Автор: МИРОВАЯ И ОТЕЧЕСТВЕННАЯ КУЛЬТУРА.
Опыт экранизации романа «Как закалялась сталь» в отечественном кинематографе.
Продолжение (начало – 02 07 2014, 03 07 2014, 04 07 2014).
■ Улыбка.
Все шесть серий фильма начинаются кинематографическим запевом, символичным и сильным: мчится лавина конников и звучит мелодия песни «Там вдали за рекой…», песни о кавaлеристах-будёновцах, юных героях, уходящих в бой и бессмертие. Силуэты конников чуть размыты, как на старом негативе. А на цветном экране – как отсветы пламени.
Среди краснозвёздных бойцов и Павел с шашкой, взметённой над головой, в островерхой будёновке. Таким он не раз появлялся между нами. И не раз мы увидим его беспощадно гневным, непреклонным, неистово воодушевлённым, одним из тех бойцов легендарной когорты, кого по праву называли «железными». В нашей памяти он остаётся лихим конником, пламенным оратором, революционным вожаком, увлекающим за собой комсомольскую братву, но сквозь все эти лики всегда проступает, как в двойной кинопроекции, чистое юношеское одухотворённое лицо, озарённое улыбкой. Он всегда улыбается, этот Павел. Его взгляд полон светлой веры. Свет её согревал его самого до самого конца.
Человечность Павки, Павла – источник его нечеловеческой стойкости. В человечности – тайна обаяния, обаяния образа, созданного Островским-Мащенко-Конкиным.
На первый взгляд кажется непонятным, почему бессмертные слова о жизни, которую надо прожить так, чтобы не жёг стыд за бесцельно растраченные годы, Корчагин говорит не в минуту преодоления своей душевной слабости, как в книге, а над могилой Гришутки Хороводько. Но для фильма эта перестановка существенна. (Правда, надо заметить, что Павел ещё раз скажет то же самое, но рождение этой мысли авторы относят к эпизоду похорон Гришутки.)
У гроба юного героя Павел испытывает особое, отеческое чувство. Ведь он только что передал этому парнишке свою красноармейскую форму, только что любовался им, восторженным и счастливым. И из любви к таким, как Гришутка, рождается его клятва прожить жизнь так, чтобы у других Хороводько судьба сложилась, как прекрасная песня, которую они смогут допеть до конца.
В фильме Павел находится как бы между двумя полюсами человечности, притягиваясь ими, заряжаясь от каждого током высочайшего человеческого напряжения. С одной стороны, это – Жухрай, с другой – мать.
К. Степанков, актёр ярко эмоциональный, умеющий «вести» и мысль и чувство, превосходно сыграл роль Жухрая. У этого комиссара в чёрной кожанке, собранном, как пружина, готовая каждую секунду распрямиться или развернуться, у этого сурового воина сердце тоже доброе, полное любви к людям. И Павел учится у него человечности революции. Человечности вооруженной. Добру, прошедшему горнило классовых битв.
Незабываем один из последних эпизодов фильма, когда Жухрай приходит к уже парализованному Корчагину.
Сидя у постели недвижного товарища, рядом с «мумией», он, не отступавший перед лицом стократно подстерегавшей его гибели, переживший не раз трагедию потери лучших друзей и соратников, здесь… внутренне содрогнулся. Чтобы не показать этого, не раскиснуть и чтобы помочь другу ощутить себя как бы по-прежнему, он запевает «Там вдали за рекой…». Сначала он поёт тихо-тихо, с трудом сдерживая рыдания и отчётливо выпевая каждое слово, – так печатали шаг смертельно уставшие, но не поддавшиеся своей слабости воины. Но вот Жухрай доводит до слов: «И боец молодой вдруг поник головой: комсомольское сердце пробито». Этого он спеть не может. И Жухрай продолжает… песню без слов: он насвистывает мелодию. Звучит только мотив братства и мужества…
Незабываемы в своей выразительности и портреты матери Павла. Эти кадры иначе и не назовёшь, как портретами. Они созданы актрисой глубокого и душевного дарования Антониной Максимовой и оператором-художником А. Итыгиловым. Некоторые из этих кадров напоминают полотна древних живописцев. Я бы сказал – иконы в том смысле, какой вкладывал в это слово ленинградский поэт Леонид Хаустов, когда в одном из своих стихотворений писал:
Я не верю ни в бога, ни в чёрта,
Но на эту икону молюсь».
Антонина Максимова пришла в фильм о Корчагине из ставшей легендарной «Баллады о солдате». Движущая снизу вверх кинокамера не раз словно подымает очи прекрасному лику. Вглядитесь в него: в нём – страдание и какая-то высочайшая одухотворённость, боль и просвечивающая, мерцающая сквозь эту боль корчагинская улыбка человечности.
Продолжение следует.
Г.Ш. Челябинск, 05 07 2014.