Автор: Думаю, что маловероятно найти книгу «Мишне Тора» в доме рядового соблюдающего еврея — ашкеназа, рядом с другими сборниками галахических постановлений, например, рядом с «Шухан арух», потому что ему не надо иметь такие сборники «всех времен». Несмотря на большой авторитет «Мишне Тора» и его автора у еврейских мудрецов, в среде простых соблюдающих евреев идет вытеснение одних сборников другими, более современными, более понятными, более краткими, более приспособленными к реальной жизни. В отношении «Мишне Тора» этот процесс начался с «Арбаа турим» рабби Яакова бен Ашера (1270-1343). Деятельность рабби Йосефа Каро (1488-1575) продолжила этот процесс: сначала «Бейт Иосиф», тесно связанный с «Арбаа турим», затем – «Шулхан арух). Книга «Маппа» Моше Иссерлеса (1530-1572) приспособила «Шулхан арух» к жизни ашкеназов, которые с этого времени начали пользоваться ею. «Кицур Шулхан арух» Шломо Ганцфрида (1804-1886), предназначенный с самого начала для простых соблюдающих людей, написанный простым и ясным языком, окончательно оттеснил «Мишне Тора», сделав последнюю уделом специалистов по истории еврейской культуры. Наконец, «Мекор Хаим» и «Кицур Шулхан арух Мекор Хаим» рава Хаима Давида Халеви (1924-1998) , используемые в настоящее время для еврейского религиозного образования в Израиле и Диаспоре окончательно примирили все группы евреев, сделав эти книги приемлемыми для всех – ашкеназов, сефардов, йеменитов, хасидов и митнадгим. И все-таки именно «Шулхан арух», а не «Мишне Тора» естественно увидеть в доме еврея, соблюдающего заповеди, именно с «Шулхан арух» верующие и соблюдающие евреи постоянно сверяют свою жизнь. Возможно что именно всеобъемлющий характер «Мишне Тора», включение в книгу заповедей, потерявших свое значение в настоящее время, сыграло свою роль в судьбе книги.
В кабинете исследователя еврейской философии книга «Мишне Тора» стоять безусловно должна, но рядом с другой книгой Рамбама – «Море невухим», ведь такой исследователь должен рассматривать взгляды Рамбама в развитии и в сравнении.
Мало вероятно увидеть книгу «Мишне Тора» в кабинете врача в качестве медицинского справочника для лечения больных, ведь даже в таком более специализированном труде Рамбама как «Руководство к хорошему здоровью» описаны лишь общие, хотя и правильные гигиенические правила. Впрочем, французский писатель Эрбер ле Портье считает, что этот медицинский труд был написан специально для сластолюбивого наследника Саладина Аль-Афталя.
Предполагаемого активного читателя книг Рамбама, в первую очередь, конечно, «Море невухим», но, думаю, и «Мишне Тора» тоже, хорошо описал профессор Харви Зеев («Великие имена еврейской истории», Тель-Авив): «Интеллектуально одаренный молодой ученый, выросший в еврейской общине и получивший традиционное еврейское образование, начинающий серьезное изучение наук. Он смущен противоречием между еврейской верой и наукой. Рамбам не предлагает ему легкого пути. Он не говорит: выбери иудаизм и оставь науку! Не предлагает он и противоположного решения. Но он демонстрирует молодому ученому, как в одно и тоже время возможно – нет, должно! – сохранить безусловную верность как вере, так и разуму, как Торе Моисея, так и свободному научному исследованию». Цитата обращена непосредственно к читателю «Море невухим», но, мне кажется, именно в сочетании этих двух книг – «Море невухим» и «Мишне Тора» — проявляются проблемы галахи и философии в связи с разными подходами, например, к классификации заповедей.