Возвращаясь к рассказу Эмиля Дрейцера

Рассказ Эмиля Дрейцера «Косноязычие любви», напечатанный в январском номере журнала «7 искусств» (http://7iskusstv.com/2013/Nomer1/Drejcer1.php), широко обсуждался в нашей аудитории. Обсуждение, помнится, началось с разгромного комментария нашего литературного классика. За этим разгромным комментарием в «работу» вступила камарилья этого классика. Некоторые отклики пытались ввести обсуждение в конструктивное русло, из которых мне особенно запомнился весьма доброжелательный отклик нашего коллеги уважаемого Артура Штильмана. Мне рассказ очень понравился, о чем я написал в комментариях, но видя, что камарилья не унимается, решил написать более пространный отзыв в виде небольшой рецензии, что и было выполнено в моем блоге, см. http://blogs.7iskusstv.com/?p=20752  Совершенно неожиданно для себя я получил письмо от Эмиля Дрейцера, в котором он объясняет свое молчание и неучастие в обсуждении своего рассказа. Достойное место этому письму, конечно при согласии автора, — в комментариях к своему рассказу и в комментариях к моему посту в блогах, однако и те и другие комментарии в настоящее время уже невозможны за давностью – комментарии закрыты. С разрешения автора помещаю упомянутое письмо в свой новый пост в блоге.

Глубокоуважаемый Ефим!
С большим опозданием прочитал Ваш блог о моем рассказе на портале «7 искусств».  Спасибо, что вступались и назвали вещи своими именами. Я плохо переношу беспардонность и хамство. Прочитав первые несколько откликов на мой рассказ, больше туда не ходил. Кажется, только один раз не выдержал и заглянул, чтобы прочитать залихватский призыв к автору объявиться и объясниться. Померещился недоброй памяти жилкомовский «товарищеский суд», дебаты представителей общественности в лице соседей по дому, немедля передать провинившегося органам правосудия или, учитывая чистосердечность признания, голосовать за то, чтобы взять на поруки.  Мое нежелание объясняться (разве неясно, что все, что автор хотел сказать, он сказал своим произведением?),  тут же было расценено как гордыня и поза….
Вы точно определили психологию атакующих как завистливость и хамство, подбодренное групповым «Ату его!». Хамство, прикрытое от собственного сознания радением за чистоту великого института русской литературы. Но тут есть еще один аспект, мне кажется, связанный с ключевой темой рассказа. Это невольное противление пережить (для кого заново, для кого грядущую) травму, связанную со смертью близкого человека. Отсюда, мне кажется, претензии некоторых читателей к длине рассказа. Конечно, мне трудно судить, находясь слишком близко к материалу, но я уже однажды перенес нечто подобное, то есть, публичный разнос, только в устной форме.
Лет десять назад, когда я закончил работу над моей книгой воспоминаний «Кто ты такой» (впоследствии вышедшей на английском под названием Shush! Growing up Jewish under Stalin), эмигрантское общество в Нью-Йорке пригласило меня прочитать несколько первых глав. Речь в этих главах шла о том, что испытал я, семилетний, когда впервые был атакован только за то, что еврей. В зале было человек 20, и большая часть люди моего поколения. Они яростно набросились на меня с криками, что у них ничего такого не было, что они не чувствовали себя подавленными под градом унижений и оскорблений, а наоборот, бросились с кулаками на обидчиков. Я был совершенно ошарашен, пока одна из посетительниц, психолог по профессии, не шепнула мне на ухо, что я затронул глубокую душевную травму, разбередив до сих пор незажившую рану, о существовании которой эти люди не хотели сами себе признаться….
В любом случае, за Вашу попытку воззвать к лучшим чувствам — спасибо.
Искренне Ваш,
Эмиль
Emil Draitser, Ph.D.
Professor of Russian
Hunter College of the City University of New York
http://en.wikipedia.org/wiki/Emil_Draitser
New book titles:
www.stalinsromeospy.com
www.shushthebook.com