Автор: Я эту книгу решила добросоветно перечитать. Может, теперь я полюблю автора?
Эта книга больше похожа на черновик, который по ошибке послали в редакцию. Она пугающе многословна, и кажется, что автор из тех людей, у которых не закрывается рот. Что он говорит взахлеб и не может остановиться, а при отсутствии слушателей не может остановиться на бумаге.
Таковы же его герои. Их речи не только длинны, но и порой невозможны. Такими длинными и сложными предложениями люди не говорят, — это не устная речь.
Таких персонажей в таком количестве в одном месте за пределами его книг невозможно себе представить, потому что такого не бывает. Встречаются ли они по отдельности, — психиатрам виднее. Более или менее реалистичными из основных героев мне показалась только супружеская пара слуг.
Главный эпизод, на котором держится квазидетективный сюжет (а без него он рухнет), происходит только в середине этой книги, на странице 328 из 645-ти убористым шрифтом. Вообще-то в детективах труп обычно лежит на первых страницах. Вообще-то никакой судья не позволит ни прокурору, ни адвокату так далеко уходить в своих речах от разбираемого дела, пространно витийствовать об обществе, о религии… Вообще-то лакеи так не выражаются.
Автор создал особый мир, где все витийствуют, резонерствуют, хлопаются в обмороки, хлопаются лбом оземь, впадают в истерики, впадают в религиозный экстаз, целуют соперниц, потом проклинают их, каются, буйствуют, выясняют отношения с Богом, желают пострадать за общее зло мира, живут в надрыве, срыве и на грани помешательства.
Все это напичкано рассуждениями о православии и об особенной роли и стати русского народа. Православие мне чуждо, а русский народ я немного знаю, — он куда трезвее и приземленнее в своем поведении. Бедные иностранцы получают о нем фантастическое представление. Как им удается дочитать эту фальшивку? Любопытство или чувство долга интеллектуала?
Автор, мягко говоря, не стилист. И сюжет какой-то несбитый, несбалансированный.
Мне он не близок, но его рыхлые книги ставят в один ряд с Толстым и Чеховым. Может, сила «Братьев Карамазовых» в мощном авторском напоре, в буйстве, в захлебе, в страстном желании решить вопросы добра и зла… Другие писатели поспокойнее.
Очень меткая и талантливая запись Инны Ослон в своём блоге. Следует отметить, что по одной из бесчисленных классификаций люди делятся на тех, кто преклоняется перед Достоевским, и тех, кто его терпеть не навидят. :))) Причём любовь к Достоевскому (как правило, пылкая) и ненависть к нему (зачастую столь же пылкая) никоим образом не определяются интеллектом и образованностью читателей. Тайна сия великая есть…
Уважаемый Виктор! Надеюсь, вы не меня зачислили в «пылкие»?
Достоевский, хотим мы этого с вами (и с Иной О. и с Зоей М.) останется тем, кто он есть. Вот вы — пылкий почитатель Быкова, как мне показалось, и что? Я остался не пылким ( никогда им не был) , но — почитателем ваших постов. Заметка моя была совсем о другом, не уверен, что вам до этого сегодня. Да и другим — точно также; каждый играет своими погремушками.
Крайне редко кто-то — в д р у г — заинтересуется чужой заметкой. Разве, чтобы подтвердить свои (часто — сомнительные прогнозы) или, скорее, чтобы на чьём-то материале доказать-напомнить свои выдающиеся заслуги в прошлом. Поэтому, может быть, некоторые (не последние в официозных и не- классификациях) не охотно общались с коллегами-литераторами 🙂
Уважаемый Александр! Моё отношение к Достоевскому претерпело некоторую эволюцию. У меня на одной из книжных полок стоит его тридцатитомник, что говорит о том, что он являлся для меня одним из самых важных писателей. С годами многое в нём и его писаниях стало вызывать у меня неприятие, но я всё равно считаю его выдающимся художником.
У В.Катаева написано, что его ментор и кумир, И.А.Бунин, полагал, что Достоевского следует переписать 🙂
Но, тем не менее, «Братья Карамазовы» все-таки великий роман. Помнится, я в «Метрополитэн» в Нью-Йорке первый раз в жизни увидел картины Х.Сутина, и подумал тогда, что это какое-то гениальное безумие, и, понятно, сразу в памяти всплыл Достоевский.
Вообще, в «гении-на-русский-лад» есть какая-то стихийная неупорядоченность — Лев Николаевич в этом смысле ничуть не лучше Федора Михайловича. Или, допустим, Н.Гоголя …
Лев Николаевич и Шекспира переписал бы, да не успел
Однако, Инна и мы все с ней — не Бунины и даже — не Катаевы. И что позволено Толстому… 🙂
«не все читающие русские понимают и любят Достоевского, и есть
евреи-литературоведы, отдающие ему кусок своей жизни»
———
Евреи-литературоведы разные, как и персонажи Достоевского.
Одни отдают душу, у других душа на месте. Работают, пишут.
Как у Бернарда Шоу: «- То, что сейчас я свободный художник, вовсе не означает, что я никогда не пытался заработать на жизнь честным трудом…»
Нелюбовь или любовь к Ф.И.Достоевскому — отнюдь не доказательство наличия (или — отсутствия) «еврейской души». Думаю, что это говорит совсем о другом. И у каждого читателя это — своё. Однако, чтобы обсуждать творчество Достоевского, по меньшей мере, надо знать это творчество. По этому поводу — ещё один афоризм Б.Ш.:
«- Как заметил один мудрец, молодости, которая ничего себе не прощает, прощается все; а старости, которая всё себе прощает, ничего не прощается.»
Чужая жена и муж под кроватью. Ф.М.Достоевский
Происшествие необыкновенное
Впервые опубликовано: «Отечественные записки», январь 1848 г.
* *
— Сделайте одолжение, милостивый государь, позвольте вас спросить…
Прохожий вздрогнул и несколько в испуге взглянул на господина в енотах, приступившего к нему так без обиняков, в восьмом часу вечера, среди улицы. А уж известно, что если один петербургский господин вдруг заговорит на улице о чем-нибудь с другим, совершенно незнакомым ему господином, то другой господин непременно испугается.
Итак, прохожий вздрогнул и несколько испугался.
— Извините, что я вас потревожил, — говорил господин в енотах, — но я… я, право, не знаю… вы, вероятно, извините меня; вы видите, я в некотором расстройстве духа…
Тут только заметил молодой человек в бекеше, что господин в енотах был точно в расстройстве. Его сморщенное лицо было довольно бледненько, голос его дрожал, мысли, очевидно, сбивались…
http://www.dostoevskiy.biografy.ru/chujaya-jena-i-myj-pod-krovatyu.php
«Может, сила «Братьев Карамазовых» в мощном авторском напоре, в буйстве, в захлебе, в страстном желании решить вопросы добра и зла…»
____________________
…и в пафосе, надрыве, сусальности «святых» или психически нездоровых персонажей, а также, — вытаскивании наружу всего пакостного, что может в человеческой натуре таиться.
Достоевский дотошно исследовал «загадочную» русскую душу и на основании этого исследования многочисленные любители русской литературы за рубежом изучают загадочный образ России. Я вот подумала, скорее всего, гениальность прозы Достоевского не доходит до меня потому, что душа — не русская? (Следуя Федору Михайловичу, душа вполне себе может иметь национальную классификацию). Инна, может, и Ваше восприятие «Братьев Карамазовых» — из «той же оперы»?
Зоя, не знаю, хотя душа у меня точно не русская. Но, насколько мне известно, не все читающие русские понимают и любят Достоевского, и есть евреи-литературоведы, отдающие ему кусок своей жизни. Да, национальное миропонимание разнится, это есть. Но в случае Достоевского, может быть, более важны тип личности читателя, его вкус и внушаемость.
Добавок: и не отражают его романы русскую жизнь, но русскую душу греет мысль о своей особости и возвышенности над другими душами (или, радикальнее, — отсутствием души у нерусских).
Инна Ослон — 2016-12-08 20:00:14(355)
и не отражают его романы русскую жизнь, но русскую душу греет мысль о своей особости и возвышенности над другими душами (или, радикальнее, — отсутствием души у нерусских).
=====
что и есть «питательный бульон» для российских ультра.
Инна Ослон
— 2016-12-08 19:03:43(347)
Зоя, не знаю, хотя душа у меня точно не русская.
____________________________________
И я не знаю и не утверждаю. Лишь предполагаю, как одну из причин……..
Зоя Мастер: «Я вот подумала, скорее всего, гениальность прозы Достоевского не доходит до меня потому, что душа — не русская? (Следуя Федору Михайловичу, душа вполне себе может иметь национальную классификацию). Инна, может, и Ваше восприятие «Братьев Карамазовых» — из «той же оперы»?
———————
Уважаемые Инна О. и Зоя М. , не видите ли вы противоречия в одновременном СЛЕДОВАНИИ классификации Ф.М.Д. (спасибо за исправление ) — о «национальности душ» и НЕ принятии (духа ?) его прозы, его персонажей? — Да и сама мысль о «национальной классификации душ», разве не кажется вам нелепой? В мире духовном, в том царстве Божьем, после прихода Мессии (я говорю о постулатах, если хотите, — Канонах — иудаизма и христианства) — какое ТАМ может быть «национальное», когда нет ни эллина, ни иудея?
Странно, что Вы, Александр, с Вашим чувством юмора, не уловили иронии в моём комментарии по поводу классификации душ по национальному признаку.
«не уловили иронии в моём комментарии по поводу классификации душ по национальному признаку…»
—————
Что не удивительно, впопыхАХ можно и ФМ сделать ФИ или ФП, но кое-что почувствовал. Сбило с сторону вот что:
«…и в пафосе, надрыве, сусальности «святых» или психически нездоровых персонажей, а также, — вытаскивании наружу всего пакостного, что может в человеческой натуре таиться.
Достоевский дотошно исследовал «загадочную» русскую душу и на основании этого исследо…»
«Братья Карамазовы» – это последний роман писателя, который был закончен в ноябре 1880 года. Через четыре месяца после публикации этого произведения Достоевский умер.
Критики считают это полотно наиболее достоверным и величественным.
В лице главных героев, трех братьев представлена вся Россия.
http://ilibrary.ru/text/1199/p.2/index.html
Ф.М. Достоевский. Братья Карамазовы
Книга первая
Алексей Федорович Карамазов был третьим сыном помещика нашего уезда Федора Павловича Карамазова, столь известного в свое время (да и теперь еще у нас припоминаемого) по трагической и темной кончине своей, приключившейся ровно тринадцать лет назад и о которой сообщу в своем месте. Теперь же скажу об этом «помещике» (как его у нас называли, хотя он всю жизнь совсем почти не жил в своем поместье) лишь то, что это был странный тип, довольно часто, однако, встречающийся, именно тип человека не только дрянного и развратного, но вместе с тем и бестолкового, — но из таких, однако, бестолковых, которые умеют отлично обделывать свои имущественные делишки, и только, кажется, одни эти. Федор Павлович, например, начал почти что ни с чем, помещик он был самый маленький, бегал обедать по чужим столам, норовил в приживальщики, а между тем в момент кончины его у него оказалось до ста тысяч рублей чистыми деньгами. И в то же время он все-таки всю жизнь свою продолжал быть одним из бестолковейших сумасбродов по всему нашему уезду. Повторю еще: тут не глупость; большинство этих сумасбродов довольно умно и хитро, — а именно бестолковость…