Публикация в журнале «45 параллель»

* * *

 

Свеча горела на столе,

свеча горела!

О, луч сознания во мгле,

о, жизнь вне тела!

Нет, не добиться от меня

перезагрузки,

последним всполохом огня

горю  по-русски!

И расстоянью не убить

во мне поэта,

звенит серебряная нить

менталитета,

дрожит негромкая струна

ночной гитары,

а рядом шепчет сатана

мотивчик старый…

 

* * *

 

Науму Коржавину…

 

Неба синяя проталина

тает в воздухе вечернем,

как же я люблю Коржавина,

но любовию дочерней.

 

Разлетелись птицы певчие

с моего крыльца по миру,

ах, любовь моя доверчива,

и грустна, и терпелива.

 

Вот опять тоска ужалила…

Пчёлам-мыслям в улье тесно.

Как же я люблю Коржавина!

Как забытая невеста.

 

Измеряла время – чувствами.

Боль – стихами. Страсть – надеждами.

Все глаза казались грустными,

все прохожие – невеждами.

 

Что искала? Что оставила?

Что всегда несла с собой?

В памяти – стихи  Коржавина,

с детства ставшие судьбой…

 

* * *

 

Всё чаще ссоримся, всё чаще

по мелочам, по пустякам…

Грущу по музыке щемящей,

по недописанным стихам.

О, бесполезное безумство

когда-то уязвимых тем,

как быстро угасают чувства

ещё таких горячих тел!

Зачем в душе обиды носим,

зачем так много лишних слов?

Проходит всё. Но вечны осень,

весна и лето. И любовь.

 

Ощущение вдохновения

 

И голос дрожал, и дрожала рука,

и в каждое слово вмещались века,

и вечной гармонии тонкая нить

цветные полотна пыталась творить…

И вмиг раскалялась небесная твердь,

чтоб снова казалось, что близится смерть,

чтоб новые звуки услышать в пути,

чтоб новые муки искать и найти…

 

О счастье

 

«Мы даже не просим счастья,

только немного меньше боли»

Чарльз Буковски

 

Воздушный шарик прокололи,

какая жалость!

О, Господи, так много боли,

а счастья – малость!

Давно не плачу, не кричу,

не жду подарка,

я даже не иду к врачу,

но шарик –  жалко!

 

* * *

 

Мой мир, он не настоящий.

Он – хрупкий картонный домик,

Иду под солнцем палящим

до страшных сердечных колик,

Из собственного пространства

сбежать в разноцвет июля,

картонный мой домик – царство,

мой щит от врагов и пули.

Мой век, он не настоящий,

такой фальшивый до жути,

от лжи, мозги леденящей,

тошнит на второй минуте.

Но разве мы выбираем

среду для тоски погоста,

мы – перегной для рая,

мы – червяки компоста.

Но, все-таки, это круто –

блуждать по фальшивым картам,

мое электронное брутто,

где твой человеческий фактор?

Душа разучилась плакать

по дальним своим и ближним,

но чувствовать – это благо,

дарованное Всевышним.

 

Дорога уводит в гору.

Гора переходит в тучу.

Жизнь кончится очень скоро –

мой первый несчастный случай.

 

* * *

 

В июле нынче вымерзли цветы

и мы идём в туман по бездорожью –

два ангела, две тени – я и ты,

нас разделить, наверно, невозможно.

Проходит всё. Туман, забвенье, жизнь.

Проходит жизнь, опять проходит мимо.

Ты за руку мою сильней держись,

как в первый день от сотворенья мира!

 

* * *

 

Мы жили на горе который год,

нам облака поглаживали спины,

качался под ногами небосвод

и кланялись деревья-исполины.

 

Мы дети двух стихий – добра и зла,

дождя и солнца, вечности и праха,

два с детства окольцованных орла,

не знающих ни подвига, ни страха.

 

Любое измерение свобод

начни с себя и на себе закончи!

Мы жили на горе который год,

который век одной библейской ночи.

 

Не улететь теперь в степную даль,

всё уже круг забот, друзей, привычек-

свобода выбирать домашний рай

без всяких подтасовок и кавычек.

 

Смотреть с горы на тысячи огней

мерцающих и гаснущих так рано.

Смятенье дум, сплетенье лет и дней

и таинство божественного плана.

 

* * *

 

Крик разлук и встреч —

Ты, окно в ночи!

Может – сотни свеч,

Может – три свечи…

Марина Цветаева

 

Окно на дальнем этаже,

открытое в пространство мира.

Кого сгубила в мираже

твоя божественная лира?

 

Здесь очень близко до небес,

но слишком далеко до рая.

Твой голос праведный воскрес,

а я давно живу немая.

 

Окно, распахнутое в ночь,

где призраки любви, что тени

являются, уходят прочь

в другие ритмы сновидений.

 

А я по-прежнему одна.

Ушли и запахи, и звуки,

Но точно знаю – из окна

ко мне протягиваешь руки!..

 

3 комментария для “Публикация в журнале «45 параллель»

    1. Инна К.
      * *
      Любое измерение свобод
      начни с себя и на себе закончи!
      Мы жили на горе который год,
      который век одной библейской ночи.

      Не улететь теперь в степную даль,
      всё уже круг забот, друзей, привычек-
      свобода выбирать домашний рай
      без всяких подтасовок и кавычек.

      Смотреть с горы на тысячи огней
      мерцающих и гаснущих так рано.
      Смятенье дум, сплетенье лет и дней
      и таинство божественного плана…
      ***
      Крик разлук и встреч —
      Ты, окно в ночи!
      Может – сотни свеч,
      Может – три свечи…
      . . . . . . Марина Цветаева
      * * *
      Окно на дальнем этаже,
      открытое в пространство мира.
      Кого сгубила в мираже
      твоя божественная лира?

      Здесь очень близко до небес,
      но слишком далеко до рая.
      Твой голос праведный воскрес,
      а я давно живу немая.

      Окно, распахнутое в ночь,
      где призраки любви, что тени
      являются, уходят прочь
      в другие ритмы сновидений.

      А я по-прежнему одна.
      Ушли и запахи, и звуки,
      Но точно знаю – из окна
      ко мне протягиваешь руки!..
      Инна Костяковская, 2017.
      : : : : : : : : : :
      Прекрасные стихи, дорогая Инна! Поздравляю и — спасибо,
      что появились и так во-время. в блогах пустовато.
      по-сто-ват-то, по сто-ватт-вместо 220 и 360-ти
      вместо стихов — пародии с низким кпд
      Появился мельком ВЕК, и умчались на танкетках
      в голубые свои ла-гуны АШ, БВ и ГВ…
      скачут гунны, топот окаянный и клубится пена без конца
      где же посох, посох покаянный, не видать ни неба, ни лица
      побреду с сумою зеленою и сухарь недобрый прожую
      «Не жалею, не зову, не плачу»
      и цыганской песни не спою

Добавить комментарий