Александр Хоц (12 февраля)

Что такое «хорошо» и что такое «плохо».

Как отличить «хорошего русского» от плохого, если зачастую они оба — формально — противники режима? Есть один универсальный критерий.

«Хороший» всегда скажет: «Лучше ужас без конца, чем ужасный конец». «Плохой» наоборот: «Лучше ужасный конец, чем ужас без конца». То есть, любой «хороший русский» мечтает улучшить систему, даже если это диктатура, — лишь бы избежать коллапса любимой россии. Поэтому словарь «хороших русских» всегда полон выражений: «К сожалению», «Как ни горько, но..».

Вот живой пример из СМИ. «Секретарь Общественной палаты Лидия Михеева раскритиковала запретительные меры в борьбе за рождаемость: «Я считаю, что ограничительные и императивные установления бессмысленны. В этой сфере они не работают. Если законодатели настойчиво загоняют людей в зарегистрированные браки, это еще не значит, что они тысячами отправятся в сторону ЗАГС. Они, скорее, повлекут обратный эффект. Нечто вроде внутреннего протеста. И это тоже нужно предвидеть…»

Как отреагирует на этот спич «хороший русский»? Он похвалит Михееву и выразит надежду, что режим откажется от глупой политики. Чтобы что? Чтобы посодействовать улучшению диктатуры и оградить её от роковых ошибок?

В этом ключе и комментирует Михееву блогер Эль Мюрид: «Хотелось бы, чтобы эти слова Михеевой стали руководством к действию по отмене абсолютно деструктивных в нынешних условиях пропагандистских кампаний, а не остались только красивыми словами».

Как говорится, почувствуйте разницу. Какой смысл желать режиму «отмены деструктивных кампаний», если они для режима «деструктивны» и рождают «внутренний протест» населения? Наоборот, надо приветствовать радикальные ошибки режима, которые приближают его бесславный конец.

Больше ошибок — хороших и разных!

Но «хороший русский» непременно хочет улучшения системы, которая давно должна пойти на снос. И чем скорее, тем лучше для людей.

Целые кланы «хороших русских» обосновались в ФБК и продолжают «бороться с коррупцией» в россии, видимо, желая, чтобы режим и его армия действовали эффективнее, а не ослаблялись (разлагались) тотальным воровством. Ничего, кроме возмущения и презрения к попытке «навальнистов» избавить людоедский режим от неэффективности, испытывать нельзя.

На самом деле сегодня время ФПК — «фонда поощрения коррупции» в целях максимального ослабления оккупационного режима. Чем скорей настанет «ужасный конец» людоеда, тем больше жизней будет спасено. А цепляние за «ужас без конца» (в надежде, что он сам собой рассосётся) — это гарантия новой горы трупов (не только россиян, но что гораздо хуже — украинцев).

Полное поражение россии в войне с Западом — это благо для миллионов россиян, как было благом для немцев поражение третьего рейха. Бомбёжки Берлина — залог будущей немецкой демократии — и никак иначе.

Поскольку, слава богу, я не «хороший русский», то любой промах режима, любой повод для роста протестных настроений (от инфляции, роста цен до принудительных мер к населению) — считаю шагом к краху диктатуры. Чем «больше ада» в россии, тем скорее сумасшедший маятник истории метнётся в обратную сторону.