Автор: 
Для чего нужно правовое государство, или Почему Ленин выслал С.Н. Булгакова из России в 1922 году
Просматривая биографический словарь профессоров и преподавателей Императорского Казанского университета, я обратил внимание на статью об одном из уроженцев Вятской губернии, о котором раньше не слышал:
«Колотинский Николай Диомидович, родился 21 апреля 1867 года в селе Усад Малмыжского уезда Вятской губернии в семье чиновника. Окончил Вятскую гимназию. В 1890 году окончил Императорский Казанский университет, где оставлен для приготовления к профессорскому званию.
1 октября 1890 года отправлен в заграничную командировку для занятий в Русском институте римского права, существовавшем при Берлинском университете.
С 1 сентября 1893 года – приват-доцент кафедры римского права университета».
Биографический словарь профессоров и преподавателей Императорского Казанского университета (1804-1904). Часть 2. Казань, 1904, с.39.
Никогда я, конечно, не слышал о Русском институте рисского права при Берлинском университете. Поиски эти и привели к созданию материала, которым хочу поделиться с пользователями Интернет.
«Русский институт римского права (который в России также называли «Временными курсами» и «Берлинской семинарией», а в Германии соответственно – «Русским семинаром»). Этот институт существовал на средства, ассигнуемые из российской казны, и был призван заниматься подготовкой кадров преподавателей римского права для российских университетов. Организация в Берлине специального учебного заведения для подготовки русских юристов стала повторной попыткой российского правительства подготовить за границей элиту российской профессуры, призванную поднять на должный уровень изучение и преподавание науки права в университетах Российской империи.
Первый опыт такого рода имел место в 1820-1830 годах. Уже в эпоху императора Александра I в правительственных сферах задумались о желательности упорядочения системы государственного управления в Империи.
Это было возможно только в случае утверждения в России принципа законности, а также при наличии высокообразованных бюрократических кадров, способных к правильному толкованию и применению действующего законодательства. Необходимость утверждения в стране «правового государства» (в смысле немецкой концепции Rechtsstaat, то есть государства, где неукоснительно исполняются законы, и есть четкая иерархия источников права) осознавалась и в период правления следующего государя — Николая I.
Для подготовки юристов, способных провести эти идеи в жизнь, была изменена программа подготовки юристов в российских университетах. Если раньше юриспруденция относилась к нравственно-политическому отделению университетов, и основной упор в преподавании делался на философские аспекты права. По новой программе студенты должны были посвятить львиную долю учебного времени изучению действующего законодательства по различным отраслям российского права, а также познанию международного и римского права. Это благое начинание столкнулось с отсутствием квалифицированных преподавательских кадров.
В 1828-1829 годах М.М. Сперанский, сознавая недостаток в России квалифицированных профессоров права, взял под свою опеку 12 студентов, которые сначала стажировались во Втором отделении собственной Его Величества канцелярии, занимавшемся составлением законопроектов. При этом они совмещали практическую работу с обучением в Санкт-Петербургском университете, а затем были отправлены в Германию для продолжения обучения у фундатора знаменитой «исторической школы права» Ф.К. фон Савиньи.
По возвращении в Россию, в 1832 и 1834 годах именно эти люди, защитив докторские диссертации, были направлены в различные университеты России и составили костяк нового корпуса русской профессуры юридических факультетов, который и создал прочную основу для будущего развития теории и практики российской юриспруденции.
Совсем не случайным было и то, что в период пребывания в Германии русские стажеры в первую очередь должны были заниматься познанием римского права. Тому было несколько причин.
Во-первых, в XIX веке в Германии римское право продолжало быть действующим правом, и нормы Corpus Juris Civilis применялись на практике.
Во-вторых, преподавание пандектного права и экзегеза римских юридических текстов являлись фундаментом юридического образования, что объяснялось особенностями рецепции римского права в Германии и наличием в ней множества местных партикулярных правовых систем.
В-третьих, российские правительственные круги видели в изучении римского права, определенный «охранительный потенциал», поскольку оно рассматривалось ими как хороший противовес распространявшимся в Европе со времен Великой французской революции идеям естественного права и прочим философским спекуляциям, направленным на подрыв существующего порядка.
Теми же идеологическими соображениями (помимо общего преклонения перед высоким уровнем немецкой юриспруденции) руководствовалось правительство и при организации уже в последней четверти XIX века Русского института римского права при Берлинском университете.
Непосредственные причины для организации Русского института римского права при Берлинском университете были во многом те же, что за 50 лет до этого подвигли царскую администрацию на отправку для обучения римскому праву у Ф.К. фон Савиньи молодых русских юристов, выпестованных М.М. Сперанским. Бурный экономический рост в тогдашней России, развитие рыночных отношений и частичное сужение сферы государственного патернализма в пользу самоопределения и индивидуальной свободы обусловили возрастание объективной потребности в квалифицированных юристах. Хорошее знание римского права считалось conditio sine qua non в профессиональной подготовке юриста, особенно цивилиста. Вдобавок изучение именно римского права рассматривалось как действенная альтернатива распространению на юридических факультетах новейших социалистических идей и социологических подходов, растворявших предмет и метод науки права в смеси понятий и теорий, заимствованных из области социологии, политэкономии и моральной философии и нацеленных на подрыв существующего порядка.
С другой стороны, римское право несло в себе не только «охранительную», но и, будучи одним из столпов западной цивилизации, определенную модернизационную нагрузку. И в этом качестве оно могло служить приемлемым для настроенных на умеренные реформы правительственных кругов идеологическим соперником «почвеннических» идей (неизбежно затрагивающих помимо прочего и проблемы права), набиравших силу вместе с развитием в русской общественной мысли праворадикальных течений, черпавших вдохновение в славянофильской традиции.
Восприятие римского права «охранительным» направлением правительственных сил Российской империи рельефно отражено в написанном уже в 1918 году С.Н. Булгаковым в подражание жанру античного философского диалога политико-философском памфлете «На пиру богов». Один из персонажей памфлета, поименованный автором как «Дипломат» и призванный олицетворять просвещенно-консервативное крыло дореволюционного правящего класса, рассуждает о судьбе России следующим образом:
«Знаю твердо только одно, что России надо, во что бы то ни стало, установить у себя правовой порядок, упрочить здоровую государственность и справиться, наконец, с хаотической распыленностью. Нужно ввести жизнь в ограниченные берега. Римское право — вот чего нам не привила наша история. А вне правового пути нас ждет политическая, а вместе и культурная смерть».
Ввиду вышеописанных соображений в 1885 году была утверждена учебная программа, которая резко повысила роль римского права на юридических факультетах. Для преподавания этой дисциплины, в объеме значительно возросшего количества отведенных для нее учебных часов сразу понадобилось большое количество высококвалифицированных специалистов в данной области, которых, вдобавок, требовалось подготовить в максимально короткий срок.
Уверенности в том, что отечественные университеты справятся с поставленными задачами, у правительства не было. Потому оно решило еще раз предпринять попытку вырастить в Германии новую элиту российской профессуры, которая призвана была своей высокой квалификацией в сочетании с лояльностью существующему режиму способствовать как очищению юридических факультетов от оппозиционных настроений, так и общему подъему уровня юридического образования.
Эта идея встретила холодный прием на юридических факультетах ряда ведущих университетов России, считавших, что им вполне по силам самим справиться с задачей подготовки преподавательских кадров. Однако Русский институт римского права при Берлинском университете все же был создан. В неразрывной связи с деятельностью Берлинского института находится добавление с 1891 году к уже существовавшим в императорской России ученым степеням двух новых — магистра и доктора римского права, потому что до этого романисты получали степени по гражданскому праву.
Упорное желание правительства заниматься подготовкой российских юристов в Германии явно объяснялось недоверием к уровню преподавания в отечественных университетах, которое в, свою очередь, очевидно, было инспирировано в том числе и некоторым разочарованием в результатах педагогической деятельности тех питомцев М.М. Сперанского, которые проходили стажировку в Германии при Николае I. Разочарование это отчасти объяснялось тем, что из-за границы многие стажеры привезли не столько прочные знания по римскому праву, сколько багаж тех самых философских идей, противовесом которым по идее должна была стать их солидная романистическая подготовка.
Таким образом, тот уровень, которого во второй половине XIX века достигли русские университеты, прежде всего благодаря усилиям этих людей, правительственные круги сочли неудовлетворительным. Очевидно, предполагалось, что более тщательный отбор кандидатов на обучение в Берлине позволит на этот раз избежать подобных негативных последствий.
Отчасти эти предположения оправдались, так как выпускники берлинского семинара, как правило, возвращались на родину специалистами высокого уровня. В числе «берлинцев», внесших свой вклад в развитие отечественной юридической романистики и цивилистики, можно назвать М. Бобина, К. Дыновского, Б. Фрезе, М. Каткова, Н. Колотинского, С. Никонова, К. Смирнова, Ф. Тилля, Ф. Трампедо. Русский институт римского права при Берлинском университете существовал с 1887 по 1896 год. За это время его с успехом закончили 17 молодых преподавателей римского права из России. Однако из 26 слушателей института приват-доцентами и профессорами университетов России впоследствии стали только 15 человек.
Тот факт, что далеко не все слушатели института успешно завершили свое обучение в этом заведении, характеризует ту высокую планку, которая была задана руководителями института для обучавшихся в нем представителей российских университетов.
С другой стороны, как и в случае с посланцами М.М. Сперанского за полвека до того, многие из «берлинцев» оказались в той или иной степени заражены оппозиционными идеями.
Один из них — Фома (Тадеуш) Семирадский даже оказался деятелем польской социал-демократии, использовавшим пребывание в составе слушателей Берлинского института как легальное прикрытие для своей политической деятельности.
Однако, так или иначе, но нельзя не признать, что именно выпускники Берлинского института определили высокий уровень российской юридической романистики начала XX века, тот уровень, которого она не имела, ни до, ни после этого периода.
«Берлинцы», как правило, были объединены общим корпоративным духом взаимовыручки, тем более, что на юридических факультетах России их обычно ожидал холодный прием, поскольку не учившиеся в Германии коллеги воспринимали питомцев немецкой пандектистики как опасных конкурентов.
Завидуя тем привилегиям, которые Министерство просвещения предоставило «берлинцам», таким, как немедленное гарантированное трудоустройство на университетскую кафедру, право приступить к чтению собственного лекционного курса еще до сдачи магистерского экзамена и защиты диссертации повышенное жалованье».
Справка о Русском институте римского права составлена на основе работы (http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Pravo/pokr/intro.php).
Александр Рашковский, краевед, 8 марта 2014 года.