Давай помолчим

— Эстер!

— Что?

— Ты издеваешься?

— Почему?

— Зачем ты меня зовешь?

— Это не я, это ты меня зовешь! Ты!

-Хорошо. Нам что поговорить не с кем?

— Да ты только и делаешь, что трындишь со всеми подряд.

— Я же по работе — Не важно. Трындишь, создаешь пустоту, потом зовешь меня, что бы эту пустоту заполнить. Вот и все.

— И ты заполняешь?

— Как могу. Но этого не достаточно. Пустота, как озоновая дыра, ее не видно, но она постоянно  растет.

— Значит, получается так, что я разговорами с тобой заполняю пустоту, от бесконечных разговоров и переговоров на работе?

— Ты заполняешь пустоту не беседами со мной, а молчанием со мной.

— Это что же мы сейчас молчим?

— Конечно молчим. Для окружающих, а друг для друга ведем беседу.

— Значит давай молчать. Можно я тебе промолчу, как мы вчера ездили к заброшенной церкви?

-……

— Ну, да, молчать так молчать. Так вот, мы к этой церкви, в прошлый раз, ходили пешком аккурат на пасху, 4 км, 4 небольших речушки пересекли. А в этот раз решили на внедорожниках. Ну вот хочешь верь, хочешь не верь – вечерело.

— Опять про привидение начнешь? Надоело. Вон тебя уже никто не читает.

— Да, нет. Привидений не было. Нас же много поехало. Привидения они не любят толпу, тонкие создания. Все же кайф от езды по бездорожью в России не передаваемый. Ни души кругом, травы выше человеческого роста, запах цветов полевых. А какие слепни? Вау? Им бы у динозавров кровь пить. Колерованные – наши российские слепни! Так вот плывешь по травам, как на корабле. Ветер подует и….полное ощущение волн. Говорят же «шелест волн». Он же от трав – шелест. Травы не кошенные такими волнами от ветра ходят, ого-го. Утонула бы в них, захлебнулась бы от душного пряного запаха и восторга. Знаешь? Я у себя когда на лысой горе сижу, смотрю так в дали дальние и представляю себя такой великаншей-великаншей, Гулливер бы позавидовал. Прохладно у нас там ночью. Так вот сижу, я такой громадиной вечерком, холодно становится, роса обильная опускается . Беру я луга не кошенные, поля с цветами, березами, редкими деревцами, с жучками и паучками, с червячками и с мышами и кто там еще есть. Все это аккуратно так снимаю, как газонную траву и укрываюсь этим ковром внутрь, а сверху этого ковра земля, копошится все в ней, живет. И так тепло становится и так мягко – не передать! Часами могу сидеть, укрывшись этим живым покрывалом. Знаешь за что я люблю красоту русской природы?

…..?

— За то что она – земная. Самая настоящая, самая земная красота.

— Простая что ли?

— Нет, почему простая. Она земная, глубокая и бесконечная…. Ладно, давай про поход наш продолжу. Машины в такой траве смотрятся как подводные лодки, видно только крыши и антенны от раций. Плывешь в этой траве, мимо редких деревьев и кустарников и вдруг – Бац! Неожиданно колокольня церковная, зияет проемами черными. Так странно видеть среди ничего, эти еще не развалины. Пропорции у церкви красивые очень и место правильное найдено. Ее место. Дух захватывает. Тишина тяжелая опускается вместе с росой. Мы притихшие вышли из машин. Зашли внутрь. Ужас! Еще весной фрески внутри были, цвет даже сохранился. Росписи на библейские темы. Торжественные и одновременно легкие.

— А сейчас?

— Посбивал их кто то…..зачем?

-Все?

— Нет, кое где еще остались. Упорно так посбивал, аккуратные четкие, свежие, крепкие следы от инструмента. Как шрамы многочисленные. Я потрогала эти вырубки….плачет, церковь плачет, сквозь них льются тихие слезы.

— Это всего лишь роса, Эстер! Хватит фантазировать!

— Да для тебя роса, пусть будет роса. Но она плачет

— И это все что ты хотела рассказать?

— Промолчать)) Нет не все. Места у нас там странные, необычные. Чем больше изучаешь, тем больше задаешь себе вопросов. Например. Совсем рядом с церковью заброшенное старинное кладбище, все заросло деревьями, не продерешься. Но кто то, как в джунглях, пробился сквозь густые заросли, выкорчевал деревья, вырубил густую паутину  сплетенных веток   и в этом пространстве скрытом от глаз, и от солнца, три свежие могилы, ухоженные. Простые земляные холмики без памятников, но цветами уложены. Что это? Кто это? — Может кто из  местных жителей? — Каких жителей? Никаких следов, никаких тропинок, ничего. Ехали то, нет ни души. А зачем прятать? Ведь эти могилы спрятали! Долго мы там не задерживались, молодежи стало не по себе. Поплыли мы обратно на свой участок. Луна, к нашему приезду,  на нем полыхала полным своим лицом. Светло было как днем. Муж, глядя на луну, прочел стихи на украинском языке, запомнила только, что под таким светом иголку можно в стогу найти. Красивые и точные строчки, были так уместны. На душе скреб осадок тревоги, который полностью развеялся в 7 утра, под радостные солнечные лучи и еще более радостные вопли моей сороки. Она вернулась! Ура! Она вернулась!

— Ё? Кто вернулась? Ты что?

— Сорока, моя сорока. Ее не было два дня. Два дня ее любимые печенья лежали в укромном нашем месте. Я думала, что с ней что то случилось. А она вернулась!