Автор: В процессе дипломатических отношений между Турцией и Англией в 16-м веке разговоры шли в основном вокруг торговли, но имелись и вопросы протокола. Скажем, было непонятно, как следует титуловать королеву Елизавету Тюдор? При дворе султана — который по определению был и падишахом, и главой правоверных — христианских государей обычно называли «беями»:
Согласно энциклопедии:
«… В Османской империи нисходящая последовательность была такова (хотя и не во все времена) — паша, бей, ага, эфенди. Титул бея как индивидуализированное звание могли носить князья (господари) Молдавии, Валахии, Туниса, острова Самос и т. д. …».
В ходу было и более суженное понятие, «беклербей», которое означало главу администрации определенного вилайета (провинции), которых в тогдашней Турции было две-три дюжины — но в случае Елизаветы Тюдор это проблемы не решало, ибо женщина беклербеем быть вроде бы не могла?
Из положения вышли следующим образом: письмо султана было адресовано «… курулице Елизавете из вилайета Англия …», причем определением «курулица» — в значении «королева» — Елизавета была обязана сербским подданным султана, проконсультировавшим придворную канцелярию, а определением Англии как вилайета озаботились уже сами турецкие дипломаты. И в письме они от имени султана призывали «курулицу» и дальше выказывать султану повиновение и преданность, подобающие верному вассалу, и со своей стороны обещали дальнейшую благосклонность.
Общего языка у турок и англичан не имелось, и корреспонденция велась на взаимно понятном итальянском.
B итальянском тексте фраза о послушании и повиновении превратилась в пожелание «… sincera amicizia … «, или, по-русски, «… искренней дружбы …».
Такова сила дипломатической недоговоренности 🙂