Автор: «Я, — сказал рассказчик и отхлебнул из красивой фарфоровой чашки, — приветствовал идею нашего клуба, если можно его так назвать, с удовольствием слушал моих предшественниц, но теперь наступила моя очередь, и я испытываю некоторую растерянность.
Видите ли, все это дела давно минувших дней… Я чувствую, что мне не уйти от необходимости быть откровенным, предельно откровенным — как говорится, взялся за гуж! — а между тем предмет таков, что о нем, может быть, вовсе невозможно рассказывать благопристойным литературным языком, от которого мы все еще не отвыкли здесь, вдали от России. Тема эта подпольная, темная…» Он взял коржик из вазы и внимательно осмотрел его.
«Вдобавок от меня требуется, чтобы я не только припомнил и рассказал все как было, но и вернулся, так сказать, в себя самого. В того мальчика, который остался там и живет своей жизнью, хотя его давным-давно не существует. Вы знаете, как легко погрузиться в прошлое и как трудно, почти невозможно не притащить туда свое настоящее, а заодно и весь хлам, весь тяжкий опыт накопившейся жизни. Мы бредем в обнимку с памятью, но память морочит нас, и, в сущности говоря, мы только и занимаемся тем, что стилизуем свое прошлое.
Мы с вами договорились, что будем рассказывать друг другу историю первой любви. Вечный сюжет…
Замечательный рассказ Бориса Хазанова «Праматерь»
«Я, — сказал рассказчик и отхлебнул из красивой фарфоровой чашки, — приветствовал идею нашего клуба, если можно его так назвать, с удовольствием слушал моих предшественниц, но теперь наступила моя очередь, и я испытываю некоторую растерянность.
Видите ли, все это дела давно минувших дней… Я чувствую, что мне не уйти от необходимости быть откровенным, предельно откровенным — как говорится, взялся за гуж! — а между тем предмет таков, что о нем, может быть, вовсе невозможно рассказывать благопристойным литературным языком, от которого мы все еще не отвыкли здесь, вдали от России. Тема эта подпольная, темная…» Он взял коржик из вазы и внимательно осмотрел его.
«Вдобавок от меня требуется, чтобы я не только припомнил и рассказал все как было, но и вернулся, так сказать, в себя самого. В того мальчика, который остался там и живет своей жизнью, хотя его давным-давно не существует. Вы знаете, как легко погрузиться в прошлое и как трудно, почти невозможно не притащить туда свое настоящее, а заодно и весь хлам, весь тяжкий опыт накопившейся жизни. Мы бредем в обнимку с памятью, но память морочит нас, и, в сущности говоря, мы только и занимаемся тем, что стилизуем свое прошлое.
Мы с вами договорились, что будем рассказывать друг другу историю первой любви. Вечный сюжет…