Публикация в журнале «Зарубежные задворки»

В февральском номере печатного журнала «Зарубежные задворки»(Германия)моя подборка. Спасибо главному редактору журнала Евгении Жмурко!

РЕМЕСЛО ДО СЕДЬМОГО ПОТА…

«Ах, проклятое ремесло поэта»
Иосиф Бродский

Ах, проклятое ремесло поэта –
рабский труд на каменоломне.
Умирает во мне планета,
каждый раз, если стих не вспомню.
Он промчится куда-то мимо,
белым облаком или тучей,
всё на свете преодолимо,
кроме этой тоски гремучей
по безбрежности океана,
по свободе беспечных птиц.
Забывать мне сегодня рано
ширь крыла и размах страниц.
Жизнь тетрадная так нелепа.
Разве это моя работа?
Ремесло до седьмого неба.
Ремесло до седьмого пота.

ЧИТАТЕЛЮ

В моей пустой исповедальне
не спят грехи.
Ты мой любимый, близкий, дальний,
прочти стихи!
Ударит гром над головой,
погаснет свет…
Я умерла, а ты – живой
сто тысяч лет.
Нет, всё не кончится грозой!
Удар стихий!
Ты мой любимый, добрый, злой!
Прочти стихи!
Пронзительно звучат слова
назло грозе.
Душа по-прежнему жива
в твоей слезе.

БЕССОННИЦА

Ночь сгустилась чёрной тучею,
перейти бы пропасть адову,
снова слушаю Ахматову
и бессонницею мучаюсь.

И плывут слова отважные
по густой реке словесности,
мимолётные и важные,
и в мгновении, и в вечности.

Не грусти, моя бессонница!
Мало ли, что мне покажется,
С «белой стаей», гордой вольницей
улететь мечта отважится.

***

«Одиночество учит сути вещей»
Иосиф Бродский

Я ничему не хочу учиться
у одиночества.
Одиночество — это большая птица,
которой легче во тьме разбиться
о скалы, судьбы, дороги, лица,
чем помнить чужие отчества.
Одиночество — это вода в стакане
трехдневной давности,
лава, дремлющая в вулкане,
сумма от разности
наших имён, взглядов, суждений,
результат, умноженный на ноль,
смена галактик и поколений.
Всё, что тебе причиняет боль,
но что так забывать не хочется.
Птице — летать, а лаве — литься.
Я ничему не хочу учиться
у одиночества.

ХАЙФСКАЯ ЗАРИСОВКА

Ветер гуляет по улицам сонным,
низкое солнце качается в небе,
бегает мальчик по ярким газонам,
медленно чинно движется ребе.
На перекрёстке,
в цветочном киоске —
милая девочка с чёрною чёлкой,
мне она кажется маленькой пчёлкой
в созвездии роз на асфальтной пустыни…
И эти картинки как будто застыли
под кистью художника. Таинство это –
помнить ненужное – каждую малость,
город увидеть глазами поэта,
даже счастливой суметь притвориться…
Сколько же пройдено? Сколько осталось
до мига в дорожной пыли раствориться?

***

К 100-летию Эдит Пиаф…

Эдит! Эдит! Эдит!
Душа целый век болит!
Движенье морей и рек,
усталость горячих век,
пусть ты по ночам не спишь,
у ног твоих — весь Париж!
Эдит! Эдит! Эдит!
Огонь, что в тебе горит,
Безумие, вихрь, надрыв!
Вся жизнь, как один порыв,
Страдать, любить, гореть,
боль презирать и смерть!
Эдит! Эдит! Эдит!
Смещение всех орбит,
Страстей всех круговорот,
вся жизнь, как один полёт,
падение всех вериг,
вся жизнь, как призывный крик!
Огонь, что в тебе горит!
Эдит! Эдит! Эдит!

ОСТЫВШИЙ ОБЕД

Переступи порог!
Закрой за собою дверь!
В глазах твоих – спрятан Бог,
в губах твоих – спрятан зверь!

Давно остыл обед,
в груди шевельнулась смерть,
я столько бесцветных лет
тоскою могла болеть…

Переступи порог!
Закрой за собою дверь!
В глазах моих – сто тревог,
в губах моих – сто потерь.

Я век умела ждать.
Пройти сто дорог и бед.
Что мне разогреть опять
остывший давно обед…

ЗИМА

Не зови эту тему капризную –
приходит, когда захочет сама.
Между рожденьем твоим и тризною
бродит зима.
Здесь холодно ностальгически,
дожди сметают пыль,
на родине исторической
растёт ковыль.
Вытри слезу, застрявшую
в морщинах седых осин!
Что обрели, потерявшие
твой журавлиный клин?
Пыль на зубах Отечества,
того, которое есть.
Чем ностальгия лечится?
Дайте мне эту смесь!
Дайте же мне лекарство
от памяти, чтоб скорей
выбросить из пространства
всполохи прошлых дней.

***

Сегодня вечер слишком мглист,
тепла сегодня было мало,
устал небесный пианист
от бесконечного хорала.

Нет, не гремело у виска,
срывался тихий дождь на окна
и зимняя моя тоска
так по-осеннему промокла.

Привыкла я уже давно
к ближневосточным тёплым зимам,
смотрю московское кино,
где зимний лес неотразимый…

Как за экраном сыплет снег!
Он мне ложится на ладони.
Нет времени. Окончен век
в цветах оранжевых бегоний…

БЕЗДОМНЫЙ МОЙ СТИХ…

Дождь мокрым котёнком
царапался в дверь.
Блуждал по потёмкам
мой маленький зверь,
по старому скверу
по скопищу крыш,
и, вот, он у двери –
несчастный малыш…
Я серый комочек
прижала к себе.
Мой дождь многоточий
в нелёгкой судьбе!
Мой дождь восклицаний!
Мой бог запятых,
И лунных мерцаний,
и грустных святых.
Закончится эра
бездомных котов,
мой ласковый серый
отыщет свой кров!
Мой дождик-котёнок,
бездомный мой стих,
заснул как ребёнок
в ладонях моих.

***

Уйти от абсурда, стремиться к абсурду,
Свечой последней гореть.
Я больше – не вижу, я больше – не буду,
я больше – не смею сметь.
О, дерзость, ступень пред любым барьером!
Тебя не остановить.
Вершины всегда покоряются смелым,
как острой иголке – нить.
Я буду идти до последнего вздоха
по кромке цветных огней.
Покуда во мне существует эпоха –
я существую в ней!

12742332_1315696805122948_2630394103174816999_n

6 комментариев для “Публикация в журнале «Зарубежные задворки»

  1. Прочту я том от корки и до корки
    И по прочтению скажу конечно я:
    «Шедевры встретишь даже на задворках.
    Тем паче, что задворки зарубежные!»

    1. Зарубежные задворки,-
      не читают вас потомки.
      Крошка-сын , не осудите,
      с папой спорит на иврите.
      И, давно, еще с пелёнок,
      русский позабыл ребёнок.

      Спасибо, Борис!

  2. Дорогая Инна! От всей души поздравляю с публикацией в бумажной версии журнала.

    Ваш Артур.

  3. Tags: ПОЭЗИЯ. Инна Костяковская
    * * *
    ХАЙФСКАЯ ЗАРИСОВКА

    Ветер гуляет по улицам сонным,
    низкое солнце качается в небе,
    бегает мальчик по ярким газонам,
    медленно чинно движется ребе.

    На перекрёстке,
    в цветочном киоске —
    милая девочка с чёрною чёлкой,
    мне она кажется маленькой пчёлкой
    в созвездии роз на асфальтной пустыни…

    И эти картинки как будто застыли
    под кистью художника. Таинство это –
    помнить ненужное – каждую малость,
    город увидеть глазами поэта,
    даже счастливой суметь притвориться…
    ***
    ОСТЫВШИЙ ОБЕД

    Я век умела ждать.
    Пройти сто дорог и бед.
    Что мне разогреть
    опять
    остывший давно обед…
    ***
    Нет, не гремело у виска,
    срывался тихий дождь на окна
    и зимняя моя тоска
    так по-осеннему промокла.

    БЕЗДОМНЫЙ МОЙ СТИХ…
    Дождь мокрым котёнком
    царапался в дверь.

    Мой дождь восклицаний!
    Мой бог запятых,
    И лунных мерцаний,
    и грустных святых.

    Закончится эра
    бездомных котов,
    мой ласковый серый
    отыщет свой кров!

    Мой дождик-котёнок,
    бездомный мой стих,
    заснул как ребёнок
    в ладонях моих.
    ::::::::::::::
    Спасибо, дорогая Инна.
    Многие стихи мне знакомы,
    однако, волнуют, — как и раньше.

Обсуждение закрыто.