ПОЧТИ СТО ЛЕТ
Я жил в сороковые. Был трёхлеткой.
Налаживался слух, яснело зренье.
Небось, впервые стал на табуретку
Про Сталина читать стихотворенье.
Как я в пятидесятых жил счастливо!
Какие нам тянучки продавали,
Какие открывались перспективы
За мировым московским фестивалем!
В шестидесятых сколько поцелуев
В аллеях Василеостровских линий!
Рассветных синих поливалок струи
В сопровожденьи Вайды и Феллини.
В семидесятых всё вокруг смешило,
Жизнь проходила, как с пивка похмелье,
И если в задницу входило шило,
То только как причина для веселья.
В восьмидесятых детство продолжалось
По всем марксистско- ленинским основам.
Падёж вождей привычно бил на жалость.
Но всё покрылось юным Горбачёвым.
И вихрем девяностые минули,
Где быстро состояния распухли,
И невозвратно хвостики мелькнули
Всех социалистических республик.
Затем наш распустившийся клоповник
В век, в нулевой родившейся пелёнке,
Тихонько ввёл застенчивый полковник,
Начав эпоху вечной обнулёнки.
Я жил в десятых новенького века,
Забыв в тоске про побережье Крыма,
Под Виевым необоримым веком —
Ни слова вбок и ни полшага мимо.
В двадцатых время вспять галопом скачет,
Достигнувши предела беспредела.
Тридцатые невдалеке маячат.
Я думаю, мне нечего там делать.
25 января 2025
Вадим Жук. Два стихотворения
ПОЧТИ СТО ЛЕТ
Я жил в сороковые. Был трёхлеткой.
Налаживался слух, яснело зренье.
Небось, впервые стал на табуретку
Про Сталина читать стихотворенье.
Как я в пятидесятых жил счастливо!
Какие нам тянучки продавали,
Какие открывались перспективы
За мировым московским фестивалем!
В шестидесятых сколько поцелуев
В аллеях Василеостровских линий!
Рассветных синих поливалок струи
В сопровожденьи Вайды и Феллини.
В семидесятых всё вокруг смешило,
Жизнь проходила, как с пивка похмелье,
И если в задницу входило шило,
То только как причина для веселья.
В восьмидесятых детство продолжалось
По всем марксистско- ленинским основам.
Падёж вождей привычно бил на жалость.
Но всё покрылось юным Горбачёвым.
И вихрем девяностые минули,
Где быстро состояния распухли,
И невозвратно хвостики мелькнули
Всех социалистических республик.
Затем наш распустившийся клоповник
В век, в нулевой родившейся пелёнке,
Тихонько ввёл застенчивый полковник,
Начав эпоху вечной обнулёнки.
Я жил в десятых новенького века
Забыв в тоске про побережье Крыма,
Под Виевым необоримым веком —
Ни слова вбок и ни полшага мимо.
В двадцатых время вспять галопом скачет,
Достигнувши предела беспредела.
Тридцатые невдалеке маячат.
Я думаю, мне нечего там делать.
25 января 2025
Другое стихотворение читать в блоге.