Александр Хоц. Матрица

Честно говоря, я не верю в сложные социально-исторические конструкции для описания авторитарных обществ вроде российского. Всё довольно просто.

Проницательный Салтыков-Щедрин, который знал российский «Город Глупов» изнутри, будучи чиновником высокого ранга, писал, что, если разбудить его через сто лет и спросить, что происходит в России, ответ «воруют» будет вечно-актуальным. Впрочем, эту мысль находят и у Карамзина. По словам Вяземского, «Карамзин говорил, что если отвечать одним словом на вопрос: «Что делается в России?», то пришлось бы сказать: «Крадут»».

Дело не в конкретном авторстве, а в сути наблюдения. Воровство и коррупция — это прямое следствие отсутствия субъектости «русского народа», который не является хозяином имперской территории.

Философия имперской модели — это силовой контроль и грабежи подконтрольной территории.

«Русский народ» занимается тем же самым, что и его империя («великая россия») — грабежом захваченных ресурсов. Глупо требовать от «русского человека», чтобы он не промышлял тем же, что и его страна (а не только начальство).

Эти базовые свойства имперского бытия определяют и весь политический уклад россии в любые времена.

Чем объясняются провалы любых попыток «европеизации» и неприятие обществом свободы, демократии? Чем питается мифология сильной руки? Опять — имперской матрицей. Силовое удержание территорий требует милитаристского (полицейского) характера государственного устройства. А любая попытка «демократизации» кончается «парадом суверенитетов» и развалом империи.

Российское общество так податливо на милитаристские мифы и бред «национального величия», потому что общество является подельником имперской власти и выгодополучателем имперского грабежа. Для русского народа «великая (единая) россия» — это вековая модель существования, основанная на грабеже окраин. Имперская халява на крови. Вторжение в Украину и её грабёж — это продолжение тех же национальных инстинктов.

Куски имперского пирога получает не только мафиозная элита, но и жители «европеизированного» центра. Их уровень жизни держится на имперском грабеже и полицейской практике государства.
Поэтому не ждите от миллионов жителей «продвинутых» столиц  восстания против диктатуры, русского Майдана. «Пчёлы против мёда» — это историческая утопия. Фрагментированная империя заставит «элиту» тяжело работать над обустройством огромных пространств (где и конь не валялся), лишит её дармовых ресурсов. А на фоне демографического вырождения населения заставлять народ-халявщик вкалывать на обломках империи — нереалистично.

Это общество будет до конца цепляться за имперскую халяву, за милитаризм (единство территорий) и будет отвергать любую демократию, свободу, справедливость, — поскольку видит свою выгоду (шкурный интерес) в отсутствии этих европейских ценностей. Эпоха Ельцина ясно показала, что как только возникает угроза единству территории, либералы моментально превращаются в ястребов (коллективный Чубайс не даст соврать).

Измнить россию (национальные инстинкты) на базовом уровне можно, только разрушив имперскую матрицу и деколонизировав РФ. Без акта имперской капитуляции, без национальной катастрофы, россия будет возрождаться как «военная машина», полицейский инструмент и прочая дрянь, без которой невозможно обеспечить единство территорий.

На самом деле, всё очень просто. Хотим увидеть европейскую россию? — придётся раздавить имперскую гадину. А иначе — никак.