Автор: 
Судьба бюста Александра Ивановича Герцена в Герценке
Знаете, кто был инициатором его создания?
С юных лет я помню этот бюст при входе в библиотеку, но историю его создания не знал, хотя прорабатывал архивные материалы при подготовке обширной статьи к юбилею краеведческого отдела Герценки.
И вот буквально месяц назад мне попали в руки документы о создании этого бюста.
Из удостоверения от 30 ноября 1918 года выданного Отделом по делам музеев и охраны памятников искусства и старины Наркомата просвещения РСФСР Зинаиде Дмитриевне Клобуковой (1):
«ОТДЕЛ выдал настоящее удостоверение скульптору Зинаиде Дмитриевне Клобуковой в том, что она принимает участие в работах по постановке памятников в Москве и ею исполнена, по заказу СОВЕТСКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА, цитатная доска, одобренная в установленном порядке.
Так как ОТДЕЛУ известно, о намерении ВЯТСКОГО ГУБИСПОЛКОМА поставить в городе Вятке памятники выдающимся деятелям революции и культуры, то ОТДЕЛ, со своей стороны, рекомендует Зинаиду Дмитриевну Клобукову как художницу, которая может взять на себя осуществление этой задачи.
ОТДЕЛ предлагает ГУБИСПОЛКОМУ почтить устройством памятника ВЕЛИКОГО культурного деятеля и революционера Александра Ивановича Герцена, проведшего в Вятке годы ссылки и оставившего глубокий след в культурной жизни города.
Заведующая отделом Н. Троцкая(2)».
(ГАКО, ф. Р-1137, оп.1, д.9, л.56).
Из письма Вятского ГУБОНО в адрес губернской Чрезвычайной Комиссии от 6 декабря 1918 года:
«Вятское ГУБОНО просит оказать художнику-скульптору Зинаиде Дмитриевне Клобуковой всяческое содействие в деле восстановления ее мастерской-лаборатории».
(ГАКО, ф. Р-1137, оп.1, д.9, л.58).
Из письма Вятского ГУБОНО в адрес Зинаиды Дмитриевны Клобуковой от 6 декабря 1918 года:
«Осведомившись о Вашей деятельности по созданию художественных памятников в городе Москве, ГУБОНО просит Вас принять на себя разработку памятника Александру Ивановичу Герцену и создать самый памятник».
(ГАКО, ф. Р-1137, оп.1, д.9, л.59).
Из Постановления Вятского губернского совета народного образования от 30 декабря 1918 года:
«ГУБОНО постановил:
Выдать художнику-скульптору Зинаиде Дмитриевне Клобуковой в оплату труда по выполнению бюста А.И. Герцена 2.500 рублей и за отливку этого бюста 500 рублей, а всего 3.000 рублей».
(ГАКО, ф. Р-1137, оп.1, д.9, л.57).
Таким образом, инициатором создания бюста Александра Ивановича Герцена, была Наталья Ивановна Троцкая.
Елена Владимировна Гогель(3), которая тогда была директором Вятской публичной библиотеки и была хорошо знакома как с Зинаидой Дмитриевной Клобуковой, так и с Н.И. Троцкой, видимо перевела заказ бюста на библиотеку, так как библиотека с 1917 года носила имя А.И. Герцена. Гогель была очень энергичной женщиной и большого труда для нее это наверно не составило.
Бюст этот много лет стоял возле лестницы при входе в библиотеку и потом куда-то исчез. Когда я готовил материал о юбилее краеведческого отдела и нашел упоминания о нем в сообщениях о мероприятиях библиотеки после революции, то, естественно, поинтересовался, куда он делся. Оказалось, что кто-то толкнул бюст, и он упал на каменный пол. При падении бюста был поврежден нос и бюст убрали, но никто не помнил куда. Все только пожимали плечами. Тогда я попросил заместителя директора библиотеки Наталью Владимировну Стрельникову все-таки поискать его, так как не верилось, что его могли выбросить. Примерно через две недели Наталья Владимировна сказала мне, что бюст удалось найти в подвале бывшего Дома политического просвещения, в котором тогда располагались отделы библиотеки.
Скульптор Александр Викторович Селезенев привел бюст в БОЖЕСКИЙ вид и сегодня он занимает почетное место в библиотеке.
Такая вот история…
Примечания:
(1)Клобукова (в девичестве – Абрамова) Зинаида Дмитриевна родилась 18 (30) сентября 1887 года в Екатеринбурге в семье банкира. Окончила Вятскую Мариинскую женскую гимназию 28 мая 1905 года. В мае 1906 года окончила 8 (педагогический) класс гимназии.
(ГАКО, ф.213, оп.1, д.5, л.65).
В выборе ее будущей профессии большую роль сыграл скульптор Наум Львович Аронсон (1872–1943), приезжавший к брату-дантисту в Вятку из Парижа и Петербурга, вероятно, в 1904 году. Именно он разглядел в Клобуковой будущего скульптора ещё в то время, когда она была ученицей Мариинской гимназии Зиночкой Абрамовой. В воспоминаниях своими первыми учителями она называет также превосходного рисовальщика Николая Николаевича Хохрякова (1857–1928) и портретиста Сергея Александровича Огородникова (1886–?). Общение с вятскими художниками А. А. Рыловым, А. Н. Юдиным, Н.Н.Румянцевым, братьями В. М. и А. М. Васнецовыми, земляком-екатеринбуржцем В. В. Игнатьевым формировало её художественные взгляды. Будучи уже замужней дамой, Зинаида Дмитриевна занималась активной общественной деятельностью и творческим саморазвитием. Клобукова избиралась заместителем председателя правления Вятского художественного кружка художника-фотографа С. А. Лобовикова. Силами кружка был открыт в 1910 году Художественно-исторический музей. Помещение музея ремонтировали на средства Клобуковой и её мужа Петра Павловича. Клобукова выручала музей своими средствами, являясь постоянным членом правления. А с 1912 и вплоть до ноября 1918 года музейная экспозиция располагалась на втором этаже родового дома Клобуковых на углу Спасской и Спенчинской, оставшегося в наследство вдове Елизавете Петровне, свекрови Зинаиды Дмитриевны. При доме супружеской четы Клобуковых на углу Семёновской и Царёвской в 1912 году был сделан пристрой с узкими простенками между окон для скульптурной мастерской Зинаиды Дмитриевны.
Зимним утром 1913 года в Москве Зинаида Дмитриевна на выставке познакомилась со скульптором Анной Семёновной Голубкиной (1864–1927) и стала заниматься у неё лепкой. Начинали с этюдов по методике Голубкиной, сначала лепили руки, ноги, головы, чтобы выучить натуру, а потом уже делать портреты и композиции.
В 1923 году Зинаида Дмитриевна с мужем и тремя детьми переехала в Москву. Туда же возвращалась из сибирской ссылки в 1940-м и эвакуации из Кара-Калпакии в 1945 году. До конца жизни занималась станковой, монументальной, парковой скульптурой и созданием музеев А. С. Голубкиной в Москве и Зарайске.
Умерла Зинаида Дмитриевна 31 марта 1968 года в Москве.
(2)Наталья Ивановна Седова (Троцкая) родилась 5 апреля 1882 года в городе Ромны в семье купца.
В связи со своей революционной деятельностью Н. И. Седова эмигрировала во Францию, где изучала в Сорбонне курс истории искусств. Она также участвовала в работе газеты «Искра», которой руководил В.И. Ленин, и таким образом в конце 1902 года в Париже познакомилась со Львом Троцким.
С 1918 года и по 1928 год Наталья Ивановна Седова-Троцкая была заведующей отделом по делам музеев и охраны памятников искусства и старины Народного комиссариата просвещения (более известного, как музейный отдел Наркомпроса).
Музейный отдел Наркомпроса был создан в мае 1918 года по инициативе И. Э. Грабаря. Не все знают, что Патриаршая ризница в московском Кремле была полностью разграблена еще в 1917 году. Когда шли бои, и юнкера пытались отстоять Кремль у большевиков, ценности Патриаршей ризницы мешками перебрасывали через кремлевскую стену. И только часть вещей удалось, потом, разыскать.
Таким положением вещей была обеспокоена интеллигенция, и нашелся один человек, Игорь Грабарь, замечательный художник-импрессионист и искусствовед, который обратился к наркому просвещения А.В. Луначарскому с предложением создать Всероссийскую коллегию по охране памятников искусства и старины и делам музеев. Луначарский принял предложение, и Коллегия была создана. Грабарь сумел сформировать коллектив, что, кажется, не так уж и сложно было сделать. Но, хотя людей, озабоченных судьбой культурных ценностей, было много, далеко не все соглашались работать с большевиками. А войти в эту Коллегию – значит сотрудничать с советской властью. Ходило даже такое убеждение: пусть гибнет все, гибнет как можно больше, зато весь мир узнает, кто такие большевики!
Игорю Грабарю, естественно, предложили возглавить эту Коллегию, но, правда, высшую должность он занимал только около двух месяцев. Наталье Ивановне Троцкой, второй жене Л.Д. Троцкого подыскивали пригодную для женщины и почетную должность. Так что Грабаря попросили освободить место. Безусловно, он был расстроен, но Игорь Эммануилович не тот человек, который долго копил обиду, он продолжил свою работу по охране и изучению памятников, но уже в другой должности.
А Наталья Ивановна оказалась женщиной достаточно умной (она сообразила, что не нужно менять созданный Грабарем коллектив), к тому же очень деятельной. Троцкая посылала своих сотрудников (эмиссаров) во все города России спасать ценности. Каждому эмиссару она давала мандат, и, главное, на мандате стояла подпись Л.Д. Троцкого, а ниже на бланке – «Отпечатано в походной типографии товарища Троцкого». И это было важно, потому что в то время во главе многих поселений вставали далеко не лучшие люди, которые вдалеке от центральной власти не хотели никому подчиняться и чувствовали себя «царьками». А к уполномоченному от этой Всероссийской коллегии с таким мандатом и подписью человека, который сыграл огромную роль в свершении революции, который казнил и миловал, ставил к стенке и награждал, приходилось прислушиваться. Поэтому значительную часть ценностей этим эмиссарам удалось спасти, но с огромными трудностями. На тот момент в стране не было даже нормального железнодорожного сообщения, а вывозить ценности в Москву можно было только на поездах.
Так, 10 сентября 1918 года Н. И. Седова-Троцкая направила телеграмму в Орловский губисполком с требованием не реквизировать усадьбу Галаховой. Вместо этого она предложила устроить в усадьбе музей-читальню И. С. Тургенева. Это происходило в разгар боев в этих местах Красной Армии с войсками Деникина, но телеграмма Натальи Ивановны помогла остановить уничтожение усадьбы, и в конечном итоге музей И. С. Тургенева был там создан.
Наталья Ивановна Троцкая, пользуясь свой близостью к большевистской верхушке, защищала штатных работников отдела от обысков и арестов ВЧК и добивалась для них сносных бытовых условий, в первую очередь продовольственных пайков. Так, в марте 1920 года она обратилась с письмом к В. И. Ленину с просьбой обеспечить работникам отдела «удовлетворительный паек». Впрочем, не всегда её вмешательство было успешным. Например, в 1920 году, несмотря на её заступничество, ВЧК расстреляла одного из сотрудников музейного отдела Наркомпроса — известного до революции издателя В. В. Пашуканиса (родственника марксиста Е. Б. Пашуканиса).
После того, как Лев Троцкий утратил влияние в руководстве большевистской партии и вскоре был выслан из Советской России, Наталия Седова с одним из сыновей — Львом — последовала за ним.
Она потеряла обоих своих сыновей. Её младший сын, Сергей Седов, который не был политически активен и работал профессором Московского технологического института, был расстрелян в 1937 году. Её старший сын, Лев Седов, который был политически активным троцкистом, умер в 1938 году во время операции в Париже при подозрительных обстоятельствах.
В 1940 году агентами НКВД был убит и её гражданский муж — Лев Троцкий. Незадолго до удачного покушения Троцкий с женой чудом выжили при покушении группы Сикейроса и жили в атмосфере постоянного страха.
После убийства мужа Наталья Седова остались в Мексике, где продолжала поддерживать контакты со многими революционерами в изгнании. В этот период в соавторстве с Виктором Сержем она пишет биографию Льва Троцкого.
В 1951 году Н. И. Седова вышла из состава основанного Троцким Четвёртого интернационала из-за идеологических разногласий (она встала на точку зрения Макса Шахтмана о бюрократическом коллективизме). В 1960 году Н. И. Седова переехала из Мексики в Париж.
Она была маленького роста. Очень хорошо воспитанная и женственная, очень красивая. Она была происхождением из очень хорошей семьи. Имела сильный и властный характер. Она была хорошо образована. Троцкий всегда считался с ее советами. Для нее все это было очень тяжело. Прошло много-много лет, прежде чем мы смогли увидеть улыбку на ее лице.
По утверждениям зарубежной печати, Лев Седов (он взял фамилию матери) стал в изгнании одним из ценных помощников Троцкого и тем самым навлек на себя гнев Сталина.
Лев Седов принял неосторожное решение лечь на операцию аппендицита в клинику на парижской улице Мирабо, которую содержали русские белоэмигранты.
Там он и погиб 15 февраля 1933 года. Льва Седова оперировал известный хирург, и операция прошла успешно. Тем не менее, медики на следующий день застали его в коридоре клиники полураздетым, с высокой температурой и обширным кровоподтеком в области разреза. Немедленно была проведена вторая операция. Но она не помогла, пациент скончался.
Троцкий сразу же делает заявление по поводу смерти сына — ее подлинные причины ему ясны, хотя он и предупреждает: у него пока нет прямых улик, которые позволили бы утверждать, что смерть Л. Седова есть дело рук ГПУ. Он приводит косвенные доказательства, их шесть, и они заставляют задуматься.
«Бедная, бедная моя Наташа!» — в отчаянии восклицает убитый горем отец в дневниковых записях. В кровавом водовороте погибли все его дети. Из многочисленных родных и близких у него остались только жена да восьмилетний внук Сева, сын Зины, родившейся от первого брака.
Жена переживет Троцкого на двадцать два года и умрет во Франции 23 декабря 1962 года (в день рождения Сталина). Ее похоронят в Мексике рядом с прахом мужа.
(3)Елена Владимировна Гогель, родилась 19 июня 1864 года в городе Бежецке Тверской губернии в семье потомственных дворян. Род Гогелей ведет начало от уроженца французского города Монбельяра Георга-Генриха Гогеля, по приглашению Екатерины II поступившего на русскую службу в 1775 году, принявшего русское подданство в 1777 году, а с 1780 года служившего в должности обер-директора Московского воспитательного дома. Его сыновья служили как в учебно-воспитательных учреждениях (так, двое в разные годы возглавляли Пажеский корпус), так и были известными военными деятелями. Прадед Е. В. Гогель — Федор Григорьевич Гогель (1775–1827) — генерал-лейтенант, герой Отечественной войны 1812 года, участвовавший в битвах при Бородине,
Тарутине, селе Красном. Его портрет находится в Галерее героев Отечественной войны 1812 года в Эрмитаже. Отец Е. В. Гогель, Владимир Валерьянович, внук Ф. Г. Гогеля, был акцизным чиновником, мать, Мария Федоровна, преподавала французский язык. Благодаря матери, Е. В. Гогель получила хорошее воспитание и рано овладела иностранными языками. В 1882 г. Е. В. Гогель окончила в Санкт-Петербурге курс Рождественской женской гимназии, затем училась на женских Педагогических курсах, слушала лекции в Санкт-Петербургском университете. Работать начала рано, служила при Ведомстве учреждений императрицы Марии, занималась переводами, сотрудничала в периодических изданиях. В 1903 году, когда открылся Женский педагогический институт,
Е. В. Гогель предложили возглавить его библиотеку. С этого момента вся ее жизнь была связана с книгой и делом созидания библиотек.
Поскольку в России в начале XX века еще не было библиотечного образования, институт предоставлял Е. В. Гогель заграничные командировки для изучения библиотечного дела. В 1905 и 1910 годах она знакомилась с библиотеками Германии, Швейцарии, Франции, Бельгии, где приобретался разнообразный опыт: от составления каталогов и правил работы с читателями до устройства помещения библиотеки. Таким образом, библиотека
Женского педагогического института при непосредственном руководстве Е. В. Гогель формировалась с учетом передового опыта российских и западноевропейских библиотек. Нововведения в хранении и учете фонда, классификация литературы, организация каталогов, создание библиографии по разным отраслям знаний, различные формы обслуживания читателей — все это развивалось по мере комплектования фондов.
Основа основ библиотеки — ее фонды. На момент начала деятельности Женского педагогического института его библиотека, получившая в наследство от Педагогических курсов «несколько полок книг», пребывала, как отмечала Е. В. Гогель в статье, посвященной великому князю Константину Константиновичу, «в довольно жалком состоянии. Бросалось в глаза почти полное отсутствие русских классиков в целом виде — Пушкин, Тургенев, Толстой, Островский представлены были отдельными томами, <…> о западноевропейских писателях нечего и говорить. <…> О каком-либо систематическом подборе книг не могло быть и речи». На помощь пришел попечитель института и библиотеки — великий князь Константин Константинович. «По его предложению были составлены списки желательных книг, как для пополнения разрозненных сочинений, так и для обзаведения насущнейше необходимыми произведениями научной и художественной литературы. Быстро, менее чем через месяц, почти все было доставлено в библиотеку, притом в готовых переплетах». Помимо книг, значившихся в этих первых списках, от великого князя были получены такие дорогие издания, как Остромирово евангелие (Савинковское издание), сочинения Шильдера и др. Особенно охотно великий князь пополнял отдел искусства. Вот некоторые примеры книг, поступивших в библиотеку с 1903 года: А. Бенуа. Русская школа живописи; И. Грабарь. История русского искусства; А. Вышеславцев. Джотто; Рафаэль; Умбрийская школа; много книг по искусству на иностранных языках, подаренных библиотеке великим князем. Все эти
издания составили прекрасную основу для отдела по истории искусства. Впоследствии такая помощь оказывалась систематически, как непосредственно книгами, так и финансовыми ресурсами. Е. В. Гогель писала, что из Мраморного дворца (петербургского дома великого князя Константина Константиновича) с 1904 по 1914 год «было отпущено на библиотеку около 20 тысяч рублей, из них на книги — 13865 рублей, на мебель и печатные машины — 3160 рублей и на вознаграждение за работу в библиотеке — 2440 рублей». Естественно, что все произведения К.Р. (псевдоним великого князя-поэта) имелись в библиотеке, в частности, его драма «Царь Иудейский».
Рядом с именем великого князя Е. В. Гогель ставила имя «его душевного друга и советника Павла Егоровича Кеппена, этого искреннего друга просвещения, человека с широким образованием, страстного библиофила», много сделавшего для института и его библиотеки. П. Е. Кеппен помогал книгами еще Педагогическим курсам: об этом свидетельствует «Инвентарь книг № 1», в котором рукой Е. В. Гогель зафиксированы экземпляры, поступившие до 1 января 1903 года и в начале этого года. Архивные материалы свидетельствуют о самозабвенной и постоянной помощи П. Е. Кеппена великому князю Константину Константиновичу в деле становления Женского
педагогического института. Свое книжное собрание почти в двадцать тысяч томов П. Е. Кеппен по Духовному завещанию передал в библиотеку института.
Е. В. Гогель подчеркивала, что с 1905 года, когда библиотека получила отдельное помещение, началось ее планомерное комплектование: по всем научным отраслям составлялись списки и передавались либо великому князю, либо П. Е. Кеппену. В статье Е. В. Гогель названы конкретные цифры, сколько и от кого библиотека получила книг: из Мраморного дворца от великого князя и П. Е. Кеппена с 1903 по 1914 год — 13126 единиц, кроме этого — 1912 книг поступило в качестве отдельных библиотек или их частей, приобретенных Константином Константиновичем при содействии П. Е. Кеппена. Частные книжные собрания пополняли библиотеку института ценнейшими изданиями. Так, в 1905 года от профессора Д. Д. Гримма был приобретен отдел по русской истории и русскому праву (около 400 названий), составленный из книг известного ученого-юриста И. И. Дитятина. Тут были издания старинных актов и грамот, писцовые книги, рукописное Уложение 1649 года и др. В 1906 года была приобретена библиотека по истории церкви (439 томов) профессора Санкт-Петербургского университета Б. М. Мелиоранского. Из библиотеки профессора А. А. Котляревского была куплена небольшая, но очень ценная коллекция изданий «Слова о полку Игореве» (около 40 единиц), в том числе — первое издание «Слова» 1800 года. В 1907 году было приобретено около 350 томов по географии, этнографии, статистике и социологии из собрания географа Д. А. Коропчевского, в том числе — главные труды Э. Реклю. При посредстве профессора И. А. Шляпкина были приобретены книги (350 томов) по истории литературы, фольклору и русской истории из библиотеки академика А. Н. Пыпина. Крупные книжные вклады были получены от наследников князя А. А. Ливена, от дочерей инженера-путейца К. Я. Михайловского, от родных общественного деятеля С. А. Рачинского и т. д.
Благодаря заботе великого князя Константина Константиновича — президента Академии наук, библиотека беспрепятственно и безвозмездно получала все необходимые ей издания, имевшиеся в складе Академии, а также все вновь выходившие издания; Санкт-Петербургский университет присылал дублеты. Фонды библиотеки пополнялись и за счет дарений преподавателей Женского педагогического института, о чем свидетельствуют записи в инвентарях книг, за которыми внимательно следила Е. В. Гогель. Следует назвать такие имена, как С. Ф. Платонов, С. В. Рождественский, Ф. А. Витберг, Н. М. Каринский, Е. А. Лёве, Н. К. Кульман, С. И. Созонов.
Много книг подарила библиотеке сама Е. В. Гогель — это издания русской классики, книги по истории царской семьи Романовых, о деятельности Ведомства учреждений императрицы Марии.
Уже покинув в декабре 1917 года Петроград, став руководителем Вятской публичной библиотеки и занимаясь ее реорганизацией, Е. В. Гогель не забывала о своем первом «детище» — библиотеке Женского педагогического института. Она присылала из Вятки книги, в частности, созданный ею первый в Советской России провинциальный библиотечный журнал «Листок библиотекаря Вятского края», а также издания по истории Вятки.
Заботами директора института С. Ф. Платонова и первого библиотекаря Е. В. Гогель книги поступали из самых разных источников: Императорский Археологический институт дарил альбомы снимков и труды А. И. Соболевского, Императорский Ботанический сад передавал музейные образцы, Императорское Переселенческое управление присылало книги по истории Сибири, Киргизии и Дальнего Востока, а также материалы по землеустройству за Уралом. Государственная типография дарила издания Государственной Думы 4-го созыва (1912–1913 годы). Известное издательство И. Д. Сытина передавало сотни изданий по естественным наукам, Императорский Московский Румянцевский музей 20 января 1915 г. «просил принять в дар» юбилейное издание музея: «Архангельское евангелие 1092 года» и. т. п.
Наряду с комплектованием фондов шло обустройство библиотеки: «строились шкафы, стены обшивались полками»; воспитание-обучение своего библиотечного персонала, предпочтительно из слушательниц института или окончивших его, происходило не только непосредственно в стенах библиотеки, но и в командировках, организуемых при помощи великого князя. Так, помощница библиотекаря Адольфина Викторовна Паллизен вместе с Е. В. Гогель в 1910 году изучала постановку библиотечного дела во Франции, а помощница библиотекаря Анастасия Назаровна Густенева в 1913 году была командирована в Москву на библиотечные курсы, организованные Л. Б. Хавкиной при университете Шанявского. Полученные при этом специальные знания прилагались к усовершенствованию библиотеки.
К 1914 году библиотека имела свой лекторий, справочный и журнальный отделы. В этом же году в лектории была устроена первая юбилейная выставка — к 100-летию со дня рождения М. Ю. Лермонтова.
Великий князь Константин Константинович, осматривая библиотеку в один из приездов в 1914 году, так охарактеризовал ее, обращаясь к Е. В. Гогель: «Ваше царство».
Действительно, это было «царство книги, библиотечное царство», созданное энергией, умом, трудами Елены Владимировны Гогель. В служебной записке, сохранившейся в личном деле Е. В. Гогель, ее деятельность определена как «отлично-усердная служба <…> с выдающеюся пользою в должности библиотекаря императорского Женского педагогического института».
Из статьи кропотливой петербургской исследовательницы Г.В. Галасьевой «Первый библиотекарь Женского педагогического института Елена Владимировна Гогель».
В декабре 1917 года, что подтверждает и Надежда Дмитриевна Попыванова, ее верная ученица и почитательница, она приехала в Вятку к больной матери, которая жила в семье Ольги Павловны Гогель-Кротовской. В письме из Вятки в адрес своего давнего друга Анатолия Федоровича Кони от 11 января 1918 года Е.В. Гогель писала: «Меня просили занятся организацией местного отдела. Работы непочатый край. Ведь Вятка такой интересный край и в этнографическом, и в культурном отношении. Сегодня в моих руках была статья о «Вотяках» и даже о мултанском деле. Но, нет Ваших заключений по этому делу. Не пожертвуете? Может быть, у Вас есть отдельные оттиски. А то, может быть, найдется экземпляр всех статей. Вот был бы ценный вклад». (Пушкинский Дом (ПД), ф.134, оп.3, д.422, л.74-75). Далее Елена Владимировна писала, что в библиотеке большой беспорядок в поступлениях новых книг. В то время в было пять директоров библиотеки: С.Н. Косарев, А.П. Гаркунов, А.И. Бадьин, А.С. Лебедев и А.Н. Луппов. Непосредственно в библиотеке работал только А.Н. Луппов. В письме к А.Ф. Кони от 23 января 1918 года Е.В. Гогель писала: «Местный отдел даже не разобран в поступлениях с 1912 года, да и то, что разобрано, очень плохо устроено. Впереди проектируется серьезная реорганизация всей библиотеки. Планы широкие. Ставится дело интересно. Есть несколько живых людей. Меня эта работа очень привлекает. Вятка очень мне по душе. Серьезно появилась мысль о возможности перенести «свой дом», то есть свою «раковину» сюда». (ПД, ф.134, оп.3, д.422, л.35). В феврале 1918 года Е.В. Гогель пишет в адрес Кони: «Очень здесь соблазнительная задача: создать просветительский центр целого края. Проектируются курсы библиотековедения, лекции, устройство сети библиотек в уездах. Очень интересно можно составить местный отдел -– тут возможности безграничны. Есть интересный люди. Есть громадные средства… А из моей покинутой библиотеки в Петербурге я получаю теплые письма, зовущие туда. Вот и не знаю, как решить… И, кажется, соглашусь взяться за местную библиотеку». (ПД, ф.134, оп.3, д.422, л.77-78). В письме к Кони от 28 февраля 1918 года Елена Владимировна писала: «Мне сегодня предложили занять место ученого библиотекаря здешней библиотеки. Тут имеются грандиозные проекты по ее преобразованию, но людей у них нет. Так что за меня, могу сказать, схватились». (ПД, ф.134, оп.3, д.422, л.77).
С 5 февраля 1920 года Елена Владимировна заняла должность директора библиотеки. 11 февраля 1920 года она утверждена в должности Председателя библиотечного комитета Вятской губернии.
В конце апреля 1922 года Елена Владимировна покидает Вятку в связи с переводом на работу в Москву, где она, в дальнейшем, организовала Центральную научную сельскохозяйственную библиотеку.
Именно Елене Владимировне Гогель удалось создать то мощное ядро книжного фонда Вятской публичной библиотеки, которое вывело ее в число богатейших книжных собраний нашей страны. Она собрала в фонды библиотеки книги всех учреждений и ряда частных собраний Вятского края. Именно благодаря ее настойчивости было принято Постановление Вятского губернского исполнительного комитета, обязывающее организации и предприятия губернии присылать в Вятскую публичную библиотеку экземпляры всех своих изданий и постановление о получении библиотекой обязательного экземпляра всех изданий Республики. Именно Елена Владимировна была одним из главных инициаторов начала широкой просветительской работы библиотеки (проведения литературных вечеров, выпуск библиографических изданий, организация бесплатных курсов в рамках внешкольного образования).
Умерла Елена Владимировна 25 ноября 1955 года в Москве.
Полная версия:
http://интеллектуал-ка.рф/lichnosti/080356-sudba-byusta-aleksandra-ivanovicha-gertsena-v-gertsenke
Александр Рашковский, краевед, 08 июля 2016 года.