из массы хористов упомяну трёх типичных запевал. Спросите, кто они? Ну, конечно же, евреи. Они и тысячи таких же умников оказались загипнотизированными расцветом греков, римлян, Ренессансом, а теперь ещё и глобализацией на культурном поприще. «За компанию и жид повесится».
Зигмунд Фрейд. В конце 30-х годов он испытывал экзистенциальный страх: преследовались не только его идеи, но и его раса. Нужно было срочно искать убежища от нацистов в Англии. А ещё: рак, возраст и творческий зуд… Так и звучала его лебединая песня о Моисее. Уже после смерти автора она смаковалась европейскими и руссийскими интеллектуалами. «Человек по имени Моисей и монотеистическая религия», Москва, изд. «Наука», 1993. Приведу несколько цитат из этой монографии.
Предваряя свой исповедальный труд, Фрейд писал: «можно ли легко или охотно усомниться в национальности человека, прославляемого как самого великого из сыновей этой нации, особенно если сам принадлежишь к данному народу? Однако ничто не вынудит нас пренебречь истиной в пользу пресловутых национальных интересов…» (стр. 3). Не скрыта ли здесь подсознательная идентификация автора с Моисеем? Не слишком ли претенциозно отношение автора к истине, тем более, к «психоаналитической истине»? Не попытка ли субъекта узурпировать объект?
«…интерпретация мифа о подкидыше, связанного с Моисеем, подталкивает к выводу, что он был египтянином, которого потребность народа сделала евреем» (стр.15). Если такая мысль имела бы право на существование, она оставалась бы не более, чем вольнодумием. Дальше – больше: «Наш Моисей-египтянин, видимо, отличается от Моисея-медианитянина не меньше, чем универсальный бог Атон от пребывающего на божественной горе демона Яхве» (стр.38). В тексте он сравнивает иудейского бога не только с Атоном и демоном, но и с громовержцем Зевсом, ибо он «несомненно был богом вулканов». Само имя Яхве, по Фрейду, связано с именами Юпитера, Иоханана-Ганнибала-Хуана-Иоанна (стр.50). Почему он упустил Ивана?! Может быть он не знал, что по иудейской традиции имя Яхве состоит из трёх букв (Йод, вав и эй) и в различных комбинациях создают понятия прошлого, будущего и настоящего. Всего три буквы. Да, Фрейд не был буквоедом.
«Убийство Моисея еврейским народом, обнаруженное Зеллином по следам этого события в предании, как ни странно, предполагаемое молодым Гёте без всяких доказательств, становится, таким образом, неотъемлемой частью нашей конструкции… Если Моисей был первым мессией, тогда Христос стал его заместителем и преемником, а в таком случае и Павел мог с определённой исторической правотой взывать к народу: «Смотрите, мессия действительно пришёл, мессия, некогда убитый на ваших глазах». Тогда и в воскресении Христа есть частичка исторической правды, ибо он был вернувшимся праотцем первобытной орды, преображённым и в качестве сына занявшем место отца» (стр. 103). «Мы позаимствуем у Зеллина предположение, что египтянина Моисея убили евреи, отрекавшиеся от введённой им религии» (стр. 39). Как легко предположение «без всяких доказательств» может оказаться «неотъемлемой частью нашей конструкции»! При всём моём уважении к Фрейду и молодому Гёте (Зеллина, как авторитета, я, увы, не знаю), привожу эту цитату, как пример психоаналитического бреда. Бред в данном случае не ругательство, а несчастье.
Даже при условии, что иудейская религия, как и всякая другая, является мифотворчеством и суеверием с национальными предвзятостями, кто как не Фрейд должен был бы объяснить «религиозные заморочки» следствием катарсиса коллективного бессознательного? Кто как не Фрейд должен был бы объяснить религию рационализацией архаических впечатлений? Но.., житейские условия Фрейда, по-видимому, были актуальнее психоаналитической теории.
Житейские условия судьбоносны. Ещё тридцать лет назад Фрейду не давал покоя Моисей, вернее, юдофобская среда. В журнале «Имаго» он анонимно опубликовал пространную статью «»Моисей» Микеланджело»(З. Фрейд, «…к непознанным психическим силам», изд. Российской психоаналитической ассоциации, 1993). Статья изобилует описанием крупных и мелких деталей в позе Моисея, ссылками на «Книгу Исхода», комментариями искусствоведов и малоизвестных учёных. И только мимоходом упоминает слова критика искусства М. Сауэрландта – «Ни одно произведение искусства в мире не трактовалось с такими расхождениями, как Моисей с головой Пана» (стр.10). (На мой взгляд, самая интересная для психоаналитиков «деталь»). Возможно, Фрейд предпочитал констатировать увиденное, то есть, мыслить научно, ведь он был убеждённым «материалистом»: «В сущности аналитики суть неисправимые механисты и материалисты даже тогда, когда они хотят уберечь себя от того, чтобы не лишать душевное и духовное их, ещё неизвестных, свойств» (З. Фрейд, «Психоанализ и телепатия», стр. 30).
Выдавая себя за «механиста» и «материалиста», Фрейд психоаналитически избегает касаться болезненных «душевных и духовных свойств людей вообще и евреев в частности.
Оправдываясь, автор задаётся вопросом: «Что если мы выбрали слишком серьёзный и глубокий взгляд на детали, которые не имели значения для скульптора, детали, которые он внёс достаточно произвольно, либо по каким-то чисто формальным причинам, без скрытого за ними намерения» (стр. 27). Во всяком случае «серьёзный и глубокий взгляд на детали», как мне кажется, не приводит автора к серьёзным и глубоким выводам.
Шломо Занд. Солист интеллектуального диапазона. Историк. Профессор. Издал исторический бестселлер «Как и почему я перестал быть евреем», Москва, изд. «ЭКСМО», 2013.
«Будучи атеистом, чуждым каким бы то ни было религиозным традициям, я не в состоянии осознать своим ограниченным разумом бесконечность мироздания, тем более противопоставить его ужасной сугубой ограниченности нашей жизни. Принципы, не побоюсь сказать – верования, определяющие моё сознание, всегда были антропоцентрическими, иными словами, их центром и основой является человек, а не направляющие его высшие силы» (стр. 40).
Развлекаясь, можно вылепить снежную бабу или песчаный замок. Можно возомнить себя венцом природы. Можно прибедняться ложной скромностью. Но, не является ли животная ограниченность нашего разума препятствием для поиска единства мирового разума, и, простите за выражение, с нашим интеллектом, даже самым рафинированным? Не слишком ли опасен антропоцентризм, приравнивающий человека к божеству, в то время как человечество занято кровавыми распрями? Можно ли представить научный прогресс без каркаса и основы, без религиозной морали и её источников? Наконец, не следует ли положиться на высшие силы природы и начать сотрудничать с ней?
«… принадлежность к религиозному сообществу не сулит в наше время права собственности на какую-либо территорию. У этнического народа, напротив, всегда найдётся где-нибудь кусок земли, являющийся страной праотцев» (стр. 175).
«… степень биологического родства между арабскими жителями Хеврона и древними евреями гораздо значительнее, нежели степень родства между последними и большинством тех, кто сегодня считает себя евреем-иудеем – где бы он ни проживал» (стр. 180).
«Сегодня, когда я ясно осознаю, что в Израиле меня принудительно, в силу закона, причисляют к фиктивному «этносу» преследователей и их сторонников, а во всём остальном мире считают членом эксклюзивного клуба «избранных» и их обожателей, я твёрдо решил покинуть этот клуб; следовательно, я более не считаю себя евреем» (стр. 164).
«… моя повседневная жизнь, со всеми её приятными и неприятными аспектами, является израильской, а не еврейской …» (стр. 164).
Право собственности на территорию? Где-нибудь? Этнос преследователей? Клуб избранных? Расщепление личности на израильскую и еврейскую? В этническом супе религиозная муха? Какая окрошка вопросов! Как пахнет местечковой ментальностью! Где выход из маргинальности?
О степени биологического родства арабов и евреев могут рассуждать расисты и психоаналитики. Но Ш. Занд просто «забыл» о нарицательном родстве Каина и Авеля. Тем более, что за давностью лет их этический (религиозный) конфликт кажется ему мелочным по сравнению с нынешними территориальными конфликтами. Тем более, что территориальные конфликты можно решать по-христиански, полюбовно, подставляя вторую щёку для пощёчины. Возможно, у евреев нет права на территорию, но есть право на жизнь. Ни в Уганде, ни в Биробиджане «обожатели» не ждут евреев с распростёртыми объятиями. Зато здесь (и не только здесь) «преследуемые» имеют единственную цель своего существования – уничтожить «неверных». Да, в клубе избранных отвергаемых не пахнет польско-идишеской ментальностью. Пахнет горелой человечиной. За пределами клуба можно быть уважаемым человеком мира и плевать в потолок.
Юваль Харари. Эрудит с широким диапазоном мышления. Историк. Профессор. Издал три бестселлера о эволюции цивилизации. Комментируя книги Юваля Харари о нашей цивилизации, я усомнился в её благополучном будущем. Повторюсь и здесь. Будучи атеистом, я убеждён, что развитие цивилизации невозможно без предварительного религиозного обучения и опыта. Поток Прогресса беспощаден. Спасителен источник морали. Предвзятые путеводители ведут в непролазные дебри.
Комментируя книги Юваля Харари о нашей цивилизации, я усомнился в её благополучном будущем. Повторюсь и здесь. Будучи атеистом, я убеждён, что развитие цивилизации невозможно без предварительного религиозного обучения и опыта. Поток Прогресса беспощаден. Спасителен источник морали. Предвзятые путеводители ведут в непролазные дебри.
В первой книге «путеводителя» автор констатирует: «Всемирная империя создаётся у нас на газах, и править ею будет не отдельное государство или этническая группа… этот новый мир окажется подвластен многонациональной элите, и склеивать его воедино будут общая культура и общие интересы» (Sapiens. Краткая история человечества, Москва, изд. Синдбад, 2018. Гл.11, 226-248).
Склеивать воедино интересы и культуру наций? Но, «Возьмёмся за руки, друзья!» уже было. С тех пор изжога и руки в крови. Сначала найдите подходящий клей. Современная демократическая элита беззубо шамкает в ответ на клацанье зубами оголтелых толп «третьего мира». Голым интеллектом даже женщину не соблазнишь. И не удовлетворишь стаю голодных шакалов.
Во второй книге (Homo Deus. Краткая история будущего, Москва, изд. Синдбад, 2018) автор обнаруживает нового бога, бога Информации и его провозвестника, полубога Киборга. «В 21 веке те, кто успел занять места в поезде прогресса, обретут божественные способности созидания и разрушения, а те, кто остался на станции, будут обречены на вымирание (стр. 321). «Встав выше звериной борьбы за выживание, мы постараемся возвысить людей до богов и превратить Homo Sapiens в Homo Deus» (стр. 30). «… весь род человеческий можно интерпретировать как систему обработки данных, где каждый человек – микропроцессор. Если так, то историю можно воспринимать как процесс повышения эффективности этой системы» (стр. 442). «Когда автомобили пришли на смену конным экипажам, мы не модернизировали лошадей, мы отправили их в отставку. Возможно, пришло время поступить так же с Человеком Разумным» (стр.455). Всё правильно. Но мы ещё не встали выше звериной борьбы. Мы рискуем подтвердить поговорку: «мах на солнце – бах об землю». Харари торопится успеть на поезд прогресса, оставляя другим отправлять в отставку других. Тут- то он и забывает уроки религии, а, значит, и этики.
Поток прогресса не поезд. Поезд можно остановить. Поток прогресса захватывает научную элиту, в багаже которой не только знания, но и генетическая идентификация с Источником потока. У Источника были боги – Атон, Иегова, Зевс, Святая Троица, Аллах. Они учили людей различать Добро и Зло, а людей тянуло в слепую веру и в ритуалы. У Харари богиня логики и алгоритма – Информация. Теперь, вместо богов проясняется Её Величество –Природа. Но у неё своя, высшая мораль, не столько божественная, сколько универсальная; свой язык, не столько словесный, сколько квантовый. Без соответствующей подготовки и до таможни Потока не доберёмся.
В третьей книге автор «ставит на место» иудаизм: «В действительности роль иудаизма в истории мира была окольной… В противоположность универсальным религиям (христианство, ислам, буддизм), иудаизм был и остаётся племенной, замкнутой религией, которой важнее всего судьба маленького народца с крохотными источниками (веры) и которой нет интереса к остальному человечеству … Да, иудаизм породил христианство и одухотворил ислам, две важнейших религии в истории. Однако достижения христианства и ислама, как и преступления, принадлежат их народам, а не иудеям … нет сомнений, что при малочисленности иудейского народа, его религия была исключительно важной в последние две тысячи лет … но рассматривая историю цивилизации, с появлением гомо сапиенса на востоке Африки, выясняется, что влияние иудаизма было малым. (21 מחשבות על המאה ה-21, ישראל, עמודים 180-182). (21 מחשבות על המאה ה-21, ישראל
Харари не отрицает важности иудаизма в истории цивилизации, но утверждает его незначительность. Есть ли здесь противоречие? По-видимому, «важность» была подспудной, а «незначительность» – невостребованной. И всё-таки, влияние иудаизма опосредованно оказалось судьбоносным. Смею предположить, что вековые проблемы цивилизации (войны за территории и за пустопорожние идеалы) обязаны произвольному замутнению морального первоисточника. Нужно было удовлетворять чаяния масс, а для этого следовало противопоставить абстрактного судью – Бога, более конкретному прокурору – Сатане. Для этого следовало превратить грешивших Пророков в невинных Святых. Так, ещё не научившись ходить, цивилизация сделала шаг назад к язычеству и два шага в сторону научно-технического прогресса. Вот и топчемся до сих пор в болоте двойных стандартов, закулисных сделок с совестью и производстве оружия самоуничтожения. Позади эфемерный Храм единства Бога и бытия, чувственный Олимпийский Пантеон, а теперь – богатый олигарх Ватикан с Сикстинской Капеллой на потолке. А что впереди? Возвращение к Истокам? Но они же иудейские!..
Кажется, опоздали… Ни лошадей дедушки, ни поезда прогресса… Только бешенный поток информации. Не хочу быть имяреком, но я – щепка в этом потоке.

4 комментария для “Памфлет о лошадях и двойных стандартах

  1. Очень интересно. Одно формальное замечание — текст «Комментируя книги Юваля Харари о нашей цивилизации, Предвзятые путеводители ведут в непролазные дебри.» повторен дважды — описка?

  2. Уважаемый Иосиф !
    Ваш пост настолько интересен (imho), что ни один иудей,
    ни один «гнедой», надеюсь, — не проплывут мимо.
    🙂
    Однако, вернёмся к Б .С., к стиху Лошади в океане,
    обращённом к И. Эренбургу
    ***
    Лошади умеют плавать,
    Но — не хорошо. Недалеко.
    «Глория» — по-русски — значит «Слава»,-
    Это вам запомнится легко.
    Шёл корабль, своим названьем гордый,
    Океан стараясь превозмочь.
    В трюме, добрыми мотая мордами,
    Тыща лощадей топталась день и ночь…
    Мина кораблю пробила днище
    Далеко-далёко от земли.
    Люди сели в лодки, в шлюпки влезли.
    Лошади поплыли просто так.
    Что ж им было делать, бедным, если
    Нету мест на лодках и плотах?
    Плыл по океану рыжий остров.
    В море в синем остров плыл гнедой…

    Впопыхах и в суете, сегодня не напишу ничего. Надо мне перечитать пост и стихи (не Е.Е. и М.Ю.Л-ва) Иосифа Бр-го , собраться; пока — один вопрос: что же важнее —
    этика или эстетика? И можно ли их разделять?
    Спасибо Вам за интересную работу о людях и лошадях, часто более человечных, чем человеки .

    1. Александр, ну, наконец-то получил от Вас комплименты! Спасибо!
      По-моему, эстетика и этика очень даже разделимы. Первая основана на красоте внешней, она — дитя чувств, а её родитель — язычество. Вторая основана на внутренней духовности, она — дитя интеллекта, а её родитель — Мировой Разум.
      У человека взаимоотношения между эстетикой и этикой перепутаны. Но в перспективе этика важнее, и за ней — будущее.
      Старайтесь не суетится: себе дороже. Здоровья Вам.

Добавить комментарий