» Уж если читать , так поэтов…»

Поэзия:
Юрий Колкер

ВЕТИЛУЯ
Стихи, написанные в Англии

Когда всё кругом склоняется к ногам нового господина, для спасения народной чести иной раз бывает довольно крохотной горной крепости , в которой просто живут по-старому , — скажем, не отрекаются от родителей и чтят третью заповедь. Об одной такой крепости мы знаем из Библии и от Пушкина:

И над тесниной торжествуя,
Как муж на страже в тишине,
Стоит, белеясь, Ветилуя
В недостижимой вышине.

Защитники крепости сражаются не ради славы и не во имя победы. Не обладая гением Александра или добродетелями Юдифи, они обыкновенно гибнут, но их оплот, сколь бы ни был он мал, и в руинах остается Домом Божьим , Ветилуей.
Однако случается и так, что несметное в своих силах язычество , охваченное внезапным ужасом, откатывается от стен крепости назад, в свою Ниневию.
Ю. К. , 22.06.99

* * *
НИЧЕГО НЕ СЛУЧИЛОСЬ
Иная жизнь идёт, иная смерть маячит,
Сместился небосвод, звезда улыбку прячет,
А ты — всё тот, что был: странноприимный бал
В тебе не потеснил отеческих начал

В пенатах, ты слыхал, большие перемены:
Клиент патроном стал, патрон сошёл со сцены,
Убавилось идей, прибавилось забот,
И выборный злодей в чести не круглый год.

И славно, в добрый час. Кипи, столпотворенье!
По счастью, есть у нас иное измеренье.
Твой дом не на песке, покуда Геликон
Всё в том же уголке, где был он испокон.
1995
* * *
Всё влажно в стране островной, всё подвижно, всё живо ,
Ландшафты ее хороши , небосвод ее светел,
Деревня сияет довольством , ухожена нива ,
И в городе — злобы и розни мой взгляд не приметил.
Тут родину вспомнить бы мне, но ни вздоха, ни слова
Душа моя с нею связать, как ни бьётся, не в силах.
Ни доброго память вернуть не желает, ни злого, —
Как будто и не было там ни родных, ни постылых.
1992
* * *
Урания, уж точно, не у дел
Была у нас, мыслителей гонимых.
Содомский столп, беды размытый снимок
Воображеньем взвинченным владел.

И то сказать, прелюбопытный век
Нам выпал: небо миской заслонили,
Историю указом отменили,
Чуть кто почешет за ухом — побег!

Уж тут отчаешься… Под Рождество
Сидит у нас компания, случалось,
Большая. Половина причащалась,
Но и другой не чуждо торжество.

За окнами — январская капель,
Во двор со звоном рушатся сосульки,
А тут — страда: Бахтин, Леонтьев, Рильке,
Закат Европы, Нострадамус, Бёлль…

Случалось, пили. Что тут скажешь! Тьма
И пламя, храм роднящие с таверной,
Одушевляли этот быт пещерный.
С руки его кормила Колыма.
* * *
— Ответь, мудрец… — Так начал повелитель,
Но тот не дал закончить: — Погоди!
Ты высоко меня не возводи.
Я не мудрец, а мудрости любитель.

Скажу и я: средь горестей простых
Родной очаг оберегал я честно.
Кем был? Бог весть. Доподлинно известно,
Что я не почести любил, а стих.

Молитвами, созвучьями и сердцем
Живущему — от них не стоит жить.
Нельзя обол у Феба одолжить.
Любви не растолкуешь иноверцам.
* * *
Уж если читать, так поэтов. Прозаик солжёт,
И правду сказав, а поэт, и солгав, осчастливит.
Душой затевается звуков блаженный комплот,
От сердца исходит мечта — и певец не сфальшивит.

Не слишком изыскан был харьковский этот старик,
Но болью напутствуем, гневом воодушевляем,
Любовью ведом, он в заветную область проник, —
И мы с благодарностью книгу его прочитаем.
1995