Деградация экономической науки — 4

 Мизес о кейнсиастве (мой пересказ с цитатами)

Людвиг Мизес был одним из первых (в 1950 году), кто предложил объяснение небывалому успеху Кейнса.[1]  Главное достижение Кейнса, указывает Мизес, лежит не в развитии новых идей, а «в уходе от старых», как он сам объявил в своем предисловии.  Но — от каких это «старых»?  Это известно: от идей классиков.  Однако в истории экономической мысли известны идеи еще более старые.  Такие, в преодолении которых развивалась классическая школа.

Когда-то, пишет Мизес, «если дела начинали идти плохо, то у среднего коммерсанта находились два объяснения: зло вызвано или недостатком денег, или общим перепроизводством».  История экономической мысли может назвать  множество имен старых авторов, разделявших такие наивные взгляды.  Первую идею опроверг Адам Смит.  Вторую — Жан Батист Сэй.

Смит и Сэй разрушили старейшую и весьма наивную идею бизнес-цикла, продолжает Мизес.  Они же стали первыми, на кого приверженцы старых и сомнительных идей направили свои атаки.  Сисмонди и Мальтус выбрали Сэя, пытаясь спасти дискредитированные идеи.  Сэй вышел победителем.  Были приведены доводы, на которые его противники ничего не смогли ответить.

(ЕМ: В самом общем виде Закон Сэя звучит почти трюизмом: «Продукты обмениваются на продукты» (конечно, посредством денег).  В конечном счете, как объяснил Джон Стюарт Милль, это приводит к выводу, что общее перепроизводство практически невозможно.  Если такое и может случиться, то лишь как преходящий эпизод. Иначе говоря, невозможна длительная стагнация свободного рынка.  По Сисмонди, причиной кризисов было недопотребление (в формулировке Кейнса: недостаток совокупного спроса).  По Мальтусу, причина кризов – перенакопление, то есть, избыточное направление средств в капиталы за счет недопроизводства товаров потребления.  Читая соответствующие страницы у Милля, интересно видеть, как он предвосхищает основные положения будущей теории Кейнса и мастерски расправляется с ними).

 

«С тех пор, в течение всего XIX столетия признание истинности Закона Сэя стало отчетливым признаком экономиста, — говорит Мизес. — Авторов и политиков, которые объясняли все беды редкостью денег и отстаивали инфляцию как панацею, стали рассматривать не как экономистов, а как “денежных чудиков”.  И хотя борьба между сторонниками твердых денег и инфляционистами продолжалась еще долгое время, это уже не считалось борьбой различных школ в экономике.  Это рассматривали как конфликт между экономистами и не-экономистами, между разумными людьми и невежественными фанатиками.  И когда цивилизованные страны приняли золотой стандарт, дело инфляционистов казалось проигранным навсегда».

Экономисты Британской Денежной Школы развили положения Смита и Сэя в стройную теорию бизнес-цикла, продолжает Мизес.  Они показали, как депрессию раз за разом вызывали попытки «стимулировать» бизнес посредством кредитной экспансии.  Инфляционисты приписывали спад недостатку предложения денег (иными словами, их относительной редкости).  Теория, напротив, показала, что причиной спада как раз являлись попытки устранить, через расширение кредита, предполагаемую редкость денег.

Ученые не оспоривали факт, что на начальной стадии кредитная экспансия создает оживление бизнеса (бум).  Но они также продемонстрировали, что такой искусственный бум через какое-то время неизбежно обрушится и вызовет общую депрессию.  «Такая демонстрация может быть убедительной для государственного деятеля, который намерен добиваться длительного и устойчивого благосостояния своей страны, — пишет Мизес. – Но она не может подействовать на демагога, который озабочен только завтрашними выборами и нисколько не обеспокоен тем, что будет послезавтра.  Однако именно такого рода политики оказались у власти в наш век войн и революций».

Отторгнув все учения экономистов, они провозгласили инфляцию и кредитную экспансию главным принципом экономической политики.  «И теперь почти все правительства предаются безудержным тратам и финансируют свои дефициты выпуском добавочных количеств неразменных бумажных денег и безграничной кредитной экспансией».

Великие экономисты всегда были провозвестниками новых идей, пишет Мизес.  Предлагаемая ими политика шла вразрез с той, что практиковали тогдашние правительства и политические партии.  Как правило, требовались годы или даже десятилетия, пока общественное мнение примет их идеи, и соответственно изменится политика.

С Кейнсом было иначе.  Он выдвинул принципы политики, которую почти все страны практиковали уже многие годы до публикации «Общей теории».  «Так что, Кейнс не явился новатором в науке, — пишет Мизес. —  Его достижение состояло в оправдании и рационализации уже практикуемой политики. “Кейнсианская революция” имела место задолго до того, как Кейнс изготовил для нее псевдонаучное оправдание».

Вывод: успех Кейнса объясняется не столько научными достоинствами его теории, сколько факторами идеологическими и политическими.

 

[1] Ludwig von Mises.   Lord Keynes and Say’s Law.  The Freeman.  October 30, 1950.

15 комментариев для “Деградация экономической науки — 4

  1. А.Б. — Борису Дынину
    Уважаемый Борис !
    Сегодня у меня — странный день. Утром блогер Ержан У. рассказал мне, как нужно понимать М. Булгакова, Вы даёте совет как нужно цитировать, но не доверять философам: «Короче говоря, цитируйте философов, но не доверяйте им для подтверждения нашего желания противопоставить себя «человеку масс», понятно, во славу нас самих.»
    На Ваш комментарий нельзя не ответить. Комментарий подробный и я прочитал всё, что Вы посоветовали.
    На боковом сайте к рекомендуемому Вами Gallup poll regarding “Honesty/Ethics in Professions”
    ( КОТОРЫЙ ГОДИТСЯ ДЛЯ США, а у О.Г. разговор — о Европе, верно? ) — имеется таблица — Gallup Daily
    с любопытными цифрами:
    Real Unemployment 9.9%
    Gallup Good Jobs 44.5%
    Engaged at Work 30.1%
    Economic Confidence -10
    Obama Approval 47%
    Все эти (также как и Вами предлагаемые) ЦИФРЫ не убеждают, несмотря на все мои старания. 47% — Approval !
    …Нет, не «во славу нас самих» писал О.и Г.; да, у него есть цитаты, подтверждающих противостояние меньшинства и «человек(ов) масс». И что же? О. Гассет, как Вам известно (раньше, чем мне) — учёный , а не начётчик, ищущий славы. И у него было (и есть) всё — слава, известность, и признание. И Вы, кажется, — философ? Если это так, почему Вам (философу) я должен верить больше, чем философу Гассету? Я не согласен, что противостояние фашизма, коммунизма существующим философским (моральным, социальным и т.д.) системам осталось в прошлом. Не согласен. То, что происходит в мире,убеждает меня в обратном. Я также не собираюсь «вдаваться в анализ философии О.Г. с ее спектром от либерализма до критики духовной ситуации в Европе», — что я об этом знаю?
    Закончу подвернувшимся очень КСТАТИ комментарием «Против течения» из Гостиной и несколькими ЦИТАТАМИ Хосе Ортега-и-Гассета:
    Против течения
    — 2016-02-23 21:48:09(334)
    «Против течения» — Алексей Константинович Толстой
    1
    Други, вы слышите ль крик оглушительный:
    «Сдайтесь, певцы и художники! Кстати ли
    Вымыслы ваши в наш век положительный?
    Много ли вас остаётся, мечтатели?
    Сдайтеся натиску нового времени,
    Мир отрезвился, прошли увлечения —
    Где ж устоять вам, отжившему племени,
    Против течения?»
    2
    Други, не верьте! Всё та же единая
    Сила нас манит к себе неизвестная,
    Та же пленяет нас песнь соловьиная,
    Те же нас радуют звёзды небесные!
    Правда всё та же! Средь мрака ненастного
    Верьте чудесной звезде вдохновения,
    Дружно гребите, во имя прекрасного,
    Против течения!
    :::::::::::::::::
    Хосе Ортега-и-Гассет (англ. José Ortega y Gasset; 1883—1955) — испанский философ.
    1. Под поверхностью всей современной жизни кроется глубочайшая и возмутительнейшая неправда — ложный постулат реального равенства людей.
    2. Самоподавление личности во имя ложно понятых коллективистских ценностей приводит к вырождению нации.
    3. Единственно подлинные мысли — мысли утопающего. Всё прочее — риторика, поза, внутреннее фиглярство.
    4. Массовое мышление — это мышление тех, у кого на любой вопрос заранее готов ответ, что не составляет труда и вполне устраивает.
    5. Массовый человек, верный своей природе, не станет считаться ни с чем, помимо себя, пока нужда не заставит.
    А так как сегодня она не заставляет, он и не считается, полагая себя хозяином жизни. Напротив, человек недюжинный, неповторимый внутренне нуждается в чём-то большем и высшем, чем он сам, постоянно сверяется с ним и служит ему по собственной воле.
    6. Меньшинство — это совокупность лиц, выделенных особыми качествами; масса — не выделенных ничем.
    :: :: :: :: :: :: :: ::
    Помещу-ка этот затянувшийся комментарий в Блоге «виновника» всех моих сегодняшних приключений, в Блоге уважаемого Е.М. Майбурда, который направил мои за-блуж-дания в нужном направлении.
    Надеюсь, дорогой Евгений, причина Вам понятна больше, чем мне самому.
    Ваш Алик Б.

    1. В связи с тем, что я не знаю, как мне воспринимать звание «блогер» от А.Биргера, как комплимент или как оскорбление или как язвительное уничижительное обращение, обозначающее наличие моего блога тут, то вынужден заметить, что я себя блогером не считаю. Обыкновенный рядовой юзер не более того.

      Впрочем, хорошо разбирающийся в творчестве М.А.Булгакова и Н.В.Гоголя …
      К слову, я указал не то, как А.Биргеру надо читать М.А.Булгакова, а то, что там записано самим автором. Я думаю между этими понятиями есть две большие разницы … :)))
      У Евгения Майбурда прошу прощения за ссорение его блога постом не относящимся к его публикации.

  2. Уважаемый Евгений, из http://7iskusstv.com/2012/Nomer12/Majburd1.php я понял, что идея Кейнса о «увеличении расходов государства при [Мультипликатор > 1]» вызовет расцвет экономики, но из этой статьи следует, что даже это неизбежно вызовет общую депрессию — и в обоих случаях речь идёт о долгосрочной перспективе.
    Не могли бы Вы объяснить это (кажущееся или настоящее) противоречие ?

    1. Во-первых, Бенни, с мультипликатором на деле вышла накладка. Эмпирические исследования экономистов (в частности, Кузнеца и Барро) показали, что он практически не работает (равен 1).
      Во-вторых, теория Кейнса принципиально краткосрочная. И здесь одно из самопротиворечий последователей Кейнса — советовать долгосрочные мероприятия на основе краткосрочной модели. Кое-о-чем я намерен поговорить здесь в дальнейшем.

  3. Человеческий разум добавляет к нашей биологии но не отменяет её, поэтому все биологические законы полностью применимы и к вопросам «о человеке»: общество, экономика, религия и т.д.
    С этим все согласны, но слишком часто люди отказываются принять «биологическое» ообъяснение таких «вопросов о человеке», даже если оно научно верно объясняет саму их суть. По-моему, именно так отвечает биология на главный вопрос этой статьи: «зачем экономистам надо было уходить от старых и научно верных идей классической школы ?«.

    Этот ответ очень простой: как правило, естественный отбор имет видосохраняющую функцию, но при определённых условиях он может стать СМЕРТЕЛЬНО ОПАСНЫМ для выживания вида. Это происходит только тогда, когда отбор направлен не ВНЕвидовым окружением а ВНУТРИвидовой конкуренцией. Например, у фазана-аргуса самка выбирает самца с самыми большими крыльями — и в результате у петухов развились гигантские крылья, которые практически не позволяют им летать и убегать от хишников. Это «обратный отбор», который заводит эволюцию вида в гибельный тупик. Об этом хорошо написал нобелевский лаурят Конрад Лоренц:
    http://lib.ru/PSIHO/LORENC/agressiya.txt
    (прочтите также несколько абзацев до и после этой цитаты)

    Мой учитель Оскар Хейнрот часто шутил: «После крыльев фазана-аргуса,
    темп работы людей западной цивилизации — глупейший продукт внутривидового
    отбора». И в самом деле, спешка, которой охвачено индустриализованное и
    коммерциализованное человечество, являет собой прекрасный пример
    нецелесообразного развития, происходящего исключительно за счет конкуренции
    между собратьями по виду.
    ….
    Едва лишь люди продвинулись настолько, что, будучи вооружены,
    одеты и социально организованы, смогли в какой-то степени ограничить внешние
    опасности — голод, холод, диких зверей, так что эти опасности утратили роль
    существенных селекционных факторов, — как тотчас же в игру должен был
    вступить пагубный внутривидовой отбор. Отныне движущим фактором отбора стала
    война, которую вели друг с другом враждующие соседние племена;

    Я бы к этому добавил, что когда «племена» Западной цивилизации смогли ограничить для себя угрозу тотальной войны, то движущим фактором отбора стала «игра с отрицательной суммой» внутри «племени». Многие современные политики и экономисты тоже «играют» в ТАКУЮ игру — это и даёт стимул «смешать верные и неверные идеи и теории» — например, «уходить от старых и научно верных идей классической экономической школы».
    Всё просто: люди оправдывают то, что они хотят — часто даже полностью искренне.

    1. Нет, Бенни, с внутривидовым отбором вы загнули не туда. Почему «уходить от старых и научно верных идей классической экономической школы»? Один из возможных ответов дает современный экономист Джеральд О’Дрискол:

      «Думаю, важно показать, как большинство экономистов – особенно, американских – восприняли послание Кейнса. С принятием его теории, трудные проблемы теории капитала и денежной теории, которыми была занята наука во все годы после Первой мировой, могли быть упрощены. Если поддержать идею, что совокупное потребление есть функция текущего (национального) дохода и что уровень национального дохода определяется суммой сбережений и инвестиций, тогда мир внезапно становится доступным для понимания в очень простых понятиях. Такие вопросы, как принудительные сбережения, различие между денежной и естественной нормами процента, инвестиционный период – оказываются ни к чему».
      «Трудно переоценить также, насколько глубокое воздействие оказала Кейнсианская революция на экономические исследования, — продолжает О’Дрисколл. — Наука потеряла интерес к целому массиву вопросов, в которых крупные экономисты того времени добились важных достижений».

      Обратите внимание на мой заголовок. О том, как мы дожили до жизни такой, речь еще впереди.

      1. Бенни — Евгений Майбурд:
        1) Большое спасибо за ответы и за статьи, буду ждать продолжения.

        2) О «внутривидовом отборе»: этто очень серьёзная и интересная тема, но это оффтопик к вашей статье.
        Конрад Лоренц получил свою Нобелевскую премию за «модели индивидуального и группового поведения животных», и он многократно и очень обоснованно писал, что под влиянием внутривидового отбора «разумные люди» как правило ведут себя не умнее самцов фазана-аргуса. По моему, эти идеи убедительно объясняют и «самопротиворечия последователей Кейнса» и «Восстание масс» и «равновесие Неша когда всем плохо» — и даже частично еврейские понятия «злое начало» и «растолстел Йишурон и начал брыкаться».
        В любом случае, это оффтопик к вашей статье.

  4. Очень интересная заметка. Но все равно не могу понять, как перепроизводство приводит (могло приводить в прошлом) к голоду и кризису. Почему «пере»-продукты нельзя попросту даром раздавать, пока равновесие между спросом и предложением не восстановится? Золотой стандарт мне тоже непонятен, по крайней мере. для нашего времени, ибо золото не является нужным для жизни продуктом, и с моей, не-экономиста, точки зрения совершенно правильны слова:

    «И почему не нужно золота ему,
    Когда простой продукт имеет.»

    Я бы попросил еще уважаемого автора ответить на вопрос о модели отношений Германия-Греция. Смотрите, у Греции нет средств на покупку германских товаров. Ей эти средства немцы дают, прекрасно зная, что возврата не будет. А почему бы с самого начала не сказать:»Смотрите, греки, мы, немцы, слишком продуктивны, сменить перепроизводство на досуг мы не умеем. Вы, греки, хороши в смысле досуга, берите наши перепроизведенные товары, мы не ждем платы, отдыхайте сами за нас и держите свои курорты в порядке для наших отпусков». Ибо признаие, что греки никогда не заплатят — есть дарение товаров, которые, в общем, не надо было производить.

    Огромный welfare аппарат Запада, гигантские раздачи денег, т.е. продуктов — тоже способ избавления от лишнего. Более здоровым было бы сокращение рабочей недели БЕЗ ПОТЕРИ ЗАРПЛАТЫ, но Запад каким-то образом этого делать не научился.

    Бред сивой кобылы, уважаемый Евгений?

    1. Ну зачем же «бред сивой кобылы», Элиэзер. Вы же не занимались экономикой, вопросы вполне номальные для неспециалиста. На некоторые попробую ответить сейчас:

      «Но все равно не могу понять, как перепроизводство приводит (могло приводить в прошлом) к голоду и кризису.»

      Коротко: потому что при остром спаде в экономике масса людей теряет работу и лишается дохода. Многие малые бизнесы разоряются, и владельцы их тоже лишаются дохода.

      «Почему «пере»-продукты нельзя попросту даром раздавать, пока равновесие между спросом и предложением не восстановится?»

      Во-первых, многие продукты представляют собой капитальные блага — машины, полуфабрикаты, сырьевые инградиенты для производства и пр. Кому они нужны? Производителям? Так и и так избыток, и можно покупать по бросовым ценам (потому что спад сопровождается дефляцией). Потребителям?

      Во-вторых, если даром раздавать, равновесие между спросом и предложением никогда не восстановится. Понятие «спрос» у нас означает не потребность как таковую, а платежеспособный спрос — деньги, прежлагаемые в обмен на товары. В даном случае это понятие неприменимо. Если вы имеете в виду насыщение потребностей, то сами понимаете, что человеческие потребности ненасыщаемы. Остается вопрос об утолении голодных, и это делалось как частными благотворителями, так и государством. Исторически, в Америке общины брали на себя заботу о голодных и увечных, вдовах и сиротах — задолго до того, как Рузвельт придумал федеральную программу Social Security.

      О системе золотого стандарта — она полезна по многим причинам. Могу в данном формате сказать только то, что она предотвращала избыточное печатание бумажных денег государством. И недаром все страны выходили из этой сиситемы с началом Первой мировой, и потом, когда пошла разворачиваться Великая Депрессия.

      «И почему не нужно золота ему,
      Когда простой продукт имеет.»

      Адам Смит писал то, о чем говорит Пушкин, совсем в другом смысле, чем вы понимаете. Тогда и государства еще не владели печатным станком, и деньгами служили золото и серебро. Бумажные деньги могли выпускать частные банки с обязательством обменять на золото по первому требованию клиента. Коммерсантам было удобно хранить свое золото в банке и пользоваться его бумажными заменителями (банкнотами).
      Смит выступил против общего тогдашнего мнения, что стране необходимо накапливать и удерживать как можно больше золота, чтобы иметь положительный баланс внешней торговли. Он объяснил, что нужно устранять государственные препоны (по повременному: регулирование) развитию внутренего хозяйства, которое даст необходимый («простой») продукт для внешней торговли, — например, хлеб или шерсть. Продавая их заграницу, можно получить золото для импорта других продуктов.

      Вопросы ваши про греков, немцев и т.д. уводят слишком далеко от темы.

  5. «Такая демонстрация может быть убедительной для государственного деятеля, который намерен добиваться длительного и устойчивого благосостояния своей страны, — пишет Мизес. – Но она не может подействовать на демагога, который озабочен только завтрашними выборами и нисколько не обеспокоен тем, что будет послезавтра. Однако именно такого рода политики оказались у власти в наш век войн и революций».
    ::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::
    По каким таинственным причинам политики-демагоги, «озабоченные завтрашними выборами и нисколько не обеспокоенные тем, что будет послезавтра, оказываются у власти в наш век войн и революций?» — Откуда это началось, кто виноват? Что делать?
    И почему-то везде — от России до Антарктики?
    Даже патриарх РПЦ недавно навестил свою паству в Ант. , — возможно искал ответ на подобные вопросы?

    1. Алик, чтобы что-то понятб в том, «Откуда это началось, кто виноват? Что делать?» попробуйте почитать «Восстание масс» Ортеги-и-Гассета.

      1. Спасибо, дорогой Е.М. Этого не читал никогда.
        Что-то будет с этим внедрением в Европу Африки и Азии (большой и малой)…
        Не выдержал, пробежал (по диагонали) всю работу и — что же? «Мораль и обязанности», которых нет и — предвидится ли их возвращение? При том, что мы наблюдаем, только — после каких-то необычайных катаклизмов. Или?
        Что теперь ещё читать, если очевидность описанного О.Г.
        (в 1929-ом ! ) может оспаривать разве что слепой?
        —————-
        Хосе Ортега-и-Гассет Восстание масс
        I. Скученность
        В современной общественной жизни Европы есть — к добру ли, к худу ли — один исключительно важный факт:
        вся власть в обществе перешла к массам. Так как массы, по определению, не должны и не могут управлять
        даже собственной судьбой, не говоря уж о целом обществе, из этого следует, что Европа переживает сейчас
        самый тяжелый кризис, какой только может постигнуть народ, нацию и культуру. Такие кризисы уже не раз
        бывали в истории; их признаки и последствия известны. Имя их также известно — это восстание масс.
        Чтобы понять это грозное явление, условимся, что такие слова, как «восстание», «массы», «общественная власть»
        и т. п., мы не будем толковать в узкополитическом смысле. Общественная жизнь далеко не исчерпывается политикой;
        у нее есть, даже прежде политики, и другие аспекты — интеллектуальный, моральный, экономический, религиозный и др.; она охватывает все наши общие привычки, вплоть до моды на одежду и развлечения.
        Быть может, мы лучше всего уясним себе это историческое явление, если начнем с одного внешнего факта нашей эпохи, который просто бросается в глаза. Его легко опознать, но не так-то легко в нем разобраться, и я назову его «скоплением» или «скученностью». Города переполнены людьми, дома — жильцами, отели — приезжими, поезда — пассажирами, кафе — посетителями, улицы — прохожими, приемные знаменитых врачей — пациентами, курорты — купальщиками, театры — зрителями (если спектакль не слишком старомоден).
        То, что раньше было так просто — найти себе место,
        теперь становится вечной проблемой. Вот и все. Есть ли в нашей нынешней жизни что-нибудь более знакомое, обычное? Однако попробуем углубиться в этот «простой факт», и мы будем поражены: подобно лучу света, проходящему через призму, он даст нам целый спектр
        неожиданных открытий и заключений. Что же мы видим, что нас поражает? Мы видим толпу, которая завладела и пользуется всеми просторами и всеми благами
        цивилизации. Но рассудок немедленно нас успокаивает: что ж тут такого? Разве это не прекрасно? Ведь театр на то и построен, чтобы места были заполнены. То же самое — с домами, отелями, железной дорогой. Да, конечно. Но раньше все они не были переполнены, а сейчас в них просто не войти. Как бы это ни было логично и естественно, мы должны признать, что раньше было иначе, и это оправдывает, по крайней мере, в первый момент, наше удивление.
        Удивление, изумление — первый шаг к пониманию.
        Здесь — сфера интеллектуала, его спорт, его утеха.
        Ему свойственно смотреть на мир широко раскрытыми глазами. Все в мире странно и чудесно для широко раскрытых глаз.
        Способность удивляться не дана футболисту, интеллектуал же — всегда в экстазе и видениях, его отличительный признак — удивленные глаза. Потому-то древние и представляли себе Минерву совой.
        Скученности, переполнения раньше почти не бывало. Почему же теперь оно стало обычным?
        Оно возникло не случайно. Пятнадцать лет тому назад общая численность населения была почти та же, что и сейчас. После войны, она, казалось бы, должна была уменьшиться. Но здесь как раз мы приходим к первому важному пункту. Индивиды, составляющие толпу, существовали и раньше, но не в толпе. Разбросанные по свету в одиночку или мелкими группами, они вели раздельную, уединенную жизнь. Каждый из них занимал свое место — в деревне, в городке, в квартале большого города.Теперь они появились все вместе, и куда ни взглянешь, всюду видишь толпу. Повсюду? О, нет, как раз в лучших местах, в мало-мальски изысканных уголках нашей культуры, ранее доступных только избранным, меньшинству
        …Пускай бы Европа не правила, если бы нашелся кто-то, способный ее заменить. Но никого нет и в помине. Нью-Йорк и Москва не представляют ничего нового по сравнению с Европой. Они окраины европейского мира, отрезанные от центра и потому лишенные значения. Говорить о Нью-Йорке и о Москве сейчас еще очень трудно, ибо толком еще не известно, что они такое; несомненно, только одно — они еще не сказали решающего слова.
        … Проблема в том, что Европа осталась без морали. Человек массы отбросил устаревшие заповеди не с тем, чтобы заменить их новыми, лучшими; нет, суть его жизненных правил в том, чтобы жить, не подчиняясь заповедям. Не верьте молодежи, когда она говорит о какой-то «новой морали». Сейчас во всей Европе не найдется людей «нового этоса», признающего какие-либо заповеди. Те, что говорят о «новой морали», просто хотят сделать что-нибудь безнравственное и подыскивают, как бы поудобней протащить контрабанду.
        Поэтому наивно упрекать современного человека в отсутствии морального кодекса: этот упрек оставил бы его равнодушным или, может быть, даже польстил бы ему.
        Безнравственность стоит очень дешево, и каждый щеголяет ею….

  6. «Так что, Кейнс не явился новатором в науке, — пишет Мизес. — Его достижение состояло в оправдании и рационализации уже практикуемой политики. “Кейнсианская революция” имела место задолго до того, как Кейнс изготовил для нее псевдонаучное оправдание».
    ————————————————————————
    Уважаемый Евгений Михайлович!
    Но ведь прибавочная стоимость тоже имела место задолго до Маркса, но именно он ее хорошо заметил и научно или тоже псевдонаучно объяснил

    1. Можете мне поверить, Ефим: Маркс ничего толком не объяснил. Абсолютно. У меня была даже публикация в научном журнале об этом в конце 90-х. У Маркса все рассждения основаны на подтасовках и подмене понятий. Может, мне стоит когда-нибудь поместить здесь какой-нибудь отрывок, но лишь после того, как я закончу с настоящей темой.

Обсуждение закрыто.