Власть и художественная интеллигенция. Награждения 1937

Власть и художественная интеллигенция. Награждения 1937

из донесения о реакции артистов:

Политковский, заслуженный деятель искусств: «Такой высокой награды не ожидал. Я очень доволен. Надеюсь, что к двадцатой годовщине Октябрьской революции получу звание народного артиста. Тогда я буду удовлетворен вполне».

Максакова, заслуженная артистка:»Глубоко тронута получением ордена Трудового Красного Знамени, но вместе с тем удивляюсь, почему мне не присвоили звания народной ар- тистки, как это было сделано Ханаеву, который на сцене всего 10 лет, а я 17″.

Головин, заслуженный артист республики: «Мне ничего не дали. Я совершенно убит. По-видимому, политически не доверяют. Боюсь, что в отношении меня будут приняты меры репрессии за те высказывания, которые были истолкованы, как восхваление Троцкого. Несмотря на обиду, я постараюсь прекрасно работать и показать, на что я способен. Я орден себе добуду»*.
376

Суламифь Мессерер, солистка балета Большого театра: «Я 11 лет проработала в театре. Все время веду главные партии. Когда прошли слухи [о] предстоящих наградах, я нисколько не сомневалась, что как-нибудь буду отмечена. Какое горькое разочарование. Лепешинская, работающая всего несколько лет, получила орден, а я нет. Я не могу показаться в театре. Мне стыдно».*

Баклина, солистка Большого театра:»Я потрясена всем происшедшим. В момент, когда весь театр награж- ден, меня забыли, меня, так много сделавшую для театра. У меня сегодня вынули сердце. Я не могу прийти в себя. Не знаю, как буду работать дальше».

Степанова, народная артистка РСФСР:»Меня обидели тем, что дали орден Трудового Красного Знамени, а Барсовой — орден Ленина. Я сегодня не могла пойти на торжественный митинг, который был устроен в театре».

Шарашидзе, режиссер-постановщик Большого театра: «Я крайне обижен. Мне ничего не дали. Слезы текут все время. Теперь меня заклюют».

Илюшенко, артистка балета Большого театра: «Это безобразие, мне противно ходить в театр, сплошная несправедли- вость. Озерову дали, а Головину нет. Максаковой дали «Трудового Красного Знамени», а Давыдовой только «Знак Почета», и это в то время, как Давыдова сделала прекрасный образ Аксиньи в первой советской опере. Непонятно, почему Штейнберг получил орден Трудового Красного Знамени, а Файер, стоящий на несколько ступенек ниже, орден Ленина».

Абрамова Анастасия, солистка балета Большого театра:«Я очень недовольна тем, что мне не присвоили звания заслуженной,это несправедливо, поскольку это звание присвоено Габовичу. Не пони- маю, почему ничем не отмечен Семенов, бывш. заведующий балетным техникумом, в то время, как о Голованове вспомнили. А ведь Семенов воспитал ряд прекраснейших балерин. Несправедливо обижена Мессерер».

Богданов, артист оркестра: «Вот так отдавай свои лучшие годы театру, а потом всякой дряни дадут незаслуженно заслуженного».

Пинке, концертмейстер оркестра Большого театра:«Получению ордена мне помешали мои убеждения. (Пинке намекает на свои симпатии к Троцкому.) Дирекция представила меня к ордену, но «наверху» помешали».

Матковский. артист оркестра Большого театра: «Я не совсем доволен. Кроме ордена, я надеялся получить звание еще заслуженного, а получил лишь только один орден».

—

* На левой стороне спецсообщения, напротив высказываний Д.Д.Головина, имеется надпись карандашом рукой В.М.Молотова: «Тов. Могильному. Сказать это по телеф[ону] т. Керженцеву и получить его предлож[ения] сегодня. М[олотов]. С т. Керженцевым надо в отнош[ении] Гол[овина] и Мес[серер] исправить. Т. Керженцев должен дать соответствующий проект. Мол[отов]». Уже 3 июня 1937 г. Политбюро приняло постановление о награждении Д.Д.Головина, Г.В.Жуковской и С.М.Мессерер. См. Приложение No II.