На прошлой неделе троих адвокатов приговорили к реальным срокам по делу об участии в деятельности «экстремистского сообщества». Больше года они провели в СИЗО. Вадима Кобзева задержали в октябре 2023 года во Владимирской области, когда он направлялся на очередное заседание по делу одного из клиентов. Алексея Липцера и Игоря Сергунина – в тот же день, после обыска у них дома и на рабочих местах. Все они некогда были адвокатами Алексея Навального. Ни смерть Навального, ни тот факт, что они перестали с ним работать задолго до его возвращения из Германии, процесс следствия и суда не остановили. И только счастливая случайность позволила избежать ареста, суда и осуждения двум другим адвокатам Навального – Ольге Михайловой и Александру Федулову (в критический момент они оказались за границей).
Участие в «экстремистском сообществе» выражалось в их профессиональной деятельности. Суд решил, что Сергунин, Липцер и Кобзев, «используя свой статус при оказании юридической помощи для доступа в исправительное учреждение, обеспечивали регулярную передачу информации между руководителями, участниками экстремистского сообщества и Навальным А. А.». То есть их осудили за то, чем занимаются все адвокаты, которые для любого осужденного остаются единственной ниточкой связи с внешним миром. Это их работа. Считается, что это первый случай, когда адвокатов преследуют за то, что они выполняют свои обязанности.
Но первый ли? Можно вспомнить преследование Вячеслава Гимади, руководителя юридического отдела ФБК. Он внесён в список террористов и экстремистов и объявлен в федеральный розыск, однако к моменту начала этих репрессий статуса адвоката у него не было. А вот у четырех адвокатов, защищавших в 2021–2022 годах крымскотатарских активистов, такой статус был. Сначала их подвергали административным арестам, выписывали штрафы, затем перешли к уголовному преследованию: сначала за сопротивление сотрудникам полиции, а в дальнейшем – за «дискредитацию армии». Дело дошло до того, что у здания суда задержали уже защитника одного из адвокатов и обвинили в организации митинга в поддержку подсудимого. То есть фактически вменили одному адвокату (Шейхмамбетову) защиту другого адвоката (Семедляева). Когда решался вопрос о наказании Шейхмамбетова (ему дали 8 суток ареста), при входе в здание суда задержали двух уже его адвокатов – Азаматова и Авамилеву, снова по обвинению в организации митинга. В дальнейшем всех четверых лишили адвокатского статуса.
Следует ли теперь ожидать, что будут преследовать адвокатов Сергунина, Липцера и Кобзева? А после того как будет покончено с адвокатами адвокатов, займутся адвокатами адвокатов адвокатов?
В мае 2023 года совет адвокатской палаты города Москвы лишил статуса адвоката Илью Новикова за «недостойное поведение и действия, направленные на подрыв доверия к адвокатуре». Затем Минюст признал его «иностранным агентом», после чего ему предъявили обвинение в «публичном распространении под видом достоверных сообщений заведомо ложной информации об использовании вооруженных сил». Наконец, против него возбудили дело о госизмене. И всё это по той причине, что адвокат Новиков (известный также как активный участник телевизионной передачи «Что? Где? Когда?») активно осудил вторжение российской армии в Украину.
Профессия адвоката в последнее время становится все более опасной.
Летом 2023 года неизвестные напали на адвоката Александра Немова, прилетевшего в Грозный на оглашение приговора Зареме Мусаевой – жене бывшего местного судьи. Немова жестоко избили, а его адвокатское удостоверение и загранпаспорт порвали. Почти одновременно в Московской области облили зеленкой адвоката Елену Пономареву, она получила ожог глаз. Спустя месяц адвокатов из Подмосковья Дмитрия Трунина и Диану Яковлеву избили в Нижегородской области. Вскоре в Краснодарском крае сразу после заседания суда напали на адвоката Дмитрия Богославского. В последнее время физическому насилию подверглись московские адвокаты Алексей Журавлев и Валентина Ященко. В большинстве случаев нападавшие не объясняли своим жертвам, какое именно дело вызвало столь острую реакцию. Мы не можем с уверенностью отнести все эти случаи к категории политических преследований. С каждым надо разбираться отдельно. Но когда адвокатов отправляют в тюрьму за общественную позицию их подзащитных, это несомненно политика. Адвокатам ясно дают понять: в политику не лезьте.
«Иностранными агентами» объявлены адвокаты Иван Павлов, Валерия Ветошкина и Михаил Беньяш. Сначала каждого из них лишили статуса адвоката, а затем возбудили уголовные дела. Созданное Павловым правозащитное объединение юристов и журналистов «Команда 29» было признано нежелательной организацией. Сайт «Команды 29» запретили. В список иностранных агентов внесены проект «Адвокатская улица» и организация «Юристы за конституционные права и свободы». Теперь бывшие адвокаты ведут занимаются правозащитой из-за границы.
Если мы посмотрим на статистику судебных приговоров за прошлые годы, мы увидим там и дела против адвокатов. Однако раньше в подавляющем большинстве случаев это были дела о мошенничестве. «Хищение денежных средств клиентов под предлогом решения вопроса об освобождении от уголовной ответственности или смягчении наказания». Что-то в таком роде. Это никого не удивляло.
Все-таки за годы становления путинского режима все, кто так или иначе соприкасался с арбитражной практикой, усвоили, что главная функция адвоката – быть курьером между одной из сторон «состязательного» процесса и судьей. Кто больше занесет, тот и молодец. То, что не удавалось сделать в суде первой инстанции, можно было решить уровнем выше, но за значительно более высокий прайс. Постепенно практика подкупа судей распространилась и на уголовные, и на гражданские процессы. Когда стороной обвинения выступало государство, получалось, что обвиняемого приходилось «выкупать», но не у государства, а у судьи. Если адвокат-«решала» попадался, это считалось эксцессом исполнителя. Политические дела были редкостью, и, если судья начинал подозревать, что дело пахнет политикой, он становился неподкупным.
Сейчас, когда политические дела в судах стали обыденностью, а судьи превратились в послушных чиновников, выполняющих указания вышестоящего начальства или органов госбезопасности, роль адвоката в судебном процессе свелась к минимуму. Отбить доводы обвинения (даже самые безумные) адвокату не удастся, какие бы аргументы и доказательства он ни приводил. Адвокатское красноречие разбивается о глухую стену. Судья верит любому слову стороны обвинения и пропускает мимо ушей доводы адвоката. В его глазах адвокат чуть ли не соучастник преступления. Точно так же относится теперь к адвокатам и сторона обвинения.
Всё это часть общего процесса – деградации системы правосудия в России. Собственно, следующим шагом стало бы возвращение практики сталинских «троек», когда вообще обходились без адвокатов.
Опасная профессия. Андрей Мальгин – о преследуемых адвокатах
На прошлой неделе троих адвокатов приговорили к реальным срокам по делу об участии в деятельности «экстремистского сообщества». Больше года они провели в СИЗО. Вадима Кобзева задержали в октябре 2023 года во Владимирской области, когда он направлялся на очередное заседание по делу одного из клиентов. Алексея Липцера и Игоря Сергунина – в тот же день, после обыска у них дома и на рабочих местах. Все они некогда были адвокатами Алексея Навального. Ни смерть Навального, ни тот факт, что они перестали с ним работать задолго до его возвращения из Германии, процесс следствия и суда не остановили. И только счастливая случайность позволила избежать ареста, суда и осуждения двум другим адвокатам Навального – Ольге Михайловой и Александру Федулову (в критический момент они оказались за границей).
Участие в «экстремистском сообществе» выражалось в их профессиональной деятельности. Суд решил, что Сергунин, Липцер и Кобзев, «используя свой статус при оказании юридической помощи для доступа в исправительное учреждение, обеспечивали регулярную передачу информации между руководителями, участниками экстремистского сообщества и Навальным А. А.». То есть их осудили за то, чем занимаются все адвокаты, которые для любого осужденного остаются единственной ниточкой связи с внешним миром. Это их работа. Считается, что это первый случай, когда адвокатов преследуют за то, что они выполняют свои обязанности.
Читать дальше в блоге.