Александр Хоц. Последний романтик империи

Со временем ощущение человеческой потери притупляется, но становится понятнее политическое наследство. О Навальном писать сложно, потому что слишком многое пришлось бы уточнять и обговаривать, чтобы быть точным в оценках. Поэтому скажу только о главном.

Как политик Навальный символизировал конец эпохи действующих институтов в россии (выборов, партийности, легальных форм борьбы). Он до последнего пытался использовать мёртвый, уже отменённый режимом инструментарий, строя планы на “умное голосование” и мирный протест.

Ставка на легальную политику была отчаянной попыткой демократов “поколения Болотной” остановить эпоху диктатуры и фашизма, которая в 20-е годы уже полностью определяла настоящее и будущее страны. Само возвращение Навального в россию было продолжением отчаянной веры в разгромленные институты, веры в действенность судов и публичных акций.

Но в бассейне уже не было воды — поэтому прыжок закончился трагически. А могло ли быть иначе?

Чтобы изменить свою базовую концепцию и принять другую точку зрения (согласно которой режим не мог быть реформирован изнутри), Навальному пришлось бы отказаться от своего наследия, которое строилось на вере в силу институтов и гражданского общества.

Но в 2021 году уже не было ни общества, ни институтов. А был только путь на Голгофу.

Как ни печально, но Навальный предпочёл гибель с верой в миражи, чем эмиграцию и начало борьбы с российской империей, как таковой. Но он был “патриотом”, верил, что в россии существует политическая жизнь и не оставил себе шансов на выживание.

Можно ли назвать возвращение актом героизма? Разумеется. Можно ли считать концепцию Навального о самоочищении российского общества и его демократическом возрождении — какой-то эффективной политикой? Разумеется, нет.

Де Голль мог сколько угодно надеяться в эмиграции на самоочищение Франции от режима Виши и нацистской оккупации, но тогда он не собрал бы армию для её освобождения.

Навальный остался в эпохе демократии в россии, которой больше нет. Он сам — часть демократического мифа об империи, способной стать демократией. Боюсь, что и его наследие (вместе с ФБК) осталось в той эпохе. Фашистские режимы реагируют только на внешнюю силу (удавку санкций, изоляцию, удары по экономике). Вся так называемая “российская оппозиция”, которая этого не понимает и не готова бить по государственным основам преступной империи, не имеет к войне с режимом никакого отношения.

Главное значение Навального — в обозначении границы между эпохами. Он помахал нам рукой с того берега. Игры в демократию закончились, миф о прекрасной империи будущего рассыпался раз и навсегда. От россии остались руины, которые нужно снести и расчистить, чтобы появилось что-то новое.