Автор: Счастливый конец:
Семьи двух братьев, разделённых Холокостом, объединяются через 77 лет
Кэйтлин Гибсон
http://www.jewishworldreview.com/0516/holocaust_happy_ending.php3
Перевод с английского Игоря Файвушовича
Абрам Бельц (слева) и его младший брат, Хаим Бельжицкий; Абрам в последний раз видел Хаима в 1939 году, когда их семья была перемещена в начале Второй мировой войны вместе с тысячами других польских евреев в гетто «Пётркув Трыбунальски».
Пять женщин собрались вокруг кухонного стола в Нью-Джерси, их глаза были устремлены на экран лэптопа. Было 7 часов вечера. И никто из них не спал толком ночью накануне; они были слишком взволнованы и возбуждены предстоящим событием. Джессика Кац включила скайп, в который всматривались три её сестры.
На экране мерцали лица: их кузен, сын давно пропавшего дяди, семья, которую они считали навсегда канувшей в Холокосте.
С противоположной стороны экрана, на другом конце мира, сидел Евгений Бельжицкий со своими дочерью, внучкой и переводчиком в его доме на острове Сахалин, в России. Эти восемь членов семьи безмолвно улыбались друг другу. Затем, как вспоминает Кац, они все начали плакать.
– «Что Вы скажете, если Вы искали друг друга всю свою жизнь?» – спрашивает Кац.
Прошло больше, чем 70 лет, с тех пор как дедушка Кац, Абрам Бельц, начал первые попытки найти своего младшего брата, Хаима. Абрам в последний раз видел Хаима в 1939 году, когда их семья была отправлена в начале Второй мировой войны вместе с тысячами других польских евреев в гетто «Пётркув Трыбунальски».
Братья умерли, так и не повидав снова друг друга, но 20 апреля их семьи радостно воссоединились.
Молодые люди были разделены вскоре после того, как после нацистского вторжения в Польшу их семья была насильно выслана в гетто. – «Мать Абрама умоляла своих двух сыновей убежать и спастись», – вспоминает Кац. – «Мой дедушка, потому что он был старшим сыном, чувствовал, что он обязан остаться», — рассказывает она. – «Но для их мамы было важно, чтобы Хаим попытался бежать».
– «С помощью матери Хаим ускользнул через дыру в стене гетто и сбежал через границу в Советский Союз. Семья знала, что он там делал», — говорит Кац, потому что он посылал ей письма и посылки. Но потом письма и посылки прекратили приходить.
Абрам описал то, что произошло затем в своих показаниях 1990 года в рамках проекта «USC» Фонда Шоа Стивена Спилберга:
– «Спустя меньше, чем год после того как мы попали в гетто, мой дедушка упал замертво в своём доме. Две недели спустя моя 24-летняя сестра умерла от туберкулёза. Мой дядя, которому было 26 лет, был застрелен, его жену и ребёнка послали в Треблинку, где они были удушены газом нацистами. Остальная часть моей семьи была тоже истреблена. Моих родителей послали в Треблинку и убили в газовых камерах».
Больше чем из 60 родственников остались в живых только Абрам и один из его кузенов, пройдя концентрационные лагеря. Абрам был освобождён в 1945 году из концентрационного лагеря «Маутхаузен-Гузен», и, в конечном счёте, поселился в Бруклине, Нью-Йорк.
Он никогда не прекращал искать Хаима.
Когда Абрам после войны переехал в США, он обратился к польскому правительству и искал помощи от некоммерческих организаций, занимавшихся воссоединением выживших в Холокосте с их семьями. В 1980-х годах его дочь — мать Кац, Мишель Бельц Кац – написала письма в Красный Крест, Яд ва-Шем(Мемориальный Центр Холокоста Израиля), а также российским и польским чиновникам, но всё было напрасно.
– «Я ничего не могу выяснить о своём брате, который сбежал в Россию», – написал Абрам в заключительных строках своего свидетельства 1990 года. – «Моя дочь послала множество писем, чтобы попытаться найти его. Мы не можем его найти». В прошлом месяце у Кац – технически подкованной 25-летней женщины, работающей в компании по программному обеспечению в Нью-Йорке и ведущей блог о еврейских корнях своей семьи, было в распоряжении достаточно времени, когда она находилась дома после небольшой операции. Она решила заняться поиском.
После десятилетий утомительных поисков и написания писем, Кац потребовались две недели, чтобы найти сына Хаима.
Это имело успех, рождённый невероятной алхимией: интуитивная прозорливость социальных медиа, великодушие незнакомцев, готовых оказать помощь, и доступ к технологии, которая позволила дальним родственникам соединиться через тысячи миль, 14-часовую разницу во времени и языковой барьер.
С помощью веб-сайта еврейского наследия JewishGen.org Кац связалась со специалистом по генеалогии, который быстро разыскал российские военные документы с именем Хаима и его армейского подразделения, датированного 1942 годом. Кац поделилась этими документами в еврейской группе Facebook, откуда её направили в другой российский форум, где с помощью сайта Google Translate – пост Кац привлёк внимание израильтянки, фамилия которой была одинаковой с последней фамилией Хаима, человека на российском сайте социальной сети под названием «Одноклассники». Оказалось, что тем человеком был Евгений Бельжицкий.
Кац создала счёт на «Одноклассниках» и послала Бельжицкому сообщение. Тот ответил сразу же — и сказал, что: – «У меня нет слов, чтобы объяснить мои эмоции прямо сейчас, но я хочу послать Вам фото моего отца. Вы видите сходство?» – рассказывает Кац. – «Мои сёстры и моя мама сидят вместе на кровати, а моя мама просто кричит, потому что его взгляд точно такой же, как у моего дедушки».
Но её семья хотела быть уверенной, поэтому они спросили Бельжицкого, какова дата рождения его отца. Он ответил правильной датой: 17 ноября 1918 года.
– «Мы дрожали, мы плакали, мы не могли поверить этому», – вспоминает Кац. – «Следующим утром», –продолжает она, – «семья, встретившаяся впервые по скайпу, провела два часа, говоря о своих семьях и их общей истории, об Абраме и Хаиме».
На различных континентах жизни этих двух братьев продолжались удивительно похожими путями: после войны оба стали успешными портными. Обе их жёны на восемь моложе лет их. Оба были нежными, безумно любящими отцами. И каждый искал другого, посылая письмо за письмом, надеясь, что его родной брат так или иначе выжил.
Ни один из них не дожил, чтобы увидеть воссоединение, произошедшее в прошлом месяце. Абрам умер пять лет назад в возрасте 95 лет; Хаим умер от опухоли головного мозга в 51 год. Бельжицкий показал своим американским родственникам фотографию могилы своего отца.
– «Нужно было так много осознать», – говорит Кац, –семья потерянная и внезапно обретённая, всё сразу. Её мать была особенно потрясена этим горьковато-сладким воссоединением.
– «Для неё было трудно узнать, что её папа никогда так не смог найти своего брата», – вздыхает Кац. – «Трудно думать, что всё, чего хотел мой дедушка, это – обрести своего брата, племянника, – и я уверен, что Хаим также хотел бы этого. Так что, это — благословение, но есть также и много боли».
– «Начиная с их первой встречи по скайпу, новообретённые родственники ежедневно были на связи. Они шлют друг другу сообщения по Facebook, делясь историями и фотографиями. Они пытаются восполнить так много потерянного времени», – говорит Кац, и они надеются посетить друг друга, как только они смогут.
И они хотят, чтобы другие люди, те, кто всё ещё надеются и разыскивают потерянных родственников, узнали, что чудо всегда возможно.
– «С тех пор, как я поделилась своим постом, я получила много сообщений от семей, которые также всё ещё находятся в поиске и спрашивают, как я это сделала», – рассказывает Кац. — «Мы хотим показать, что есть такие различные способы, которые теперь может предложить новая технология, – эти сети Facebook, Google Translate, – и это может действительно помочь в нахождении родственников. Мы хотим дать надежду семьям, которые всё ещё разыскивают своих любимых».
– «Это воссоединение произошло в особенно мучительный момент», – подчёркивает она: – «в этом году День памяти Холокоста выпадает на 5 мая, дату освобождения Абрама из Маутхаузена, начало его долгого поиска своего родного брата.
– «Мне жаль, что его здесь не было, чтобы увидеть всё это», – вздыхает Кац. – «Я не могу даже представить себе ту любовь и радость, которую он почувствовал бы, найдя своего брата».
Но было столько удачных поворотов судьбы, которые позволили мне так быстро найти Хаима», – признаётся она, – «столько людей, которые помогли мне в нужный момент. Мне приятно думать, что братья, возможно, имели некоторое отношение к этому.
– «Я чувствую, что они так или иначе организовали это», — говорит она, – «и они сверху теперь излучают счастье».