Алексей Цветков. Все как есть

вначале оставалось все как есть
то водосточная журчала жесть
то шустрые в метро шныряли крысы
с афиш подкожным клейстером шурша
смотрела в сумерки его душа
в притворном естестве киноактрисы

был сморщен мир как сказочный кощей
он состоял из выцветших вещей
и отношений зрение качалось
в глазницах как растяжка на ветру
с бессмысленной строкой он поутру
вчитаться пробовал не получалось

когда он честно спал то видел луг
весь в лютиках на дальнем поле плуг
с оратаем овраг в хрустальных росах
без просыху и сам куда-то в нем
в обличье старца бесконечным днем
шагал сжимая суковатый посох

а наяву все вкривь пошло и вкось
провисло время где изъяли ось
хребта он понимал что полог порван
одна душа под ливнями бела
пятном на сером заднике была
как натали какая-нибудь портман

он там лежал на цинковой доске
додумывая притчу о куске
невнятной надписи с изнанки века
а номер на ступне уму в ответ
определял помеченный предмет
как окончательного человека

пар над оврагом ширился и рос
не просыхая в катакомбах грез
он был разъят на матрицы и воздух
в прощальном сне обещанный ему
делился заново на свет и тьму
на небо в лютиках и землю в звездах

 

 

Один комментарий к “Алексей Цветков. Все как есть

  1. Алексей Цветков

    вначале оставалось все как есть
    то водосточная журчала жесть
    то шустрые в метро шныряли крысы
    с афиш подкожным клейстером шурша
    смотрела в сумерки его душа
    в притворном естестве киноактрисы

    был сморщен мир как сказочный кощей
    он состоял из выцветших вещей
    и отношений зрение качалось
    в глазницах как растяжка на ветру
    с бессмысленной строкой он поутру
    вчитаться пробовал не получалось

    когда он честно спал то видел луг
    весь в лютиках на дальнем поле плуг
    с оратаем овраг в хрустальных росах
    без просыху и сам куда-то в нем
    в обличье старца бесконечным днем
    шагал сжимая суковатый посох

    а наяву все вкривь пошло и вкось
    провисло время где изъяли ось
    хребта он понимал что полог порван
    одна душа под ливнями бела
    пятном на сером заднике была
    как натали какая-нибудь портман

    он там лежал на цинковой доске
    додумывая притчу о куске
    невнятной надписи с изнанки века
    а номер на ступне уму в ответ
    определял помеченный предмет
    как окончательного человека

    пар над оврагом ширился и рос
    не просыхая в катакомбах грез
    он был разъят на матрицы и воздух
    в прощальном сне обещанный ему
    делился заново на свет и тьму
    на небо в лютиках и землю в звездах

Добавить комментарий