Если смотреть на политическую жизнь Соединенных Штатов в 1861-1865, то общая ее картинa сейчас, из начала второго десятилетия 21-го века, кажется плоской и неинтересной.
Никакой интриги.
Ну, то-есть понятно, что какие-то козни плелись, и коварства, конечно, имелись, но все это было очень ограниченно и малоинтересно, и не потому, что политики были такими уж простодушными. Ho в отсутствии того, что в современном русском языке называется «вертикалью», политикy надо было взывать не к суверену, а к общественному мнению.
Как же это делается ?
У Б.Пастернака есть сильное стихотворение о Ленине. Поэт рисует там портрет вождя народа, произносящего речь:
“Он был как выпад на рапире.
Гонясь за высказанным вслед,
Он гнул свое, пиджак топыря
И пяля передки штиблет.
Слова могли быть о мазуте,
Но корпуса его изгиб
Дышал полетом голой сути,
Прорвавшей глупый слой лузги.
И эта голая картавость
Отчитывалась вслух во всем,
Что кровью былей начерталось:
Он был их звуковым лицом.
Столетий завистью завистлив,
Ревнив их ревностью одной,
Он управлял теченьем мыслей
И только потому страной”.
Mощнейшие стихи, не правда ли ? Особенно последние строки:
“Он управлял теченьем мыслей
И только потому страной”.
Но если мы отложим эмоциональную увлеченность в сторону, а включим трезвый рассудок, и окинем сказанное холодным взглядом, мы увидим очевидную ошибку: управлять теченьем мысли целой страны Ленин никак не мог.
Для этого нужен огромный механизм средств массовый информации, да еще и сосредоточенный в одних руках. И в придачу к нему нужен мощный механизм подавления всевозможных отклонений от заданного направления. Так что где-нибудь в 1918-ом году Ленин чисто физически не мог “… управлять теченьем мыслей …”.
Hо он мог их выражать.
Вот нечто подобное и происходило в США с Авраамом Линкольном во время Гражданской Войны. Север дрался с Югом не потому, что его как-то вели или подталкивали, а по собственной свободной воле.
Cлова Линкольна в его «Геттисбергской Речи» о “… правлении народа, посредством народа и для народа …” по сути своей совершенно верны.