Автор: Ирина Машинская родилась в Москве. Окончила
Географический факультет и аспирантуру МГУ, где занималась теоретической палеоклиматологией. В 1991
году эмигрировала в США. Живет в нью-джерсийском городке Фэр Лон.
http://www.poesis.ru/poeti-poezia/mashinskaja/verses.htm
А.Межирову
В полседьмого навеки стемнеет.
Я вернусь в городок никакой.
Пусть он взвоет, пускай озвереет
мотоцикл за Пассаик-рекой.
От платформы до серой парковки
– как пойду в темноте, пустоте?
По реке города, как спиртовки,
и над ними Ничто в высоте.
Никого моя жизнь не спасает.
Светофоры горят из кустов.
Это тихое слово Пассаик
пострашнее татарских костров.
Вы рубились на темной Каяле –
нам темнее знакомы места:
тут машины весь день простояли
у восточного края моста.
Все же странно, что с этой горою
неподвижной – по небу лечу.
Я примерзшую дверцу открою
и холодное сердце включу.
14 декабря 1995
—————
Григорий Кружков
«ДУША, СЖИМАЯСЬ ДО РАЗМЕРОВ ЗВУКА…»
О книге Ирины Машинской «Волк»
В кустах игрушечные волки
Глазами страшными глядят.
О. Мандельштам
У всех поэтов материал один – слово; но есть и различие, два ясно выраженных типа: поэт-оратор и поэт-маг, он же поэт-музыкант. В античную эпоху, несмотря на легенды
об Орфее и Амфионе, преобладал тип оратора, он же доминировал в эпоху неоклассицизма, в век Вольтера и Державина. Наступает момент синтеза: Пушкин и Лермонтов совмещают и то, и это, но дальше обе ветви снова расходятся. Тютчев, Бодлер, Верлен – возвращение
к орфическому типу, когда певец стоит лицом к лицу со стихией, вооруженный не опытом и мастерством, а лишь своей темной интуицией. Не стоит путать силу риторики с силой магии, хотя, конечно, и то и другое – сила.
Если взглянуть на современную ситуацию в русской поэзии, мы увидим явное преобладание речевиков над магами…
Ирина Машинская принадлежит к другому разряду поэтов. Слово как молекула смысла ее не устраивает.
Остроты и цитаты не спасают. «Слезами плачет синева от чеснока такой поварни» (Верлен).
Только в музыке происходит искупление смысла.
Лишь здесь слово может стать голосом стихий, источником собственного света.
Как по улице полк за трубой
вдаль протопал: печально и пыльно.
Эти песни о нас, дорогой,
оттого-то и больно.
Ирина МАШИНСКАЯ.
Походные песни и плачи.
—-
Н.
Петр и Павел день убавил.
Светлячок летит без правил.
Кто-то умер в этот миг.
Может, это был лисенок,
может, это был лесник…
Кто свистит и кто стрекочет —
времени ценить не хочет,
потерять боится нить.
Он как кречет, рвет и мечет,
если чуть поторопить.
«Кто свистит и кто стрекочет — времени ценить не хочет,
потерять боится нить … » — Ирина M.
Так кто же — речевик или маг? — вот в чём вопрос. Другими словами, по Г.Кружкову, — «в современной русской поэзии явное преобладание речевиков над магами..» Кто же матери-поэзии более ценен? Правомочен ли вопрос? Почему — или? Большинство читателей, imho, предпочитает не выбирать, а — иметь — и то , и другое, и даже — третье. А как же «слова», о которых писал М. Деза: «Слова – это юные звери, они занимают место. Они созывают звуки и строят отдалённые замки … Приблизиться к кухне мастера…» — Где эта кухня?
К чьей кухне приблизиться, чтобы отведать не «фастфуд», не котлет из пакета, замороженного в чудовищном, покрытом плесенью идеологий холодильнике? Где эти Мастера?
В каком Гамбурге их искать? Существует ли в наш «жестокий» век виртуальных перемен гамбургский счёт?
«Если я его когда-нибудь встречу, мы опять поговорим о моем любимом предмете — русской литературе — и не спеша будем декламировать стихи и прозу, смакуя особенно
замечательные образцы прекрасной словесности.
Но пока я его больше не встречал. «Мисюсь. Где-ты?»
— — Цитата взята из Блога Бориса Вайнштейна — «7 искусств», 7 Март 2014 г. Жаль, не поместил эту цитату в Блог Б.В. в 2014-ом. Выбирать, однако, не приходится. И сегодня на вопрос «Мисюсь. Где-ты?» ответа не предвидится. За два года в «холодильнике» изменилось не слишком много.