Концепция власти и государства во времена Хасмонеев

Текст  посвящен рссмотрению взглядов  на проблему власти и государства времен восстания Маккавеев. Маккавеи, исторически ставшие во главе восстания, не могли претендовать на царские полномочия из-за своего не царственного происхождения. Тем не менее их потомки Йоханан Гиркан, Йеуда Аристобул и Александр Яннай попытались расширить свои полномочия до царственных, причем один из двух последних, возможно, успешно.

Рассмотрение вопроса начнем со времени восстания Хасмонеев, когда в ответ на эллинизацию, можно сказать «сиризацию», Иерусалима и Иудеи «благочестивые, крепкие силой из Израиля, верные закону»[1] хасидим начали религиозное движение протеста против несоблюдения религиозных законов, перешедшее затем в широкое народное восстание. Чтобы подавить это восстание Антиох Эпифан издал указы, запрещавшие еврейскую религию и обязывавшие все население придерживаться языческих культов с исполнением соответствующих языческих обрядов. Эти указы сначала временно приглушили восстание; оправившись восставшие вновь взялись за оружие. На одном из этапов восстания в борьбу с эллинистами и Антиохом включились Маккавеи, и «хасидим присоединились  к Маккавеям сразу после того, как Матитья поднял восстание».[2] События начались в деревне Модиин[3], где сирийцы пытались принудить население к участию в идолопоклонническом обряде. Матитья и пять его сыновей оказали сирийскому отряду сопротивление, убили командира отряда, после чего были вынуждены уйти в горные укрытия и перейти к партизанской войне. Постепенно к восставшим стало присоединяться все больше людей, готовых с оружием в руках бороться против сирийцев и евреев – эллинизаторов. После смерти Матитьи отряды возглавил его сын Йехуда Маккавей. В завещании Матитьи – старшего была сформулирована основная идеология восстания: война во имя Торы Израиля и помощь Бога преданным ему. Восставшие захватили сначала отдельные сельские районы Иудеи. Постепенно кольцо партизанской войны вокруг главного оплота противника «Иерусалимской Антиохии» и крепости Акры сжималось. Войска сирийского царя стремились оказать поддержку осажденным, которые, в свою очередь, стремились вырваться из осады и сами. Последовало несколько сражений, в которых верх одержали восставшие. В это время Антиох Эпифан вел войну на Востоке, в Иудее он передал полномочия Лисию, а командовал сирийской армией в Иудее Горгий. Около селения Эманус Горгий во главе большого отряда решил дать бой Йехуде, однако последний перехитрил Горгия и разбил его отряд. Перед битвой в Эманусе Йехуда собрал свои войска в местечке Мицпа[4]:

«43. И говорил каждый ближнему своему: восславим низверженный народ наш и сразимся за народ наш и за святыню. …

50. … и громко возопили к небу: что нам делать с ними и куда отвести их?

51. Святилище Твое попрано и осквернено, и священники Твои в скорби и унижении. …

58. И сказал Иуда: опояшьтесь и будьте мужественны и готовы к утру сразиться с этими язычниками, которые собрались против нас, чтобы погубить нас и святыню нашу.

59. Ибо лучше нам умереть в сражении, нежели видеть бедствия народа нашего и святыни».

Анализ Первой Книги Маккавеев показывает, что основной целью восстания, его вдохновляющим символом было освобождение Иерусалима, очищение Храма, восстановление еврейского характера Иерусалима. С освобождением города были возобновлены богослужения в Храме. Все это поставило перед восставшими вопрос о достижении ими целей восстания, по – крайней мере в религиозной сфере. Сирийские власти не могли смириться с осадой Акры. Сам Лисий возглавил огромное войско. События в Антиохии, споры за престол заставили Лисия примириться с повстанцами, подтвердить религиозную свободу евреев, их право на управление Храмом. Однако после таких больших успехов Хасмонеи уже не могли согласиться с назначением первосвященником эллиниста Алкима. Война продолжилась. После гибели Йеуды движение возглавили его братья Ионаф и Шимон. Через несколько лет они сумели добиться самостоятельности Иудеи, но под протекторатом Селевкидов. В 152 году до н.э. Ионаф был назначен правителем Сирии Александром Баласом на освободившуюся после смерти Алкима должность первосвященника. Александр Балас написал об этом Ионафу: «… мы поставляем тебя ныне первосвященником народа твоего; и ты будешь держать нашу сторону и хранить дружбу с нами».[5] Назначение Ионафа первосвященником стало важной вехой в истории семьи Хасмонеев. Из вождей восстания они вдруг стали руководителями, пользующимися признанием правителей Сирии. В 140 году до н.э. после гибели Ионафа правителем евреев был назначен Шимон: «… царь Димитрий утвердил за ним первосвященство и причислил его к друзьям своим и почитал его великой славою».[6] При Шимоне изменился статус Иерусалима, который вновь стал столицей Иудеи. Целью восстания Маккавеев было восстановление в Иудее религиозных законов Торы, освобождение Иерусалима от власти и влияния эллинизаторов и очищение Храма. Задачи освобождения страны от правления Селевкидов, установления национально-государственной независимости Иудеи не ставились восставшими во главу угла и, вообще, не ставились как таковые, хотя они и могли решаться в ходе восстания в зависимости от степени противостояния двух враждующих сторон. Мы видим   также неоднократную легимитацию статуса Хасмонеев правителями Сирии на заключительном этапе восстания Хасмонеев и после его завершения.

Заслуга в деле закладки основ государства и правления Хасмонеев принадлежит Шимону Хасмонею, когда в 142 году до н.э. «народ Израильский начал писать: «первого года при Шимоне, великом первосвященнике, воине и правителе Иудеи».[7] Через два года народное собрание определило полномочия Шимона, в том числе его полномочия как правителя. Были также заложены юридические основы для правления его сыновей : «чтобы Шимон был у них начальником навек, доколе восстанет Пророк верный».[8] Таким образом Шимон был назначен главой евреев, но он не стал царем, а получил свою должность лишь «доколе восстанет Пророк верный», так как только с домом Давида евреи связывали свои надежды о Мессии и будущем царе. Статус общего народного собрания, где произошло назначение Шимона, до сих пор не вполне ясен. Мы знаем, что общественный строй тогдашней Иудеи не был вполне демократическим, он не был демократическим вообще, но тогда зачем нужно было это собрание в принципе? Очевидно, лишь народное собрание могло утвердить и узаконить в глазах иудеев новую власть Хасмонеев после одобрения и назначения этой власти Селевкидами в лице царя Деметрия. Это было лучшее из возможных решений по легимитации власти Шимона. Постановление народного собрания говорило об учреждении определенного государственного строя, установлении правящей династии и полномочиях новой власти в государственных, административных, религиозных и военных областях, но не оговаривало полномочия Шимона в законодательной области, что делало самого его вполне подзаконной, хотя и руководящей личностью. Легимитация власти Шимона сработала. После убийства Шимона власть в Иудее перешла к его сыну Йоханану Гиркану. Йоханан был энергичный и мудрый правитель. К его времени относится ряд успешных завоеваний, расширивших территорию Иудеи.

Развитие Хасмонейского государства привело к изменению его общественного устройства. К руководству в стране пришли участники войны, старая аристократия, местная знать завоеванных территорий. Эти люди стали во главе армии и государственного аппарата. Вместе с тем Йоханан предпринял шаг, оттолкнувший от него традиционные слои населения. Имеется в виду призыв в армию иностранных наемников. Здесь уместно напомнить о поправке народного собрания о «Пророке верном» и можно предположить, что авторами этой поправки были фарисеи. Первоначально фарисеи поддерживали Йоханана Гиркана. Однако позже между ними возник конфликт из-за его необоснованных, по мнению фарисеев, претензий на надзаконность и царские полномочия. Об этом мы читаем у Флавия в «Иудейских    древностях»[9] и в «Иудейской войне»[10], а также в Вавилонском Талмуде.[11]  Версия Флавия является более близкой с хронологической точки зрения. Согласно этой версии речь шла о подчиненности Йоханана Гиркана существовавшей судебной системе. Йоханан стремился расширить свои полномочия до уровня царских, то-есть стать над законом и самому быть олицетворением закона, как это было на Востоке и у правителей Греции, но, позже, не у императоров Рима. С этим не были согласны фарисеи, не признававшие Йоханана Гиркана ни царем, ни законодателем и считавшим Гиркана вполне подзаконной личностью. В результате Гиркан примкнул к саддукеям, взгляды которых приближались к его позиции. После смерти Йоханана власть наследовал его старший сын Йеуда Аристобул, правивший один год, а затем брат последнего Александр Яннай (через жену Аристобула Шломцион). С именами этих двух братьев связывается факт установления царской власти. Иосиф Флавий приписывает этот факт Йеуде Аристобулу[12], Страбон – Александру Яннаю.[13] Нет, однако, сомнения, что Александр Яннай уже точно был царем. Кто бы, впрочем, ни возложил первым на себя царственный венец, это противоречило решению народного собрания времен Шимона; именно это и смущало мудрецов и фарисеев, которые в конце концов приняли промежуточное решение, согласно которому лично царь оставался вне судебной системы Иудеи, однако и сам он не мог судить: «Царь не судит, но и его не судят; царь не свидетельствует, но и против него не свидетельствуют».[14] Такой статус царя считается установившимся до начала экспансии Рима.

Некоторые исследователи полагают, что фарисеи выступали против царства как такового потому, что нет царского достоинства ни у кого, кроме представителей дома Давида, и когда Хасмонеи возложили на себя корону, они были признаны недостойными власти. Этого мнения не придерживаются Г.Алон и У.Раппопорт.[15] Отметим для начала принципиальное отличие иудейского государства Хасмонеев, бывшим национальным государством, в основе которого – еврейский народ, от большинства государств Востока того времени, в которых проживали разноплеменные народы, и бывших династическими государствами.

Алон отмечает, что деяния великих мудрецов периода Второго Храма и более поздних мудрецов отвечали интересам государственной системы. Об этом говорят и тексты Галахи, созданной первыми танаями, и действия фарисеев времени Шломцион, которые поддерживали ее все время правления царицы, передавшей фарисеям и власть и все рычаги управления страной. Фарисеи не возражали также царице в наборе войска – важнейшего инструмента государственной власти. Алон делает вывод, что фарисеи не противостояли государству Хасмонеев, они, возможно, лишь хотели усовершенствовать его, «очистить» и сделать его «прямым и добрым».[16] Но каковы были взгляды фарисеев того времени на идеальное, по их мнению, государственное устройство? Мало вероятно, что многие из них знали об Аристотеле, считавшего политию (при которой имеет место господство средних классов общества) формой власти, чуждой крайностей демократии, тирании и олигархии и осуществляющей в интересах общества волю большинства граждан.[17] Полития, по Аристотелю, была одним из вариантов «идеальной монархии»; что касается фарисеев, то некоторые из них, не все, действительно разрабатывали теорию ограниченной «конституционной» монархии. Возможно в этом был смысл их поправок относительно власти Шимона Хасмонея об ограничении законодательных и судебных полномочий правителя и временной поправки – «доколе придет Пророк верный», а также более поздней поправки, гласящей, что «царя не судят, но и он не судит, против царя не свидетельствуют, но и он не свидетельствует» , действовавшей в течении всего времени до начала экспансии Рима.

Исходя из этого Алон пишет: «мудрецы не отрицали государство, фарисеи не оказывали принципиального противодействия государству Хасмонеев. Образ действий фарисеев опровергает распространенное мнение о том, что все мудрецы считали порочным любое царство не из дома Давида».[18] Действительно, у фарисеев были проблемы с правителями Иудеи Йохананом Гирканом, его сыновьями, Иродом и другими, однако, если верить талмудической версии, в отношении Хасмонеев фарисеи возражали, чтобы Хасмонеи занимали должность первосвященника и призывали правителя ограничиться функциями управления страной. Что касается личности самого правителя, то здесь мудрецы призывали, пока нет «Пророка верного», не «зацикливаться» на семье Хасмонеев: «умер царь – весь Израиль годится на царство»[19], «разве не весь Израиль годен на царство?».[20]  Тем самым сказано, что то правление, которое сейчас – это для всего Израиля, а то, которое будет навеки – вот это для Давида.[21] Таким образом, речь опять идет об ограничении и регламентации действующей государственной, царской по форме власти, а не об отмене ее как таковой. Мысль об отрицании фарисеями государства действительно может возникнуть при чтении некоторых источников, например, Флавия, когда он пишет о периоде братьев Йеуды Аристобула и Александра Янная. Эта мысль может зародиться из-за определенной неразборчивости самого Флавия при использовании им своих источников. Так описывая Аристобула, он свободно совмещает два противоречащих друг другу источника – один, возможно, более враждебный Хасмонеям, проэллинистический, другой – более положительно относившийся к ним – Страбона. С подобными противоречиями мы сталкиваемся и при описании Флавием Янная.[22] Однако в обоих случаях мы читаем лишь критику фарисеями конкретных действий правителей, а не отрицание их власти в принципе. Все вышесказанное позволяет нам, вслед за Алоном и Раппопортом, считать, что мудрецы и фарисеи не отрицали государство как таковое.

Восстание Маккавеев не ставило своей целью завоевание Иудеей национальной независимости. Целью восстания было освобождение Иерусалима, очищение Храма, возврат евреев к вере отцов.  Маккавеи не имели права ни на царскую, ни даже, по закону, первосвященническую власти. Однако, став победителями в восстании против сирийских Селевкидов, а затем «назначенные» последними  в качестве руководителей еврейского народа, они (Маккавеи) созвали народное собрание, которое узаконило их положение и в качестве руководителей и в качестве первосвященников с различными оговорками, что позволило в дальнейшем принимать в отношении новых правителей различные промежуточные и компромиссные решения, которые,  однако,  на деле мало связывали поздних Хасмонеев, вполне воспринявших и «восточные» взгляды своих соседей на природу правления и «восточные» взгляды на свой образ жизни.  Все это не могло понравиться фарисеям, которые противились не самой власти Хасмонеев и не самому государству Хасмонеев, как таковым, а лишь нарушениям прежних решений о временном характере правления Хасмонеев.

[1] 1 Мак. 2:42.                                                                                                                              [2]  А.Чериковер. Указы Антиоха и их проблематика. В кн. У.Раппопорт. От изгнания к независимости. Еврейская история в эпоху Второго Храма. Ч.5. «Трудные времена»: Указы Антиоха. Тель-Авив. 2002.

[3] 1Мак. 2:15-28.

[4] 1Мак. 3:43-49.

[5] 1Мак. 10:20

[6] 1Мак. 14:38-39.

[7] 1Мак. 13:42.

[8] 1Мак. 14:41.

[9]И.Флавий. Иудейские древности, 13, 288-296, 299.

[10] И.Флавий. Иудейская война, 1:2:8.

[11] Трактат Киддушит, 61,2.

[12] И.Флавий. Иудейские древности. 13, 301.

[13] Страбон. География,16,2,40

[14] Вавилонский Талмуд. Трактат Санедрин, 19,2.

[15] Г.Алон. Забыл ли народ и его мудрецы Хасмонеев? В кн. У.Раппопорт. От изгнания к независимости: Еврейская история Второго Храма. Ч.10-12.2003.

[16] Там же.

[17]И. Денисов. Трактат Аристотеля «Политика». http://www.politnauka.org/library/classic/aristotel-doklad.php

18] См. прим.15.

[19] Тосефта, Ораййот, 2, 8.

[20] Мидраш Таннаим,104.

[21] См. прим.15.

[22] У.Раппопорт. От изгнания к независимости: Еврейская история в эпоху второго Храма. Ч.7-9. Тель-Авив. 2002.

2 комментария для “Концепция власти и государства во времена Хасмонеев

  1. Я очень благодарен Вам, Ефим, за столь подробный анализ! Он очень много добавил в моё понимание того времени.

    1. Спасибо и Вам, уважаемый Сергей, за внимательное чтение! Также благодарю г.г. Дынина и Онтарио, чья дискуссия о характере еврейского государства напомнила мне о том, что «фарисеи возражали, чтобы Хасмонеи занимали должность первосвященника и призывали правителя ограничиться функциями управления страной».

Обсуждение закрыто.