Гасан Гусейнов. Возвращение Кавказа в политическую повестку империи

Профессор Свободного университета филолог Гасан Гусейнов в своей еженедельной колонке для русской службы RFI размышляет о неожиданном согласии многих наблюдателей и аналитиков в том, что на наших глазах происходит дораспад Российской империи, задержавшийся на целое столетие. Толчком к нему послужило удивительное покаяние Аллы Пугачевой.

В последнее время многие политические наблюдатели и аналитики приходят к согласию по вопросу о происходящем на наших глазах дораспаде Российской империи. Как ни удивительно, толчком к согласию стали высказывания не политического деятеля, а знаменитейшей советской еще звезды эстрады — Аллы Борисовны Пугачевой. В многочасовом интервью Екатерине Гордеевой Пугачева сказала следующее:

«Первая Чеченская война мне запомнилась потому, что я знала Джохара Дудаева. Он настолько был приличный, порядочный, интеллигентный человек. Красивый человек. А жена какая! Художница, писательница, политик. Мне даже стыдно, она звонила мне, думая, что я чем-то могу помочь. А чем я могла помочь? Ничем. Мне даже стыдно ей привет передать. Алла Федоровна, если вдруг вы увидите это интервью, я прошу прощения, что не смогла ничего сделать для того, чтобы Джохар был жив, чтобы чем-то вам помочь».

Джохар Дудаев был убит по приказу президента Ельцина 21 апреля 1996 года, в разгар переговоров между Кремлем и Грозным. За этим политическим убийством последовали другие, пока — после устранения всех лидеров борьбы за независимость Чечни от России — к руководству непокорной республикой, уже после воцарения в Кремле В. Путина, не пришел клан Кадыровых. Сколько чеченцев погибло, скольким пришлось бежать из родных мест, никто достоверно не знает, хотя ясно, что речь идет о десятках тысяч погибших и сотнях тысяч беженцев.

Единственное оправдание, которое даже враги кадыровцев вынуждены принять: замирение с так называемыми федералами остановило настоящий геноцид чеченского народа. Российское общество в целом относится к чеченцам — и к кадыровцам, и к их политическим оппонентам — с враждебностью и страхом. Даже образованные люди, понимающие, что имеют дело всего-навсего с отрыжкой царской и сталинской колониальной политики, обсуждают «чеченизацию России», или пагубное влияние северокавказской республики и ее нравов на собственно Кремль. Под маской осуждения массовых нарушений прав человека в Чечне или «наглого хозяйничанья» чеченских деятелей на остальной территории РФ скрывается шовинистическое высокомерие, презрение к северокавказскому народу. Это всегда прекрасно чувствовали правозащитники-мемориальцы. Как о личной трагедии говорил и писал об этом Сергей Адамович Ковалев.

Неприязнь к чеченцам усилилась за годы войны с Украиной, особенно после вторжения РФ 24 февраля 2022 года. За годы этой войны только ленивый не обзывал кадыровцев на украинском фронте «тик-ток войсками». Вместо того, чтобы сражаться с украинцами, говорят критики, чеченцы организуют-де постановочные съемки, стреляют по кустам, стараясь избегать прямых столкновений с украинскими воинами. Некоторые утверждали, что чеченцев на фронте используют в лучшем случае в заградотрядах.

Такого рода оценки свидетельствуют о понятном для неоимперского сознания непонимании: чеченцы видят в борьбе украинцев с российскими оккупантами ту же войну, которую вели их отцы и дядья всего поколение назад. И это та же борьба, которую ведут сражающиеся на стороне Украины бойцы из чеченской диаспоры.

Это прекрасно чувствуют постсоветские «ермоловы», с которыми у чеченцев далеко не закрытые счеты. Вот почему одно только упоминание в разговоре Аллы Пугачевой с Екатериной Гордеевой имени советского генерала и первого президента Ичкерии-Чечни Джохара Дудаева ударило как вожжа под хвост текущую российскую верхушку — и пропагандистскую, и властную.

Конфликт прорвался наружу, когда Госдума приняла вполне рутинное постановление о переименовании мелких населенных пунктов в Чечне. По сообщениям информагентств, 25 сентября 2025 года «нижняя палата парламента приняла в первом чтении пакет законопроектов о переименовании Серноводского в Серноводск (поскольку на его территории много серных источников), Шелковской в Терек (по названию реки, на берегу которой находится город), а Наурской в Нерве (в переводе с чеченского — „север“). В феврале 2024 года эти города были образованы из сел и сельских поселений».

Это решение вызвало взрыв эмоций у Владимира Шаманова, генерала российской армии.

«Предлагают переименовать казачьи станицы, которые имеют исторические названия. Мало того что сначала русскоязычное население вышвырнули оттуда, теперь и названия стираете, — так отреагировал Шаманов на принятие законопроекта во время заседания Госдумы. — Это история нашего государства. Вы что творите, я вас спрашиваю?!»

(выступление на канале «Вы слушали Маяк»).

Шаманов потребовал снять законопроекты с рассмотрения, и его поддержал депутат Сергей Обухов, заявивший, что решение о переименовании основанной казаками в XVII веке станицы Наурская стирает память о ее основателях.

Информацией о переименовании населенных пунктов поделился в своем телеграм-канале и глава Чечни Рамзан Кадыров. По его словам, «дорогой брат», депутат ГД, первый зампредседателя Комитета по международным делам Шамсаил Саралиев «подробно разъяснил причины переименования».

«Это решение имеет важное значение для сохранения культурной идентичности, а также для дальнейшего развития наших городов», — написал Кадыров. Подробнее о реакции Кадырова на претензии Шаманова я еще скажу, а пока освежим в памяти образ самого генерала.

Шаманов участвовал в обеих чеченских кампаниях, но главные его подвиги были совершены в 1994—1996 гг. Под его командованием были «зачищены» Ачхой-Мартановский и Урус-Мартановский районы Чечни, а в итоге федеральные войска вышли в октябре 1999 года к Грозному.

Российский генерал Владимир Шаманов во взятом федеральными войсками под его командованием чеченском Бамутском укрепрайоне, май 1996 года. AFP — ALEXANDER NEMENOV

Шаманова хорошо помнят в Чечне. 19 июня 2000 года «Новая газета» опубликовала интервью, которое взяла у тогдашнего командующего 58-й армией Анна Политковская. Вот только два эпизода из этого большого разговора:

— Это правда, что вся ваша семья теперь разметана по стране? Жена — под одной фамилией в одном городе, дети — в другом, вы — во Владикавказе.

— Отчасти правда. Я вынужден принимать меры безопасности — есть конкретные доказательства, что идет охота чеченских боевиков за моими близкими.

(…)

— Вам не кажется странным, что антитеррористическая операция продолжается слишком долго — вот уже почти год?

— А турки с курдами сколько борются? А Северная Ирландия?

— Я правильно поняла, что вы собрались воевать до конца ваших дней на службе?

— Я с удовольствием не воевал бы ни одного дня. Поверьте.

— Не могу.

— Намного большее удовольствие мне доставляет видеть солдат на маневрах и учениях и знать, что все вернутся живыми.

— И тем не менее создается впечатление, что самой армии война оказалась как нельзя кстати. Сколько бы вы сейчас ни повторяли о том, что лично вы бы с удовольствием не воевали…

— С точки зрения ответа многим скептикам на Западе, которые российскую армию похоронили, ответ был дан нами достойный: нет никого в этом мире сильнее, чем русский солдат. Это не абстрактное понятие — русский солдат, а вполне конкретное. И одно из самых светлых впечатлений, которое я имею в жизни, — великое почтение к русскому солдату. Нет более неприхотливого, преданного, самоотверженного, способного приспособиться к любым тяжелейшим условиям, чем русский солдат.

— Однако за высокими словами не спрячешь истину. Внутри страны идет война. Потери огромны. Стоит ли такой ценой доказывать Западу, что мы еще сильны…

— Кто-то должен был это делать. Хорошо рассуждать по-дилетантски, сидя здесь, в Москве… То, что мы имеем, то и имеем. Я говорю так не потому, что фаталист. Но тем не менее первая и главная задача была всегда — сохранить жизни солдат, минимизировать риск.

— Вы боитесь за семью. А сами боитесь мести чеченцев-боевиков?

— Нисколько. Уже отбоялся. Первое время, после той войны, я очень переживал. Но постоянно в состоянии боязни находиться нельзя — сам себя загонишь в угол. И я сказал себе: «Шаманов! Ты нормальный гражданин. С этого дня больше никого не бойся». Это был октябрь—ноябрь 1996 года.

— Но многие офицеры после Чечни ведут себя совсем по-другому. Комплексуют. Скрывают фамилии. Живут инкогнито.

— Я отвечаю только за себя. Я — Шаманов. Я не исключаю, что меня могут физически истребить. Но этого не боюсь.

Прошла четверть века. В 2006 году киллер застрелил в центре Москвы журналистку Анну Политковскую. Генерал-полковник Шаманов сделает политическую карьеру, станет руководителем комитета по обороне в Госдуме РФ. Тем временем, Чечня, не получив независимости, обрела ограниченный суверенитет, рамки которого понемногу расширяются по мере затягивания войны в Украине. Первый признак этого ограниченного суверенитета — раскрепощенность, с какой реагирует на происходящее лидер неспокойной республики.

«Обращаюсь к тебе лично, Шаманов. Если слово „патриот“ для тебя не пустой звук, собирай своих таких же сторонников и отправляйся на передовую в зону СВО. Посмотрим на твои „умения“. Твой „богатый опыт“, который ты накопил, издеваясь над мирным населением, нам известен не понаслышке. Поэтому ты не имеешь морального права сидеть в Думе и выдавать себя за „народного защитника“. Перестань прятаться за депутатским мандатом и громкими словами»,

— написал Кадыров в телеграме.

Одновременно с этим ЧГТРК «Грозный» опубликовала выступление Кадырова на мероприятии, посвященном Дню учителя. Там он тоже выступил с критикой Шаманова, призвав отправить генерала под суд.

«Сейчас, когда в Чеченской Республике начали менять названия Шелковской и Наурской, поднял голос гнусный подлец Шаманов, которого нужно отправить под трибунал за преступления, которые он совершал. Он был самым жестоким по отношению к чеченскому народу генералом, который выводил в поле и расстреливал мужское население. Эти преступления обойдутся ему боком и вернутся к нему самому»,

— сказал Кадыров.

Воспоминания о генерале Дудаеве сугубо штатского человека — певицы Аллы Борисовны Пугачевой — совпали со спором о переименованиях бывших казачьих станиц в так и не сумевшей пока вырваться из колониальной зависимости Чеченской республике содрало корку со старой кавказской болячки империи.

Российской Федерации уже нанесено большое политическоепоражение на Южном Кавказе — в армяно-азербайджанском конфликте: впервые за двести лет не сработал имперский принцип «разделяй и властвуй».

Лидеры национальных меньшинств Северного Кавказа внимательно следят за Москвой и за тем, как Кремль откликнется на словесную стычку нового «Ермолова» с главой некогда мятежного региона, в котором сам этот глава тридцать лет назад уже воевал с «федералами» за независимость своей страны от России.

Но еще более пристально следят за своими северокавказскими колониями московские власти.