Снова глубокой ночью совсем не спишь.
Столько в прямом эфире смертей и боли…
Я по убитым плачу с тобой, Париж…
Плакал ли ты хоть раз по еврейской доле?
Это восточные жаркие ветры дули,
костры инквизиций так страшно взметали ввысь
здесь убивали евреев ножи и пули,
но продолжал Париж свою привычную жизнь.
Нет, не пристало в траур иметь такие мысли.
Эффект дежавю. Мне вспомнился вдруг Норд Ост.
Выстрелы, смерть и страх — на сцене жизни.
На сцене смерти — чёрные ленты в букетах роз…
14.11.15.
Спасибо, Леонид!
Нравится!