Автор: Все мы – полубоги, полукровки,
познакомься, едкий газ вдыхая:
это — птица феникс из духовки,
это — тетя сара из дахау.
Посмотри, на что они похожи,
подсчитай грядущие затраты:
ни костей, ни золота, ни кожи,
так же горбоносы и пархаты.
Если луч влюбляется в сосульку,
значит, дьявол почивает в бозе,
тетя сара продавала тюльку
и бычков в одессе на привозе..
Шла война, и герхард или вилли
вдруг спросил: зачем вам тетя сара,
отвезли в дахау и убили,
но она, как феникс, воскресала.
А.Кабанов
**
Все мы – полубоги, полукровки,
познакомься, едкий газ вдыхая:
это — птица феникс из духовки,
это — тетя сара из дахау.
Посмотри, на что они похожи,
подсчитай грядущие затраты:
ни костей, ни золота, ни кожи,
так же горбоносы и пархаты.
:::::::::::::::::::::::::
полубоги, полукровки, незнакомки
едкий газ вдыхая из духовки
от бичков, бананов и морковки
и от тети мани на бродвоке
посмотреть на них никак не можешь
нет у них ни рожи и ни кожи
из НИИ ? — да вроде не похожи
да, они немножечко пархаты
и немножечко брюхаты тоже. Боже
ни в сиднее ни в бруклайне ни в пекине
никогда не почивает дьявол в лене
впрочем, тётя маня на привозе
продавая тюльку из корзины,
та, как будто,трошки в теме
и опять воюют в украине
петя против павла. или — савла ?
вова против жоры. тётя сара,
та свезла варвару
в карлы вары
А.М. Кабанов. Родился в 1968 г. в Херсоне
* * *
Как женщина — пуста библиотека,
исчадие Днепровского района,
а выйдешь в сад и встретишь человека,
тоскующего в позе эмбриона.
Он стар, небрит, он нынче много выпил,
хмельные слёзы слизывают слизни,
его лицо — багровое, как вымпел,
как подлость этой жизни, этой жизни.
Сожжённых книг врачующее слово,
бессмертье с перемётною сумою,
и мой сурок мне говорит сурово:
не я с тобой, а это ты — со мною.
Херсонская разграбленная область,
трещат полей арбузные поленья,
и человек уверовал, что подлость —
сильней и милосерднее спасенья.
* * *
Человек засиделся в гостях,
средь немых, средь глухих и незрячих,
человек — это храм на костях:
осетровых, свиных, индюшачих.
Это злое тамбовское бро —
подставлять беззащитный затылок,
и душа у него — серебро
из украденных ложек и вилок.
Но, когда он проснётся вчера,
саблезубую память раззявив,
посреди доброты и добра,
в окружении мёртвых хозяев.
* * *
Первый бомж подарил мне божью коровку,
а второй завернул хитро:
выводи себя, как выводят татуировку,
третий сплюнул и шмыг в метро.
* * *
За окном троллейбуса темно,
так темно, что повторяешь снова:
за окном троллейбуса окно
чёрного автобуса ночного.
Как живёшь, душа моя, Низги,
до сих пор тебе не надоело:
мужу компостировать мозги,
солидолом смазывая тело.
Правый поворот, районный суд,
караоке на костях и танцы,
то сосну, то ёлочку снесут
в зимний лес коварные веганцы.
Так темно, что не видать снега,
ветер гонит угольную пену,
я — троллейбус, у меня рога:
родина, спасибо за измену.
Открытка
А вот кофе у них дерьмо, — говорил пожилой монгол,
да и вся земля — это будущие окопы,
и любовь у них безголова, как богомол,
мысли — белые, помыслы — черножопы.
То ли наша степь: полынь, солончак с икрой,
где парят над подсолнухами дельфины,
хорошо, что я — поэт не первый, поэт — второй,
хорошо, что я — зависим от Украины.
Как бессмысленна в здешних краях зима:
бадминтон снегов и набитый солью воланчик,
а вот мясо у них — ништяк, шаганэ моя, шаурма,
сердце — ядерный чемоданчик.
А когда меня проклянут на родной земле,
ибо всякий прав, кто на русский язык клевещет,
надвигается осень, желтеет листва в столе,
передай, чтобы выслали деньги и тёплые вещи.
* * *
Если б было у меня много денег,
чтоб сходить с тобой с ума понарошку,
я бы выбросил в окно старый веник,
целовал бы я кота на дорожку.
Словно конник, оседлав подоконник,
я сидел бы и смотрел в подстаканник,
выбирал бы: или джин, или тоник,
а на закусь: лишь чак-чак да паланик.
Собирал бы я каменья пращою,
будто ангелов чертовски опавших,
я кричал бы из окна: всех прощаю,
от моей большой любви пострадавших.
Если б, если б — помечтать — не работа,
позвонил бы, но лишен подзарядки,
старый веник, если встретишь кого-то,
передай, что я в порядке, в порядке.
Кошер
Время — это огнемёт и водомёт
над гнездом воронки,
рана — рано или поздно заживёт
на своей сторонке.
Сгинут наши и не наши вороги,
феникс — многоразовая птаха,
одноногий встал не с той ноги
в эпицентре праха.
Сгинут гаджеты и книги до зари,
сгинут лайки, теги,
мы тогда с тобою встретимся, Мари, —
в газовом ковчеге.
АЛЕКСАНДР КАБАНОВ. ТЕТЯ САРА
Все мы – полубоги, полукровки,
познакомься, едкий газ вдыхая:
это — птица феникс из духовки,
это — тетя сара из дахау.
Посмотри, на что они похожи,
подсчитай грядущие затраты:
ни костей, ни золота, ни кожи,
так же горбоносы и пархаты.
Если луч влюбляется в сосульку,
значит, дьявол почивает в бозе,
тетя сара продавала тюльку
и бычков в одессе на привозе..
Шла война, и герхард или вилли
вдруг спросил: зачем вам тетя сара,
отвезли в дахау и убили,
но она, как феникс, воскресала.