Автор: http://weekly.ahram.org.eg/News/4140/21/Is-political—Islam-a-threat-to-the-West-.aspx
Набиль Шаукат, «Аль-Ахрам»
Перевод с английского Игоря Файвушовича
В народной мифологии политики Востока и Запада, теракт 9/11 считается первым выстрелом в глобальной войне терроризма. Сторонники этой точки зрения считают террор, мотивированный исламистами, преступлением, которое должно быть остановлено всеми на Востоке и Западе, и это –эгалитарная точка зрения (основанная на принципе равенства – И.Ф.), состоящая в том, что этот теракт пока стоил нам двух или трёх войн. Но кто считает?
Существует менее утешительная мысль, что различные нападения мусульман, едущих или летящих, несущих или отправляющих по почте любое количество взрывных устройств, являются лишь трагическим свидетельством глубокого недоверия между Востоком и Западом. Эта точка зрения, утончённая сама по себе, породила десятки конференций и огромное количество книг и научных статей. Но кто считает?
Я не согласен с обеими точками зрения.
Я бы сказал, что теракт 9/11 и другие нападения имеют аналогичную природу, но являются посланиями воинствующего крыла политического ислама, говорящими нам о радостном рейде, на который они идут, и говорят о территории, на которую они претендуют. Этот плацдарм, картинка на предлагаемой открытке, расположен на Западе. Но надпись на обратной стороне открытки говорит нам об ином. Терроризируя Запад, политический ислам заявляет о своей власти над территорией позади домов в городах и пустынях Ближнего Востока.
Так что давайте перевернём эту открытку и обратим внимание на надпись на её обратной стороне.
Я бы утверждал, что надпись на обороте этой открытки гласит не о доминировании Запада, а Востока. Как только оно будет достигнуто, политический ислам, который добьётся своих целей и поселится по образцу, утверждённому Западом, он сам пробудится в ужасе и возмущении, исходящих от большинства людей на Востоке.
В течение 10 или 20 лет Запад спрашивает: «Почему они нас ненавидят?»
А вот и ответ они не ненавидят вас, они хотят, чтобы вы существовали, хотя и в скрученном виде. Другие страны пошли прямо по такому пути, чтобы имитировать Запад и превзойти его, азиаты, например. Но этому бренду политический ислам не хочет подражать немедленно, он хочет сначала обрисовать контуры сражения. Как только ислам получит максимально возможное пространство на своей родной земле, он начнёт подражать –по-своему и на своих собственных условиях. Позвольте мне немного развить свою мысль.
Как долго мы живём с политическим исламом? Некоторые сказали бы, что с 1940 года, когда, по крайней мере, некоторые из освободительных движений в мусульманском мире обрели исламский дух. Но на самом деле, политический ислам – повторяющаяся тема на Ближнем Востоке после распада Османской империи, старой доброй Османской империи, с которой всем очень нравилось иметь дело.
После того, как Османская империя не смогла завоевать Вену в 1683 году, она приспособилась к удобной модели старения, происходящего медленно, но верно. Когда она, наконец, перестала существовать (после Первой мировой войны), Османская империя была ободрана до костей. И результатом неистовой колониальной подкормки (в итоге Второй мировой войны) стал полный провал попытки переварить её расчленённые органы.
Но в течение всего срока своего существования, Османская империя преследовала некую цель. Она была ответственным и предсказуемым игроком на мировой арене, и, несмотря на снисходительность и периодические издевательства, она проявляла относительно хорошую заботу о своих различных этнических и религиозных компонентах. Ничего подобного нельзя сказать о сегодняшнем политическом исламе, коловращение и изворотливость которого поражает умы его друзей и врагов.
На Западе существуют две основных реакции на политический ислам. Одна выступает за войну (дорогостоящую и, в конечном счёте, непопулярную), а другая голосует за дипломатию (подружиться с «умеренными», и они сами позаботятся об экстремистах).
Я не собираюсь обращаться к первой реакции (война), видя, что даже на Западе она становится немодной, как показали недавние попытки решить проблемы Сирии. Вместо этого, я буду обсуждать второй вариант (дипломатия), видя, что он превращается в символ веры на Западе.
Западная дипломатии, всегда более рассудительная, чем хорошо информированная, балансирует на грани готовности создать крупный политический раскол между Востоком и Западом. Если нынешняя тенденция продолжится, между Западом и исламом не будет следующего глобального культурного столкновения. Оно может случиться между западными либералами (дружественными по отношению к исламистам) и восточными либералами (недружелюбно настроенными к исламистам).
Недавний успех – возможно, лишь временное падение – исламистов в Египте – пролили свет на природу политического ислама. Но его путаница и неуклюжие ветви власти по-прежнему непонятны даже для самых опытных наблюдателей.
Рискуя чрезмерно упростить ситуацию, мне хочется думать, что политический ислам принял три основных цвета: зелёный, красный и чёрный.
Чёрный вы все знаете, его флаги недавно появились в различных частях Северной Африки, и теперь несут тревогу в Каир и Синай. Эти флаги являются авангардом политического ислама. Они являются торговой маркой «Аль-Каиды». И страшно и безумно, как бы это ни казалось, что они – не худшая часть политического ислама, а только самая уродливая.
Следующим цветом политического ислама является зелёный, цвет денег, и они были главной темой в течение многих лет. Я говорю не о благотворительности и исламских центрах, которые заслуживают некоторую толерантность, несмотря на их периодические выступления в поддержку жёсткой линии. Я говорю о банковском секторе и большом бизнесе.
Исламский банковский сектор в основном является зеркальным отражением его коллег на Западе – с той лишь разницей, что западная банковская система, большей частью, зависит от процентных ставок и производных, в то время как исламская банковская система основан на спекуляциях и производных, замаскированных под прибыли. Финансовые покровители политического ислама, существующие под зелёным цветом, умирают, чтобы делать бизнес с их капиталистическими партнёрами, и они уже имеют обширные интересы на Западе. То, чего у них нет, так это политического влияния у себя дома, чтобы соответствовать их расширяющейся финансовой империи.
Третий цвет, белый, символизирует безоговорочно победившую политику предположительно умеренных сторонников политического ислама. Практическая политическая деятельность исламистов, как, например, египетских, осуществляется закулисными способами, которые ещё не полностью изучены. Но пока что ясно, что исламистские политики (белого спектра) не могут править без поддержки своих зарубежных финансовых покровителей (зелёных) и тайно участвуют в терроре преступного мира (чёрном).
Уступчивость политического ислама действительно захватывает дух.
Как только Египет дошёл до захватов, три цвета политического ислама объединились таким образом, которого никто не мог предвидеть. Внезапно люди, которые населяли отдельные сферы существования, начал действовать на одной волне.
Умеренные члены «Братьев-мусульман», финансисты из стран Персидского залива и независимые террористы Северной Африки, со своими друзьями в Пакистане и Афганистане, (белый, зелёный и чёрный цвета, соответственно) стали тяготеть друг к другу, как если бы от этого зависела их жизнь.
Например, примерно через месяц или два, прежде чем был свергнут Мохаммед Мурси, некоторые люди из крайне правого крыла египетских исламистов призвали к триумфальному возвращению в страну Аймана аль-Завахри. Это было ужасно для многих людей, которые живут в Египте. Но это осталось незамеченным европейскими дипломатами, американскими официальными лицами, а также множеством журналистов на Западе. И я скажу вам почему: потому, что Запад не боится политического ислама.
Что пугает Запад, так это непредсказуемость, а не идеологическая суть.
Представьте себе: военное снаряжение международного «Мусульманского братства» (белое), которое координирует политику от Египта до Турции, Судана, Туниса, Ливии и Йемена, выстроившихся в одну шеренгу.
Только представьте себе: международный исламский бизнес (зелёный), финансируемый растущим исламистским банковским сектором, нанимающим элиту исламистских учёных, таких, как Юсеф аль-Карадави, чтобы добавить богословскую многозначительность их чужеродным светским предприятиям.
Ещё представьте себе: военное снаряжение (чёрное), которое защищает все три вышеперечисленные «цвета», включая не только регулярные, потенциально непобедимые армии, но также и непобедимую сеть смертников, спящих и видящих изображения Усамы бин Ладена, находящиеся под их легендарными подушками.
Всё это не беспокоит Запад, который может справиться с любой империей – но не империей зла, – если она играет по правилам. Но что это за правила?
Запад надеется, что политический ислам сольётся в стабильную форму, с ним можно будет договориться с, и, он очень надеется, что ислам будет нести ответственность за свои действия. Запад мечтает, снова и снова, об Османской империи, с которой, можно будет иметь дело как обычно, с редкими всплесками вражды, и идти рука об руку.
Именно поэтому, в конечном счёте, политический ислам не является угрозой не для Запада, а для Востока, и всех представителей светского населения, интеллигенции, женщин и меньшинств, которые там живут.
Автор является фрилансером и автором книги «Завтрак с неверными».