Самодур городничий в 1812 году

Самодур городничий в 1812 году

 

Наверно многие со школьных лет помнят гениальную пьесу Николая Васильевича Гоголя «Ревизор», в которой, во всей красе, показан городничий. Позднее о городничих писал Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин в своей бессмертной «Истории города Глупова». Но это художественные произведения.

История, о которой пойдет речь, документальная и произошла гораздо раньше, незадолго до начала войны с Наполеоном. И касается она эпизода жизни Егора Дмитриевича Чарушина (1), представителя того знаменитого купеческого рода Чарушиых, из которого вышли художник Дмитрий Яковлевич Чарушин, архитектор Иван Аполлонович Чарушин, революционер, литератор, издатель Николай Аполлонович Чарушин.

И, конечно, художник Евгений Иванович Чарушин, книжки которого с изумительными иллюстрациями любили, и будут любить дети многих поколений. Приятно видеть, что они не сходят с полок книжных магазинов.

Дело об обиде, причиненной учителю Егору Дмитриевичу Чарушину.

Начато 9 мая 1812 года.

Из заявления Е.Д. Чарушина в адрес штатного смотрителя Вятского уездного училища Александра Герасимовича Иллиуса от 9 мая 1812 года.

«2 мая сего года господин Вятский городничий Иван Иванович Штерн, без всякого моего приглашения, пришел ко мне в дом с господином частным приставом Серебряковым и третьим неизвестным мне чиновником, рассматривал находящиеся в доме картины, спрашивал о цене их. И, поскольку цена оказалась для него несходной, то просил меня, чтобы я ссудил его ими для украшения комнат занимаемого им дома до заведения собственных.

Видя нерешительность с моей стороны, он переменил тему и спросил меня, могу ли я написать для него портрет Государя Императора Александра Павловича.

Я с удовольствием на это вызвался. И показал портрет Его Величества мною написанный, который, кажется, ему понравился и который он попросил ему уступить. Не назначая сам известной за оный портрет цены, и не спрашивая меня о ней.

Я обещал, но с таким условием, если мне будет дано время списать для себя с означенного портрета другой, такой же.

Городничий просил, вероятно, из опасения, чтобы я представил ему вместо оригинала копию, и написал на обороте первого свою фамилию Штерн чернилами.

7 мая сего года городничий прислал ко мне драгуна с настоятельным требованием от меня портрета. Но так как за это время я не успел закончить копию для себя, как было условлено, то я просил отсрочки на три дня.

Вскоре он снова присылает ко мне драгуна с тем же требованием, на что я ответил то же самое.

Не прошло и часа, как городничий снова прислал ко мне драгуна с требованием, чтобы я лично с ним увиделся. Из уважения к нему я немедленно пошел в его дом.

Не успел я переступить порог дома городничего, как он, видимо, будучи в чрезвычайном гневе, начал осыпать меня всяческими ругательными площадными словами, столько поносными, сколько же обидными для меня.

Он харкал мне в глаза, приказывал подать плетей, угрожал наказать оными секретно и выгнать из города. Сверх того угрожал и другими худыми для меня последствиями.

Наконец, он снова приказал, чтобы плети для меня были готовы, если к следующему утру портрет ему не будет доставлен.

Не понимаю, как господин городничий может так поступать со мной!

Едва я пришел от городничего к себе домой, за мной следом приходит квартальный Спорев с подтверждением требования явиться к нему в 7 часов утра.

8 мая сего года тот же квартальный Спорев приходит ко мне со строгим приказом городничего взять меня и привести к нему. Я пошел за ним, но, опасаясь угроз городничего, упросил Спорева зайти на квартиру Вашего Благородия, где, после моего рассказа, и удержан был Вами.

Находясь в великом опасении за честь и здоровье, прошу Ваше Благородие принять в сем случае нужные меры и тем защитить меня от притеснения этого и в будущем от подобных притеснений».

(ГАКО, ф.209, оп.1, д.1, л.107-109).

Думаю, что подобные истории в условиях сегодняшнего правового беспредела тоже не исключены.

 

Примечание.

(1) Чарушин Егор Дмитриевич, родился в 1785 году в купеческой семье.

Обучался в Вятском Главном народном училище следующим предметам:

  1. Закону Божьему.
  2. Российской грамматике.
  3. Арифметике.
  4. Геометрии.
  5. Физике.
  6. Механике.
  7. Архитектуре.
  8. Географии.
  9. Всемирной и естественной истории.
  10. Рисованию.

С 15 марта 1806 года учитель рисования Вятского Главного народного училища.

С 29 февраля 1812 года – учитель рисования Вятского уездного училища.

С 31 декабря 1814 года – коллежский регистратор.

Имел детей:

  1. Сына Николая – 4 лет.
  2. Дочь Марию – 2 лет.

Из послужного списка 1820 года.

(ГАКО, ф.205, оп.5, д.31, л.30-31).

За написанный живописью образ «Спаситель воскрешающий Лазаря» и принесенный в дар Студенческой больнице Императорского Казанского университета им получена благодарность, как от Правления Казанского университета, так и  от Попечителя Казанского учебного округа 26 июня 1821 года.

(ГАКО, ф.205, оп.1, д.405, л.28-29).

За составление плана Вятки и карты Вятской губернии 14 декабря 1831 года ему была изъявлена благодарность Совета Императорского Казанского университета.

С 3 июня 1842 года – почетный смотритель Уржумского уездного училища.

С 31 октября 1842 года – коллежский асессор.

С 11 февраля 1844 года – почетный смотритель Орловского уездного училища.

Из послужного списка 1845 года.

(ГАКО, ф.205, оп.2, д.1353, л.108-109).

 

Александр Рашковский, краевед, 17 апреля 2014 года.