Автор: Инна Беленькая
«И СКАЗАЛ ГОСПОДЬ: ВОТ, ОДИН НАРОД,
И ОДИН У ВСЕХ ЯЗЫК…» [БЫТИЕ 11:6].
Идея о существовании единого языка, сама тема о праязыке неизбежно относит нас к библейской истории и легенде о строительстве Вавилонской башни, в ходе которого, как известно, Господь принимает суровое решение: «Сойдем же, и смешаем там язык их, чтобы они не понимали речи друг друга» [Бытие 11: 7,8].
Факт удивительного множества языков на земле, этого своеобразного языкового Вавилона всегда вызывал и вызывает стремление ученых найти общего предка у многочисленных языков, которое прослеживается во все времена.
В средние века пытались классифицировать языки по принципу названия Бога в этих языках. В эпоху Возрождения и раннее новое время нередко пытались объявить предком всех европейских языков либо один из известных древних языков (древнееврейский язык, латынь), либо живые языки (обычно язык той страны, откуда происходил учёный).
Согласно литературе, строгой методики сравнения языков не было, предлагались самые фантастические сближения, что вызывало, в частности, насмешки Вольтера («гласные не имеют значения, а согласными можно пренебречь»).
В наше время эта идея получила оформление в виде учения об индоевропейских языках, берущих свое начало от древнеиндийского языка.
Предтечами индоевропеистики считаются нидерландский учёный-лингвист Маркус ван Боксхом (1612) и Уильям Уоттон (1713), подошедшие к идее родства греческого, славянских, германских и романских языков (ВИКИПЕДИЯ).
Обнаружив сходство между такими языками, как нидерландский, греческий, латынь,персидский и германские языки, Маркус ван Боксхом предположил существование исходного общего праязыка, который он назвал «скифским». Позже он включил в эту группу славянские, кельтские и балтийски языки. Но, как он полагал, в его гипотезе нет места языкам, подобным древнееврейскому.
Открытию родства языков, позднее названных индоевропейскими, с санскритом -древним священным языком Индии, — наука обязана Уильяму Джонсу(1746 -1794), филологу, востоковеду, переводчику. Уже в детстве он обнаружил необычные способности к языкам, достаточно рано выучив греческий, латынь,персидский и арабский, а также основы китайского. К концу жизни он в совершенстве владел тринадцатью языками и неплохо — ещё двадцатью восемью[..
Оказавшись в Индии, он изучил санскрит, который поразил его совпадением с основными европейскими языками. Он писал:
Независимо от того, насколько древен санскрит, он обладает удивительной структурой. Он более совершенен, чем греческий язык, более богат, чем латинский, и более изыскан, чем каждый из них, и в то же время он носит столь близкое сходство с этими двумя языками, как в корнях глаголов, так и в грамматических формах, что оно вряд ли может быть случайностью; это сходство так велико, что ни один филолог, который занялся бы исследованием этих языков, не смог бы не поверить тому, что они произошли из общего источника, которого уже не существует[4]
Цитированный выше отрывок часто считается началом сравнительно-исторического языкознания, так как в нём указано на существование индоевропейской языковой семьи. Кроме латыни и греческого, Джонс видел сходство санскрита с готским языком, а также с кельтскими языками, о чём писал в изданной в 1786 году книге «Санскритский язык» (The Sanscrit language).
Джонс вообще не считал себя «филологом», ограничиваясь в основном чисто практическим изучением языков. В то же время он понимал необходимость строгого подхода к этимологии и отвергал дилетантские построения, так популярные в то время среди энтузиастов-любителей. Джонс пишет:
«Без сомнения, этимология приносит определённую пользу историческимисследованиям; но как способ доказательства она столь ненадёжна, что, проясняя один факт, затемняет тысячу других, и чаще граничит с бессмысленным, чем приводит к точному выводу. Схожесть звуков и букв редко несёт сама по себе большую убедительную силу…»
В течение следующих десяти лет Джонс создал огромное количество трудов по истории, музыке, литературе, ботанике и географии, а также перевёл на английский язык многие важнейшие документы и памятники индийской истории» https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%94%D0%B6%D0%BE%D0%BD%D1%81,_%D0%A3%D0%B8%D0%BB%D1%8C%D1%8F%D0%BC_(%D1%84%D0%B8%D0%BB%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%B3).
Мы не останавливаемся на всех этапах становления индоевропейской лингвистики, ограничившись этой цитатой из ВИКИ. С течением времени, индоевропеистика стала занимать лидирующее положение в науке языкознания.
Но, несмотря на ее очевидный научный вклад в общее языковедение — построение и углубление формальной сравнительной грамматики — многие ученые на Западе стали высказывать к ней критическое отношение.
Возражения вызывал установившийся в науке приоритет фонетики, который сводил все учение о языке к законам звуковых явлений. В отсутствие законов семантики — законов возникновения того или иного смысла, законов осмысления речи,- это было голым фонетико-сравнительным учением без мышления, как писал Н.Я. Марр, будучи ярым противником индоевропейской лингвистики.
В полном согласии с западными учеными он рассматривал это учение « как своего рода бедствие в изысканиях по доистории, как одну лишь помеху, мертвящий тормоз в деле правильной постановки изучения памятников материальной культуры».
Марр отвергал саму идею о существовании праязыка. Он был против не только существования прародины конкретных языков, но также родства их отдельных семей в биологическом смысле.
По его убеждению, человечество не начинало единым языком. «Единый язык – это библейская легенда, такая же состоятельная, как утверждение, что человечество начало сознательное существование с мыслью о едином боге…Праязык индоевропейских языков есть не научное положение, а научная фикция» [1].
Вначале был не один звуковой язык, а бесконечно многочисленное количество языков. Язык возникал не в одном пункте, а по всей полосе расселения доисторического человечества вокруг Средиземноморья и далее.
Марр утверждал прямо противоположное положению индоевропеистов о том, что движение шло от единства к множеству. Согласно ему, развитие языков шло от исконного множества к единству.
И как он писал, это «положение перевертывает пирамиду, стоящую у индоевропеистов вверх основанием и вниз вершиной, и ставит ее в естественное и положение».
Марр был непримирим в своем отношении к индоевропеистам. Даже в самом термине «индоевропейский», или «индогерманский» он видел несуразность.
Свои взгляды, новый подход к проблеме возникновения языка Марр излагает в созданном им в 1923 г. «новом учение о языке» (другое его название «яфетическое языкознание» – по имени библейского Иафета, третьего сына Ноя).
Основное расхождение его взглядов с индоевропеистами заключалось в том, что, по его словам, учение об индоевропейских языках изучало речь без мышления, отводя главную роль «доведенной до звукоедства фонетике». Это — «учение о звуках», которое « принимали по недоразумению за лингвистическую науку, т.е. за учение о речи и мышлении», писал он.
Для индоевропеистов лингвистический элемент – звук, так наз . фонема. Но « язык есть не только звучание, а и мышление, да и не одно мышление, а накопление смен мышления, смен мировоззрения»[2]. Напротив, для яфетидологов лингвистический элемент – это значимое слово, т.е. мысль в звуковом воплощении, чем и было положено начало звуковой речи. Вопрос не в словах – звучаниях, а в их смысле.
«Мышление и язык, когда возникли, то возникли совместно, а когда их не было, то не было человека». Анализ языковых данных представляется нереальным без учета мышления, как сокровенного его содержания. В явлениях языка закономерно отражается общественность с ее психологией различных эпох, в том числе и древнейших: «…люди мыслили мифологически, мыслили так называемым «дологическим» мышлением, собственно они еще не мыслили, а мифологически воспринимали…»[3].
Т.е. это было время мифотворчества или творчество со словом и сказание в образах, мифах. Исходя из этого, он считал необходимым выйти за пределы языковых явлений в область этнографии, в область архаической материальной культуры и мифологической речи. Насколько это представляется важным, будет видно из дальнейшего изложения.
Прежде чем продолжить эту тему, надо сказать, что спустя пятнадцать лет после его смерти, когда вышла известная статья Сталина, «новое учение о языке», мягко говоря, «кануло в лету», не получив официального признания. Выражение «марризм» на долгие годы стало самым одиозным словом, вошедшим в обиход научных кругов как синоним чуждого и идеологически вредного в науке явления. «На сегодня теория Марра считается псевдонаучной, наподобие лысенковщины в биологии», — уверенно заявляет М.Носоновский[4].
Наверное, его теория не бесспорна. Но, когда знакомишься с критической литературой о Марре, создается впечатление, что в истории с ним произошел как раз тот случай, когда, по известному английскому выражению, «вместе с грязной водой выплеснули и ребенка».
В действительности, его идеи согласуются с воззрениями известного немецкого философа и историка Эрнста Кассирера((1874 -1945). Именно в его лице Марр находит единомышленника и союзника.
В трудах Кассирера яфетическая теория получает поразительное подтверждение целого ряда своих положений, вплоть до одинаковой их формулировки и тождественности терминов.
Э.Кассирер рассматривал язык и миф в качестве параллельно развивающихся форм, утверждая, что миф и язык неразделимы и взаимообусловливают друг друга. Язык и миф зарождаются в доисторический период одновременно, связываясь друг с другом, как форма и содержание. Почти любое слово для древнего человека имело особую мифологическую глубину и сакральный смысл.
По утверждению Кассирера, для начальной стадии первобытного сознания характерным является структурное тождество языкового и мифического мышления. Поэтому процесс первичного зарождения языковых элементов и мифических образов необходимо рассматривать в их единстве.
Ранее в своих статьях мы стремились сосредоточить внимание на конструктивных положениях и взглядах Марра, которые в силу инерции научных взглядов на его теорию как «лженауку», остаются за рамками объективного рассмотрения[5].
В плане этого, большой неожиданностью оказалось появление книги «Антропология мифа» Александра Лобка [6]. Хотя Лобок нигде не упоминает работы Марра, тем удивительней совпадение его идей с идеями Марра, которые касаются происхождения языка и возникновения звуковой речи.
Лобок далек от проблем индоевропеистики. Но его постулаты служат косвенным доказательством несостоятельности идеи о существовании праязыка. Марр писал: «Сейчас нас приводит в прострацию существование многих сотен, свыше тысячи языков, но это уже результат процесса унификации, раньше языков было еще больше».
Независимо от Марра Лобок также акцентирует свое внимание на непостижимом феномене существующего в мире удивительного языкового разнообразия.
Ссылаясь на этнографические исследования, он пишет: «…даже племена, обитающие практически бок о бок друг с другом, обладают глубоко индивидуальными языками, совершенно недоступными представителям соседних племен. Еще Микухо-Маклай отзывался об этом факте с нескрываемым изумлением: «Почти в каждой деревне свое наречие. В деревнях, отстоящих в четверти часа ходьбы друг от друга, имеется уже несколько различных слов для обозначения одних и тех же предметов. Жители деревень, находящихся на расстоянии часа ходьбы одна от другой, говорят иногда на столь различных наречиях, что почти не понимают друг друга».
О том же сообщают современные исследователи: «Так, в Полинезии, на незначительной территории, на одном и том же острове существуют много языков, часто не состоящих даже в самом отдаленном родстве»[7]
Как объяснить тот факт, что на маленьком острове, окруженном со всех сторон водами океана, существует МНОЖЕСТВО языков, между которыми не прослеживается даже отдаленного родства? – этот вопрос занимает ученого.
Если принять распространенную версию о том, что язык возник как средство коммуникации между людьми, то такое множество языков кажется совершенно избыточным. Лобок выдвигает гипотезу о некоммуникативном мифологическом происхождении языка (подробно об этом [8]), что согласуется с мнением Марра, как будет видно из нижеследующего.
Лобок пишет, что слово с самого начала возникает не как сигнальный, а как священный феномен.
«Человек с помощью совершенно произвольной группы звуков – помечает смысл, который возникает у него в некой ситуации в связи с каким-то предметом, и эта произвольная группа звуков начинает отныне выполнять совершенно особую роль – роль священного центра культуры, который позволяет вступить человеку в предметно- деятельный диалог с окружающим миром»[9].
Он подчеркивает, что давая имя тому или иному предмету, как метку смысла, первобытный человек опирался не на данные своего непосредственного восприятия, а на тайную мифологическую семантику своей культуры. Как древний грек утверждал, что солнце есть огненная колесница бога, так, подобно ему, первобытный человек настаивал на том, что солнце – это бык, или что солнце-это огромный крокодил или голова удава.
Это находится в полном согласии с воззрениями Марра и его сподвижников. Как следует из трудов Марра и О.М. Фрейденберг, мифологический человек не воспринимал природу натуралистически. Представления о реальности у древнего человека были очень неверны, он не ставил вопросы о достоверности того, что познает, а потому и не отвечал на них. Характерны слова Марра: «Первые общественно слабо организованные люди – гениальные творцы в образах, великие поэты, но совсем неважные эрудиты-ученые»[10].
С точки зрения автора «Антропологии мифа», это является важным свидетельством того, что «потребность в языке у человека не прагматична, а мифологична».
Согласно ему, слова — это феномен ИМЕНИ, которое есть совершенно случайная группа звуков, призванная обозначить не предмет, а некоторое семантическое измерение или целую группу семантических измерений этого предмета.
В разных племенах употребляют разные звуковые формы для обозначения одних и тех же предметов. Но суть в том, что представители разных культурных общностей видят за каждым словом-именем, коррелирующим с каким-то предметом, совершенно особую мифологическую подкладку.
И это вторит тому, о чем писал Марр. По Марру, возникновение членораздельных звуков отнюдь не вызывалось потребностями общения. «Первая по времени категория речи – имена», те имена, которые первоначально в реальности были имена – представления, как бы знамения, дававшие образ предмета». Так всякое имя по яфетидологии есть уже знамя, знамение. Отсюда страх перед произносимым словом, вера в его магическую силу.
Когда началась звуковая речь, слова служили символами-образами. У каждого племени был свой особый язык, общими у различных племен можно считать лишь построение речи, ее типологию и семантику, но сами звуковые комплексы у различных племен изначально различны.
Более того, в основе положений, как Лобка, так и Марра, лежит примат смысла. Гипотеза Лобка перекликается с теорией смыслогенеза А.Пелипенко и восходит, можно без преувеличения сказать, к словам Марра: « Нет ни только слова, но и ни одного языкового явления, которое при возникновении не было бы осмыслением, получила бы какую-либо языковую функцию до мышления».
Как из этого видно, в кардинальных вопросах их взгляды совпадают. Но необходимо сказать и о различиях. Здесь мы подходим к тому положению Марра, которое стало главной мишенью критических нападок и сплотило в поразительном единодушии его оппонентов.
В отличие от автора «Антропологии мифа», который говорит о произвольной группе звуков при поименовании предметов, Марр пишет о конкретных четырех речевых элементах — саль, бэр, йон, рош,- от которых произошел язык. Согласно ему, впервые сложившаяся речь разлагалась не на отдельные членораздельные звуки, а отдельные звуковые комплексы в качестве четырех основ языка. Эти лингвистические элементы позднее сочетались друг с другом, обрастали новыми значениями и, таким образом, речь все более усложнялась.
В официальной науке это вызвало град критики, которая не потеряла своей силы и по сей день.
«Стиль Е.Я Марра скорее напоминает камлание шамана, чем рассуждения ученого», пишет академик В.М. Алпатов. А «пресловутые четыре элемента», на комбинации которых якобы можно разложить любое слово любого языка, выглядят «откровенной фантастикой»[11].
Но, как случается в истории, то, что объявляется сначала ересью, спустя время принимается за научный факт.
В свете этого привлекает внимание работа известного ученого Р.Якобсона, отрывки из которой мы хотим привести. Он пишет: «Впечатляющие открытия последних лет в области молекулярной генетики описаны самими исследователями с помощью терминологии, заимствованной из лингвистики и теории коммуникации
Из последних трудов, посвященных ДНК-коду, и в особенности из работ Крика и Яновского о «четырехбуквенном языке, вложенном в молекулы нуклеиновой кислоты», мы узнаем, что вся детализированная и специфическая генетическая информация содержится в сообщениях, закодированных в молекулах, а именно в линейной упорядоченности «кодовых слов», или «кодонов».
Каждое слово состоит из трех единиц, называемых «нуклеотидными основами» или буквами кодового «алфавита». Этот алфавит состоит из четырех различных букв, «используемых для записи генетического сообщения». «Словарь» генетического кода содержит 64 различных слова, которые определяются как «триплеты», поскольку каждое из них строится как последовательность из трех букв
Генетическая информация записывается не посредством идеограмм, как в китайском языке, но посредством алфавита типа французского. Смысл сообщения образуется путем объединения знаков в слова и слов во фразы…. Ген рассматривается как последовательность, составленная из четырех элементов, повторяемых в разном порядке»[12].
Нельзя не видеть, что эти новейшие достижения науки говорят в пользу актуальности идей Марра.
Не менее актуально его учение и в плане того, что оно направлено против тенденции устанавливать родство слов на основе их звукового сходства. Марр писал: «при существовании в человеческой речи всего-навсего четырех элементов получилось такое количество созвучных, ничего общего друг с другом не имеющих слов, что их случайное тождество может ввести и действительно вводит в безграничное число заблуждений спасает лишь семантический анализ, когда созвучие проверяется значимостью слова (притом значимость утверждается не употреблением его в том или ином языке, как это принято в индоевропейской лингвистике, а по законам палеонтологии речи)» [13].
Именно эти последние его слова о законах семантики, палеонтологии речи можно считать программными. Он утверждал, что каждый язык должен быть изучен в «палеонтологическом разрезе», потому что на различных ступенях его стадиального развития одни и те же слова получают различную семантику. В семантике он видел «особую силу» своего учения о языке.
В доисторические времена существовали не только иные значения, но совершенно иные основы словотворчества и словоупотребления.
Марр подчеркивал своеобразие примитивного мышления, главными чертами которого были нерасчлененность реального и идеального, вещи и образа, тела и свойства, а главное, неотделимость человека от природы. Тем ярче это замечается в развитии значимости слов или семантике.
Отличительная особенность доисторических языков заключается в «образовании целых семантических гнезд и отслаивавшихся в них пучках значений в соответствие с диффузной природой первобытного мышления». Из этого своеобразия вытекал и полисемантизм или многозначность слов.
Вернемся к гипотезе автора «Антропологии мифа». Одним из ее выводов является тот, что каждый предмет окружающего мира в результате поименования нагружается огромным числом семантических полей и смысловых ассоциаций. Слово — это уже миф, согласно автору.
Отсюда вытекает тот феномен многоуровневой семантики и множественности смыслов, отличающих древний язык, который всегда озадачивал ученых. И этот его вывод можно сопоставить с тем «образованием целых семантических гнезд и пучках значений», о котором писал Марр.
Что сказать в заключение? Совпадение взглядов Лобка с идеями Марра является очевидным, несмотря на то, что их появление разделяет почти сто лет.
И, конечно, время не могло не отложить свой отпечаток на их трудах.
Лобок в своих гипотетических построениях независим от идеологии и политической конъюнктуры. В то время как Марр, был подвержен влиянию господствующей идеологии и в зрелые годы стал убежденным марксистом. В согласии с учением Маркса о производстве и производственных отношениях, Марр отводил им главную роль и в возникновении речи: «Происхождение ее следует искать в магических действиях, необходимых для успеха производства, т.е. это было магическое действо, сопровождавшее коллективный трудовой процесс».
Даже сам звуковой язык, его функция у него обретает метафору «орудия производства», «звукового орудия» — по аналогии с орудием из природного материала.
Его приверженность марксистскому учению, методу исторического материализма сказалась и в его классовом подходе к языку. С позиций сегодняшнего дня невольную улыбку могут вызвать его слова о том, что «новое учение о языке по яфетической теории есть на данном этапе нашей жизни весьма существенное орудие классовой борьбы в пользу социалистического строительства»[14].
Но разве это может в какой-то мере принизить идеи Марра и умалить его заслуги как ученого?
Л И Т Е Р А Т У Р А
1. Марр Н.Я. Яфетидология. — Жуковский-Москва, Кучково поле, 2002, с.194.
2. там же, с.135.
3. там же, с.146.
4. Носоновский М. «Славянский ли язык идиш: самоненависть и вопросы языкознания». Статья в сетевом журнале «Заметки по еврейской истории» №93 , февраль 2008.
5. Инна Беленькая. Об отношении иврита к яфетическим языкам. Статья в «Мастерской» № 93 август, 2013
6. Лобок А.М. Антропология мифа. Екатеринбург, 1997
7. там же, с.164
8. Инна Беленькая. Статья «И нарек человек имена всем скотам и птицам небесным, и зверям полевым…»[Бытие 2: 20]. Блоги журнала «Семь искусств». Февраль 2015
9. Лобок А.М. Антропология мифа. Екатеринбург, 1997, с.190
10. Марр Н.Я. Яфетидология. — Жуковский-Москва, Кучково поле, 2002, с.320.
11. Алпатов В.М. Послесловие ко второму изданию книги «Яфетидология» Марра, 2002, с.478.
12. Якобсон Р. Избранные труды. – М.: «Прогресс», 1985, с. 392
13. Марр Н.Я. Яфетидология. — Жуковский-Москва, Кучково поле, 2002, с. 189
14. там же, с.83
.
Марр вошёл в лингвистику «сбоку», не имея формального лингвистического образования.
Это именно то, в чём его обвиняют противники «учения Марра».
_______________________
Ну, если оценивать по этим критериям, тогда и Выготский — не психолог, а Кассирер, Узенер со товарищи и вовсе «сбоку». Странно только, где были лингвисты, если индоевропейское учение вытекло из открытия санскрита простым чиновником из Англии?
А ваша ссылка на «противников Марра» напоминает мне то время, когда учению Фрейда тоже противостояла армия противников. Самого Фрейда читать не давали, но зато в избытке издавались книги вроде «Фрейдизм и его критика». Но ведь Марра сейчас можно прочесть? За чем же дело стало?
Марр вошёл в лингвистику «сбоку», не имея формального лингвистического образования.
Это именно то, в чём его обвиняют противники «учения Марра». .
при всём том Марр не был лингвистом,
_________________________
Как изволите вас понимать? Это шутка юмора такая?
Дорогая Инна,
при всём том Марр не был лингвистом, — олн был историком и археологом..
Сейчас важнее даже не то, в какой степени был прав Марр, а в той совершенно ненаучной обстановке, которую он инициировал и активно продвигал в науках о языкознании.
______________________________—
Уважаемый Ефим! В этом Марра нельзя обвинять. Вокруг гения, как вы знаете, всегда подвизается разная публика, вроде аптекарей и присных с ним. Вот они-то, вооруженные марксисткой фразеологией и партийными лозунгами, и устраивали проработку и разносы ученым. Это были «неучи», как их называла Фрейденберг, пришедшие из деревень и местечек, убежденные в том, что для систематизации научных знаний, не нужны сами знания. А Марр был одержим наукой, он был ученый от плоти и крови. Он мог остановить встреченного им какого-нибудь сотрудника и со всей силой своей страсти(в этом ему не откажешь) начать излагать охватившую его в этот момент мысль. Идеи овладевали им, он был выше этих разборок. Не его вина, что в его окружении были не только хорошие ученые, но и люди, движимые другими интересами и устраивающие всю эту «ненаучную» атмосферу.
Уважаемая Инна!
Сейчас важнее даже не то, в какой степени был прав Марр, а в той совершенно ненаучной обстановке, которую он инициировал и активно продвигал в науках о языкознании.
Борис, ну какой же Марр — пройденный исторический этап, если вы пишете: «Потом встал вопрос об иных праязыках человечества — кроманьонцев, первобытных орд, первых культур в Анатолии наряду с возникновением организованного сельского хозяйства, Месопотамии и Египта. Тут невозможно объединить всё под лозунгом «праязык». Но Марр как раз и говорил об изначальном множестве праязыков, а не о едином праязыке. А вообще, с чего вы взяли, что термин «примитивный» надо понимать в уничижительном смысле? Это чисто условное обозначение и несовершенство этого термина давно признается учеными-этнологами. Что касается палеографического искусства, тут не отделаешься двумя словами. Об абстрактном мышлении речь не идет. Обычно рисунки древних художников сравнивают с детскими рисунками, которых отличает схематизм изображения. Своеобразие детского творчества в том, что ребенок не копирует предметы, а можно сказать, моделирует образы, выбирая те признаки, которые наиболее полно характеризуют предмет. Поэтому, как писали еще старые авторы, маленький ребенок в большей степени является символистом, чем натуралистом. Так и древнее искусство, по Леви-Стросу, характеризуется этим Он приводит очень интересные наблюдения в своей книге «Структурная антропология». И я бы сказала, что определяющей чертой, как детских рисунков, так и рисунков примитивных художников, является их «зримая сущность». О чем я писала в своей статье под одноименным названием. Но этим, разумеется, тема о первобытном искусстве не исчерпывается.
Дорогая Инна,
спасибо за постинг по поводу вашей интересной статьи. Марр, конечно, интересное явление в языкознании и в попытке осмыслить мышление, но это пройденный исторический этап, На ваш вопрос о прародине индоевропейских языков 5500 лет назад в степях Казахстана и Северного Причерноморья я вам ответил. Потом встал вопрос об иных праязыках человечества — кроманьонцев, первобытных орд, первых культур в Анатолии наряду с возникновением организованного сельского хозяйства, Месопотамии и Египта.. Тут невозможно объединить всё под лозунгом «праязык». Сегодня этим занимается специальный раздел лингвистики — эволюционная лингвистика, пытающаяся разобраться в клубке проблемы методами схожими с работой эволюционных биологов. Методы эти требуют очень сеьёзной математической поддержки.
Теперь специально для вас как для психиатра. Одним из важнейших методов оценки примитивного или первобытного мышления является изучение палеоискусства для характеристики и доказательств тех или иных положений. Древние оставили нам, например, в Испании или во Франции громадные, исписанные знаками подземные и пещерные галереи. Искусство вообще — это возможность абстракции. А такая абстракция имеет прямую связь с мышлением и способна помочь в его характеристике и оценке. То же и о мифах, но они появились, очевидно, немного позже. Кстати, у тех же неандертальцев нашли в раскопках примитивную свирель из кости! Вот вам и примитивные…
Уважаемый Леонид, извините, если я вас обидела. Мы с вами в равном положении, я такой же любитель, как и вы. И меня так же соблазняет искать и находить соответствия ивритских слов в русском языке. Но для этого нужно иметь какую-то научную гипотезу, теоретическое обоснование, мне кажется. Когда открываешь такие сайты, диву даешься, куда может увести фантазия. Вы, по всему видно , человек глубокий, начитанный. Хочется пожелать вам успехов на вашем поприще.
Одно и то же понятие называлось разными по звучанию словами. Одно и то же слово стало обозначать разные понятия.
______________________________
Уважаемый Леонид, очень правильная мысль. Но почему -то она входит в противоречие с тем, что вы пишете . Я имею в виду вашу последнюю статью о еврейских корнях в русском языке. Опять берется в основание утверждений о происхождении русских слов звуковое сходство. Правда,там есть и простое заимствование слов из иврита украинским языком. Меня поражает, сколько написано статей на эту тему. Чувствуется, что вы хорошо знаете иврит. Но , наверное, требуется к этому добавить еще и другие знания, чтобы это не выглядело голым фонетико-сравнительным упражнением для ума.
Уважаемая Инна!
Спасибо за ваш комментарий к моей статье. Филологи, как правило, не читают статьи о словах, написанные непрофессионалами. Однако нормально выглядит человек, который толкует слова родного языка. Я последователь мысли Фридриха Горенштейна о языке: «Это почва, причём духовная почва. Земельные участки не закреплены – и каждый может пахать». Язык народа – свидетельство о событиях его истории. Наука этимология является, образно говоря, «археологией истории». Сведения о общей жизни славянского и еврейского народов могут быть получены в результате реконструкции происхождения некоторых слов.
Мои предположения о происхождении слова Вами не принимаются, так как, считаете Вы, берётся только звуковое сходство рассматриваемых слов. Но, прошу Вас заметить, в статье по каждому слову отмечается и их смысловое сходство.
Я рассматриваю слова, которые имеют не только фонетическое и семантическое сходства, но и объяснение условий образований слов из библейского иврита.
1. Есть письменные свидетельства, что в славянских землях евреи жили с начала XI века. В отдаленных друг от друга селениях проживали отдельные еврейские семейства; евреи жили самостоятельно, вне еврейской общины, в количестве трех, двух, а то и одной семьи. Такое явление не наблюдалось в Западной Европе, где евреи жили общинами, имея разрешения властителей земель.
2. Вот известная история, определяемая XI-XII веками. Греческие евреи-купцы хотели помочь еврею из “общины русской“ совершить паломничество в Иерусалим. С удивлением они узнают, что у этого еврея существует препятствие для далекого путешествия. Какое препятствие? Оказывается, иудей из русской глубинки “не знает ни священного языка, ни греческого, ни арабского языков, но лишь на ханаанском языке говорят жители его родной страны“. Здесь «ханаанский» язык – местный, то есть славянский язык.
3. В еврейской рукописи XIII века упоминается раввин города Чернигова (совр. Украина), который проводил свои занятия на русском языке.
4. Российский востоковед и семитолог А.Я.Гаркави (1835-1919) утверждал, что разговорным языком евреев, которые жили среди славян с IX до XVII веков, был славянский.
В Западной Европе еврей не мог жить вне общины, а на землях Польши и Украины еврей – мог. Почему? Возможно, единичные еврейские семьи в поселениях славян Восточной Европы были по происхождению не западноевропейскими ашкенази, а хазарскими иудеями. Далее продолжу.
5. Известно, что иудеи были одним из народов Хазарского каганата на землях славян. Российский ученый С.М.Дубнов (1860-1941) утверждал, что “…когда русское государство, при киевских князях, усилилось, владычество хазар ослабло. Киевский князь Святослав завоевал их крепости на Волге и вытеснил их из Киевской области (969 год). Часть хазар переселилась в Крым, часть рассеялась по русским землям“. Видимо, среди этих хазар было немало хазарских иудеев.
6. В первой русской летописи «Повести временных лет» содержится значительный пласт ветхозаветной традиции, воспринятой, вероятно, через средневековую еврейскую литературу. В древнерусском законодательстве многие статьи заимствованы из Талмуда.
7. Персидский философ XI века Насир и-Хосров отмечал, что священной книгой русов была Тора.
Предположение. Библейская (еврейская) литература стала почвой для создания слов русского языка на основе библейского иврита. В словарях русского языка подобные слова занимают своё законное место. Но их связь со словами языка иврит, я считаю, в этимологических словарях умалчивается или затушёвывается. Поиск таких слов – интересная задача. Количество их на порядок превышает слова «еврейской фени» и «одесских» жаргонов.
Уважаемая Инна! Вы пишите: «Чувствуется, что вы хорошо знаете иврит. Но, наверное, требуется к этому добавить еще и другие знания».
Спасибо за совет. Какие «еще и другие знания»? Слова иврита изучаю, читаю и перевожу. Язык иврит я не знаю. Правда, когда я работал на простых работах в Израиле с иврито-и арабо-говорящими людьми, они не знали этот факт.
Уважаемая Инна! Известны ли Вам статьи, в которых слова «блатной фени», не буду их приводить, не связывают с языком евреев, а сходство таких слов по звучанию и извращенному смыслу называют фонетико-сравнительным упражнением для ума? Нет таких выступлений ученых. А если заявить, что нормальные слова «поцелуй», «мысль», «сорочка» связаны со словами библейского иврит, то следует мнение: слишком неосновательны выводы. Выводы есть в математике и других логических системах. В моей статье – предположения, догадки о словах родного языка, но не выдумки.
уважаемая Инна так и не ответила на мои постинги с вопросами и смахнула со стола международно признанную учёными рабочую гипотезу зарождения индо-европейского языкового семейства с развитием коневодства,
__________________________
Дорогой Борис! Я ничего « не смахивала» и, по-моему, ответила, как могла, на ваши возражения, не будучи специалистом по коневодству. Мне кажется, что зарождение языка связано не с развитием упомянутой отрасли, то бишь, коневодства, а с развитием мышления. А распространение праязыка, все эти рейды воинов–псов в Причерноморье и степи Казахстана вызывает у меня аналогию с другой теорией. Когда–то факт удивительного совпадения мифологических сюжетов, культов и верований у разных народов тоже пытались объяснить миграцией народов, деятельностью миссионеров, заимствованием и пр. Пока не пошел разговор о коллективном бессознательном, т.е. пресуществовании этих архетипических образований в человеческой психике. А вообще, в теорию существования праязыка я так глубоко, как вы, не вдавалась. Я просто изложила взгляд Марра на нее. А почему я склоняюсь на его сторону, можно понять, я уже об этом говорила. Он, что бы не говорили, как столп возвышается среди всех лингвистов.
Выражение «смешаем там язык их» — это образное выражение.
______________________
Уважаемый Леонид, то, что это образное выражение — я с вами полностью согласна. А дальше мне непонятно, что значит «слова уже придуманы»? Или вот это: «Поэтому «смешать языки» – это слова, которые в данном библейском тексте на иврите созвучны со словом «вещи», можно перемешать». Т.е. «перемешать вещи», что ли ? «Давар «, как одноименное слово «вещи» и «слова» — известный факт. То же самое мы видим в лат., греческом, древнеиндийском языках. Все эти представления о «говорящей вещи» восходят к мифологической эпохе, когда вещь, слово и действие были тождественны. Может, вы разъясните свою точку зрения? Возможно, я что-то не уловила.
Уважаемая Инна, спасибо за вопрос. С удовольствием отвечу. Извините за многословие.
Масса людей, похожих друг на друга разговаривают на одном языке. в то же время эти люди объединяются своими родственными связями, родами.
Позволю для наглядности своего представления о библейской картине образования народов, то есть смешания языков, взять Вашу верную и четкую мысль: «А вообще, на мой простой взгляд, если существует множество рас, то язык — такая же их принадлежность и отличительная особенность, как разрез глаз, цвет кожи или монголоидные скулы».
Бог в Вавилоне смешал у людей цвет кожи, разрез глаз, формы скул. И речь их смешал, прочитайте: слова и звуки перемешал; то есть люди одного рода одни и те же понятия и предметы стали называть по другому, не как люди другого рода. Одно и то же понятие называлось разными по звучанию словами. Одно и то же слово стало обозначать разные понятия. Так появились народы. Они во времени стали отделятся друг от друга или смешиваться друг с другом. Язык в этих процессах играл главную роль.
Библейское выражение «смешал там речь их» — образ, чтобы мысль поняли люди, для кого были написаны или сказаны эти слова Библии. Пример других библейских образов: «поднять глаза». «чаша горя». Буквальный смысл здесь не нужен. Таков был язык авторов этих библейских выражений.
Уважаемая Инна, библейское представление, я считаю, об образовании мира уникально и заключается в том, что он создан по слову Бога.
Уважаемые коллеги,
несмотря на то, что уважаемая Инна так и не ответила на мои постинги с вопросами и смахнула со стола международно признанную учёными рабочую гипотезу зарождения индо-европейского языкового семейства с развитием коневодства, я продолжаю следить за дискуссией по статье. Желал бы только побольше резонанса и больше отзывов на Портале.
Инна Беленькая уже опубликовала несколько похожих статей по теме. Похоже, что в этой статье она немного повторяется. У меня сложилось впечатление, что в дискуссии «смешались в кучу кони, люди». О каком праязыке или пра-праязыке идёт речь? У неандертальцев, в соответствии с антропологическими находками, ещё не было языка — в лучшем случае существовала речь, что, правда, тоже под очень большим вопросом. Неандертальцы появились в Европе раньше кроманьонцев,- в Азии тогда появился «человек Денисова»,- денисовец.. Сегодня в Израиле найдены доказательства того, что исход человечества из Африки шёл через Эрец Исраэль и именно там недавно нашли череп первобычного человекообразного с доказанной смесью от 2% до 4% ДНА неандертальцев.
40.000 лет назад кроманьонец появился в Европе и вместе с ним для коммуникаций в больших коллективах появился праязык. В пользу этого говорят наскальные рисунки и вообще палеоискусство. Древние языки которые вы используете в качестве доказательств, для этого не подхлдят — они имели уже тогда очень сложную грамматику и свидетельствуют о развитом сложном мышлении.
И вам спасибо — прежде всего за Марра Николая Яковлевича, если вы так желаете, чтобы я называла полное имя-отчество. Приятно знать, что еще кто-то думает не так , как все. Но вот, что касается того, как можно было «смешать один язык», то тут я не знаю, что вам ответить. Это противоречие в библейском тексте давно подмечено и широко обсуждается на разных сайтах. А у вас есть какая-то версия по этому поводу?
Уважаемая Инна!
Я выскажу свою версию толкования библейского выражения «смешаем там язык их». Предварительно скажу о том, что не имеет отношение к толкованию этого библейского выражения.
В Библии говорится о первобытном языке всего человечества. Этот язык не первоначальный язык, не основатель всех языков.
Выражению Синодальной Библии «На земле был один язык и одно наречие» (Бытие 11:1) некоторые исследователи текста Библии дают «Более правильный перевод: «немногочисленные слова». Их лексика не была богатой (Мальбим). (Сончино)».
У людей по Библии есть одни родители, Адам и Ева. В отличие от людей, языка-зачинателя у существующих языков нет.
В Библии говорится о решении Бога расселить из Вавилона народы по всей земле. Причина расселения народов к образованию разных языков не имеет. Наоборот, создание разных языков – способ разъединения разных народов друг от друга.
Вот моё толкование образования библейского выражения «смешаем там язык их».
Религиозная традиция считает, что в Библии есть слово Бога и слово человека. Слово человека – сказанная мысль, но не деяние. А Слово Бога – результат, дело, вещь. Бог говорит Слово, и появляются физические вещи , окружающий человека. Слова библейского иврита, переводимые на русский язык как “говорить“, “слово“, “вещь“ звучат одинаково, содержат три буквы иврита: “далет“, “бет“, “рейш“. В русском языке (наблюдение Л.Х.) такое же явление: духовное «вещать» похоже на «вещь». В украинском языке духовное «речь» похоже на «речовина» (вещество).
О библейском слове человека сказано: “Жизнь и смерть во власти языка…“ (Притчи 18:22а). Поэтому, в библейском понимании, по моему мнению, все слова всех языков, которые были, существуют сейчас и будут уже «придуманы».
Язык – это слова-забор, которым огораживается наРОД от лазутчиков. Язык – это парольные слова, по которым наРОД узнает своих родичей и оказывает помощь. РОДина человека – это не страна, не государство, а язык, на котором он говорит.
Выражение «смешаем там язык их» — это образное выражение. Ведь язык есть слова. Поэтому «смешать языки» – это слова, которые в данном библейском тексте на иврите созвучны со словом «вещи», можно перемешать.
Дорогая Инна,
извините, но мне хотелось ещё поставить точку над i.
___________________________________
А разве она не поставлена? Разве есть другие точки зрения? Она поставлена априори давным -давно в этой науке, которая и победно шествует. Главное — звуковое сходство, остальным можно пренебречь. Стоя на этом и не имея материального источника в истории в качестве доказательства, можно и развитие коневодства взять в расчет.
Я, собственно, когда писала, не ставила своей целью поставить точку в этом споре. Но кто-то должен «замолвить слово о бедном Марре»? Не буду говорить о праязыке, но что касается других его положений , то никто лучше Марра еще не писал о доисторических языках. Он открыл закономерности древнего языкотворчества, дал в руки метод, с которым только и можно подходить к его изучению. И вот этого вы нигде не найдете, ни в одном сочинении лингвистов-индоевропеистов. Одно это уже может склонить мнение (мое, по крайней мере, склоняет) в его пользу, если уж брать этот многолетний спор. А вообще, на мой простой взгляд, если существует множество рас, то язык — такая же их принадлежность и отличительная особенность , как разрез глаз, цвет кожи или монголоидные скулы. Тут хочется , шутки ради, перефразировать Мечникова, который отдавая превосходство мужчинам в умственных способностях, писал, что «талант — это вторичные половые признаки у мужчины». Язык не делится по половому признаку, но как «вторичный признак» может принадлежать определенной расе. А почему — нет?
Дорогая Инна,
извините, но мне хотелось ещё поставить точку над i.
В моей публикации в «Мастерской» из 2013 года рассказывается о прародине индоевропейского языка (ссылка в тексте).
Американский археолог и антрополог из американского Хартвик-колледжа Дэвид Энтони (David W. Anthony) и его супруга, тоже археолог, Доркас Браун (Dorcas Brown) cпециализируются в сравнительной археологии в сочетании со смежными дисциплинами, прежде всего антропологией и лингвистикой. Энтони занимался изучением как североамериканских доколумбовых культур, так и прото-индоевропейских степных культур (последних — в тесном сотрудничестве со многими археологами России и Украины). Кроме того, Энтони куратор по вопросам антропологии в Хартвикском музее искусства и культуры им. Егера (Нью-Йорк).
Дэвид Энтони попытался связать историю коневодства и институт мужских военных союзов воинов-псов в степях Казахстана и, особенно, в северном Причерноморье с возникновением пра-индоевропейского языка. По его гипотезе со своей превосходящей культурой всадников, использования лошадей и колесниц индоевропейцы предпринимали обширные завоевательские рейды на Восток и Запад, способствуя быстрому распостранению языка и этноса. Особенно Алтай и Кавказ стали центрами этногенезов народов всадников, скифов и их наследников, в античности и в раннем средневековье. Об этом говорят артефакты из Сибирского собрания Эрмитажа в Санкт-Петербурге, особенно уже упомянутая выше, найденная в кургане Чертомлык близ города Никополь на Украине. Таким образом, начатая ещё из Месопотамии «прививка» приручения лошадей и их использование в военизированных формированиях, армиях и народном хозяйстве около 5.500 лет тому назад, сыграла ведущую роль в масштабных завоеваниях всего мира вплоть до времён «татаро-монгольского ига» (Золотая Орда «татаро-монголов» Великой Степи, сменившая Хазарский каганат, существовала в течение 300 лет, точнее 240 лет: 1238/1240–1480 гг.). Показательно, что на Алтае и, особенно, на Кавказе найдены следы присутствия древних еврейских этносов ( http://club.berkovich-zametki.com/?p=8213).
Теория супругов Энтони-Браун является сегодня рабочей..
Хорошая статья.
Автор пишет: «Факт удивительного множества языков на земле, этого своеобразного языкового Вавилона всегда вызывал и вызывает стремление ученых найти общего предка у многочисленных языков, которое прослеживается во все времена».
Почему факт множества языков вызывает стремление ученых найти общего предка у них?
Вот мнение автора: «Идея о существовании единого языка, сама тема о праязыке неизбежно относит нас к библейской истории и легенде о строительстве Вавилонской башни, в ходе которого, как известно, Господь принимает суровое решение: «Сойдем же, и смешаем там язык их, чтобы они не понимали речи друг друга» [Бытие 11: 7,8].
С мнением автора можно не согласиться. Наоборот, Библия утверждает, что был один язык. После вмешательства Бога появилось много новых языков, которые никак не связаны с существовавшим до них языком и с другими образованными языками. Бог языки СМЕШАЛ.
В этот момент наука под названием «этимология» не родилась. Эта наука родилась, когда народы и языки стали смешиваться и проникать друг в друга.
Автор пишет: «Марр отвергал саму идею о существовании праязыка. Он был против не только существования прародины конкретных языков, но также родства их отдельных семей в биологическом смысле. существования прародины конкретных языков, но также родства их отдельных семей в биологическом смысле».
Почему в статье упоминаются все ученые по имени-отчеству, а Николай Яковлевич Марр только инициалы и без них? при чем ссылки на что то. что могут принизить и умалить заслуги ученого не имеющие отношения к науке о языках? Два последних абзаца в статье лишние.
Николай Яковлевич Марр (1865-1934) – российский и советский востоковед, филолог, историк, этнограф и археолог, академик Императорской академии наук (1912), академик и вице-президент АН СССР. Автор «яфетической теории» о языке. Он был великий ученый: имел знания, мудрость, способность к открытиям.
Автор согласен с теорией ученого? Видимо, да. С мнением автора можно согласиться. спасибо за статью.
Уважаемый Борис! К вопросу о ВИКИ и о приоритетах. Я меньше всего опираюсь на ВИКИ. Можно представить, что написано там о Марре. И я никогда не исхожу из какой-то заведомой установки. До некоторой поры о Марре я ничего не знала. Только приходилось слышать пренебрежительное: ох, уж этот Марр…Но когда сталкиваешься с непонятным языковым явлением, хочешь найти объяснение, то начинаешь искать. Так я дошла до Марра. И между прочим, у него я нашла ответы на то, что меня интересовало. Так что, мне не важно, что там про него или про кого другого пишет ВИКИ. Или как у Грибоедова — «не должно сметь свое суждение иметь»?
Дорогая Инна, во первых, я не собирался вам, автору многочисленных публикаций по проблеме, ничего назидать…
А Тромбетти всё же авторитет. Автор статьи в ВИКИ, на которую вы ссылаетесь, очевидно пользовался публикациям времён царя Гороха. Его приоритет давно доказан: то, чего ещё не мог когда-то доказать Тромбетти, блестяще сделал полстолетия спустя В. М. Иллич-Свитыч. Так что ваш источник оказался не очень надёжным, что часто случается с публикациями в Википедии.
Сэр Уильям Джонс, конечно, голова, но основные положения своей индоевропейской теории, он всё же содрал у Боксхорна,, нигде этого не упомянув. Кроме того, он никогда не занимался штудиями по родственности индоевропейских языков. Это сделали позже, в начале XIX века, немец Франц Бопп и датчанин Расмус Христиан Руск. ;Благодаря их работам возникла индогерманистика, известная в литературе как «сравнительное языкoзнание».
А ваш Тромбетти вовсе не приоритет в этой области. Наибольшую известность ему принесли исследования кавказских языков. Хотя он рассматривал и вопрос о всеобщем родстве языков. Однако степень научной доказательности этого положения, несмотря на огромный привлечённый материал и необыкновенную лингвистическую интуицию автора, оказалась минимальной, и общая оценка этих работ осталась отрицательной[1] — это из ВИКИ.
Да и сами лингвисты называют имя Уильяма Джонса как провозвестника этой идеи. Хотя при этом отдают себе отчет, что все дело в случае.
Случайно по роду службы он оказался в Индии, изучил язык, нашел его совпадение с европейскими языками. Лингвистом он не был, несмотря на то, что знал множество языков, но это разные вещи.
Уважаемый Борис, спасибо за отклик. Вы пишете в таком назидательном тоне, как-будто это уже давно решенный вопрос. В отличие от вас я не причисляю себя к арбитрам этого многолетнего спора. По вашим словам, «прародина многочисленных языков это, очевидно, Эфиопия/Эритрея». Но это такая же гипотеза, раз вы оговариваетесь, а не достоверно проверенный факт.
Дальше, вы говорите о палеографии, но причем тут она? Я пишу не о наскальных изображениях, не о ручной речи, а о возникновении языка, звуковой речи. И здесь мне показалось, что гипотеза Лобка находит очень много точек соприкосновения с теорией Марра. Хотя Лобок, наверное, и не слышал о нем. Имя проф Альфредо Тромбетти ни о чем еще не говорит. Оно — в одном ряду с многочисленными апологетами индоевропейской лингвистики. И я не задавалась целью перечислять их всех поименно. В общем, «есть ли жизнь на Марсе, нет ли жизни на Марсе – науке неизвестно», как говорил небезызвестный герой комедии, но вот то, что
Марр дал науке совершенно новый подход к изучению доисторических языков – с этим нельзя не согласиться. В справедливости его положений как раз и убеждаешься на примере иврита.
1. Прародина многочисленных языков это, очевидно, Эфиопия/Эритрея, где были найдены останки очень человекообразного гоминина Люси с семьёй.
2. Индоевропейский праязык — научное положение. Вся идея индоевропейских языков состояла вначале из определения общности, а потом выяснения закономерностей развития. Этому праязыку около.12-14 тыс. лет. Кроме того, есть ещё и пра-праязык — ему около 30-50 тыс лет.
Первым идею лингвистического моногенеза на основе анализа более 100 сравнений высказал лингвист из ун-та Болоньи в Италии, проф Альфредо Тромбетти (1866-1929). Именно он впервые говорил об идее возможности восстановления праязыка. Кроме того, появились труды Хольгера Педерсена по Ностратической гипотезе.
Компаратисты пытаются найти и доказать становление праязыка. Кроме повторов о связи языка и мышления, важен ещё аспект фиксации языка знаками, рисунками, пиктограммам и, наконец, шрифтом. IMHO,,именно эта палеографика может иллюстрировать те или иные положения той связи, кoторой вы занимаетесь..
Существует ли прародина многочисленных языков на Земле? Что такое праязык индоевропейских языков — научное положение или научная фикция?