Анна Германова (10 мая)

8 мая 2025 года, в День освобождения от национал-социализма, в Бундестаге прозвучали две речи, которым суждено изменить многое. Их произнесли президент Германии Франк-Вальтер Штайнмайер (Frank-Walter Steinmeier) и председатель Бундестага Юлия Клёкнер (Julia Klöckner).

Франк-Вальтер Штайнмайер в своей речи прямо противопоставил борьбу с фашизмом во Второй Мировой войне тому, как современная Россия использует этот термин для оправдания своей агрессии против Украины:

«Нет, эта война — не борьба с фашизмом. Она — империалистический акт агрессии. Война России — не освобождение, а преступление». Штайнмайер отметил, что Кремль цинично манипулирует историей, прикрывая новейшую войну риторикой о «борьбе с нацизмом», что фашизм — это не просто ярлык, а конкретная историческая реальность, которая связана с тоталитаризмом, расизмом, геноцидом, антисемитизмом. И именно с этим боролись в 1939-1945 годах.

Сегодняшние действия России — аннексия территорий, массовая депортация детей, убийства гражданских — не имеют ничего общего с борьбой против фашизма, это — преступления против мира, и такие действия позорят память настоящей антифашистской борьбы.

По сути, этот посыл публично уничтожает нарратив об «освобождении» как таковом, более того, это — прямое разоблачение того, как российские власти злоупотребляют термином «антифашизм» для легитимации своей агрессии.

Символично, что именно на 80-ю годовщину капитуляции нацистской Германии Франк-Вальтер Штайнмайер озвучил то, что десятилетиями вытеснялось из советской версии «памяти о войне». То, что Кремль сегодня снова искажает.

«Война России против Украины — не борьба с фашизмом. Это имперская агрессия. Это фальсификация истории для оправдания величайшей несправедливости и тяжелейших преступлений».

Президент ФРГ четко отделил борьбу против нацизма 1940-х от сегодняшней войны, в которой Россия цинично ворует риторику победителей, сама действуя как оккупант и преступник.

Но еще более красноречивой была речь председателя Бундестага Юлии Клёкнер. Именно она сказала то, о чем годами молчали:

— О массовых изнасилованиях, пытках, насилии — со стороны тех, кого в советской мифологии называют «освободителями».

— О том, что женщины были не только жертвами, но и теми, кто поднимал Германию из руин — и это тоже должно быть частью памяти.

— И о том, что в Украине снова насилуют, издеваются, пытают — под те же российские нарративы.
По оценкам историков, в 1945 году жертвами советского сексуального насилия стали до 2 миллионов немецких женщин. Многие из них подверглись насилию многократно.

Это не «война как таковая». Это часть системного отношения к «вражескому населению» как к объекту унижения и мести.

Британский историк Энтони Бивор (Antony Beevor) в своей книге «Berlin: The Downfall 1945» подробно описывает, как Красная армия воспринимала население оккупированной Германии как «вражеское» и заслуживающее наказания. Один из главных мотивов насилия (в том числе изнасилований) — коллективная месть за все, что сделали немцы на советской территории. «Многие советские солдаты считали всех немцев, включая женщин и детей, виновными и недостойными жалости».

Здесь затронута чрезвычайно важная тема — и сформулирована она, по сути, как запрос на окончательную деколонизацию сознания:

Россия сама демонтирует свой же миф об «одном народе» не только через действия, а через смыслы, сопровождающие эти действия: риторика унижения, демонстративная жестокость, глорификация насилия, повторяющая поведение не братского, а оккупационного режима. И это уже не случайность. Это — последовательная историческая модель. Речь Юлии Клёкнер поставила в ряд преступления советской армии во время Второй мировой войны, и войны России против Украины.
Теперь уже все видят, что «один народ» никогда не существовал.

Идея «братского народа» — это имперский конструкт, удобная ширма для ассимиляции, унижения и обезличивания.

Действия советской армии в Германии 1945-го и преступления российских войск в Буче, Изюме, Херсоне имеют общую матрицу: иррациональная жестокость, «наказание» гражданского населения, доминирование через унижение.

То, как РФ сегодня уничтожает украинскую гражданскую жизнь, убивает детей, ракетами бьет по школам — это геноцидное поведение, а не «война за территорию».

Это не предательство братства, а продолжение колониальной нормы.

Идея «одного народа» работает только до того момента, пока «младший брат» молчит, слушается и ассимилируется. Как только он начинает сопротивляться — он становится «нацистом», «предателем», «враждебным населением».

Это не братство, это — колониальная вертикаль, которая не способна существовать без подчинения. И именно поэтому любой акт суверенности — это угроза империи.

Россия может «проглотить» суверенитет «де-юре», но не суверенитет «де-факто».

Аналогии с Бучей, изнасилованиями 1945 года, культурной экспансией, политикой русификации — все это не отдельные явления. Это одна колониальная система, которая создает врага из любого, кто сохраняет идентичность.

Именно поэтому нужно перевести дискуссию с «исторического конфликта» к «деоккупации мышления», к осознанию того, что украинская идентичность — не братская, а своя собственная, которая была насильственно унижена в течение веков.

Именно поэтому эти два исторических выступления в Немецком Бундестаге больше, чем символические жесты. Это — сломанный хребет российской версии «великой отечественной», которая до сих пор служит оправданием преступлений, и прошлых, и нынешних.

Украина долго ждала, чтобы Европа не только молча солидаризировалась с ней, но и пересмотрела собственную историческую оптику. Этот день настал. Наконец-то с трибуны Бундестага прозвучали заявления, не оставляющие места «неоднозначному» отношению к агрессивным действиям России.

Текст: Lora Apasova
(переведен с украинского и отредактирован)