Счастья не будет. Винить никого не пристало:
Влажная глина застыла и формою стала,
Стебель твердеет, стволом становясь лучевидным –
Нам ли с тобой ужасаться вещам очевидным?
Будет тревожно, восторженно, сладко, свободно,
Будет томительно, радостно – всё, что угодно, –
Счастья не будет. Оставь ожиданья подросткам…
Нынешний возраст подобен гаданию с воском.
Воск затвердел, не давая прямого ответа.
Счастья не будет. Да, может, и к лучшему это.
Век наш вошёл в колею, равнодушный к расчётам.
Мы-то не станем просить послаблений, а что там
Бьётся, трепещет, не зная, не видя предела, –
Страх ли, надежда ли – наше интимное дело.
Щебень щебечет, и чавкает грязь под стопою.
Чёт или нечет – не нам обижаться с тобою.
Желтый трамвай дребезжанием улицу будит.
Пахнет весной, моё солнышко. Счастья не будет.
Дмитрий Быков
Счастья не будет. Винить никого не пристало:
Влажная глина застыла и формою стала,
Стебель твердеет, стволом становясь лучевидным –
Нам ли с тобой ужасаться вещам очевидным?
Будет тревожно, восторженно, сладко, свободно,
Будет томительно, радостно – всё, что угодно, –
Счастья не будет. Оставь ожиданья подросткам…
Нынешний возраст подобен гаданию с воском.
Воск затвердел, не давая прямого ответа.
Счастья не будет. Да, может, и к лучшему это.
Век наш вошёл в колею, равнодушный к расчётам.
Мы-то не станем просить послаблений, а что там
Бьётся, трепещет, не зная, не видя предела, –
Страх ли, надежда ли – наше интимное дело.
Щебень щебечет, и чавкает грязь под стопою.
Чёт или нечет – не нам обижаться с тобою.
Желтый трамвай дребезжанием улицу будит.
Пахнет весной, моё солнышко. Счастья не будет.